Читать интересную книгу Малиновый пеликан - Владимир Войнович

– Да что вы! Они стояли, смотрели и плакали. У них текли одновременно слезы и слюни, но потом они дружно пошли на избирательные участки и все как один проголосовали за правящую партию.

– А вы как на это реагировали? – допытывался я.

– Я испытал огромную гордость за наш народ. Я им восхищался. – С достоинством он и покинул трибуну.

Честно сказать, всеми этими докладами я был разочарован и удручен.

– Но неужели, – обратился я ко всему залу, – неужели в нашем народе не осталось ничего, что могло бы подвигнуть его не то что на революцию, но хотя бы на мирный общественный протест, на то, чтобы люди вышли на улицы, что-нибудь покричали, потребовали чего-нибудь от властей решительно и сурово? Неужели не было ни одного случая?

– Разрешите ответить, – поднял руку человек с сытым постным лицом.

Я узнал нашего омбудсмена. Он напомнил мне об антисиротском законе, о том, какое он вызвал в нашем обществе недовольство. Всем запомнилось шествие озабоченных граждан с портретами самого омбудсмена и депутатов, принявших этот детолюбивый закон, с выбрасыванием портретов в конце шествия в мусор.

Я все это выслушал – и оценил:

– То, что было шествие озабоченных граждан, это хорошо, но недостаточно. Озабоченные – они всегда выходят и показывают свою озабоченность. Но чтобы выступление было по-настоящему массовым, необходимо озаботить и неозабоченных. А когда вышли одни озабоченные, до революции еще далеко.

– Да, но люди хорошо повеселились.

– Вот таким весельем все ваши дела и кончаются, – заметил я весьма огорченно. – А мне нужно такое веселье, которое называется революцией, и никак иначе. Чтобы не портреты ваши, а вас самих бросали в мусорный ящик, как в соседнем вражески настроенном братском государстве. Нет, ничего не скажу, вы, конечно, работаете, но вполсилы, и я подозреваю саботаж. Вы хотите народ обижать, раздражать, но в то же время надеетесь на его долготерпение и смирение. А действовать надо решительно. Вот вы, с красными ушами, вы что хорошего, в смысле плохого, сделали для Отечества? Что? Возглавляете Комиссию по противодействию попыткам искажения истории во вред России? Это у вас название неправильное. Противодействие – понятие оборонительное. А мы должны наступать. Поэтому предлагаю вашу Комиссию переименовать в Комитет содействия искажению истории в пользу России. Надо поправить кое-какие исторические даты. Например, тысяча девятьсот тридцать седьмой год из истории следует вычеркнуть и записать, что за тридцать шестым последовал сразу тридцать восьмой. В тридцать девятом Польша одновременно напала на два социалистических государства, Германию и Советский Союз. В сороковом польские офицеры, устыдившись агрессивной политики своего правительства, совершили массовое самоубийство в Катыни. Ленин (Ульянов) был немецким шпионом, а Сталин (Джугашвили) грузинским и действовал по указке Третьего отделения Его Величества канцелярии и грузинского диктатора Саакашвили. Он хотел отдать всю Россию Гитлеру в надежде, что немцы построят у нас социализм, но народ оказал этим планам сопротивление, и намерения двух вождей потерпели крушение под Сталинградом. Сталин был очень добрый человек, за что народ обожает его до сих пор. Но чтобы побудить наш народ к революции, нужна не доброта, а зло, жестокость и несправедливость – особые, изобретательные, вызывающие в народе не страх или равнодушие, а широкое возмущение. Вот вы, в шестом ряду, толстяк с длинным клювом, что вы прячетесь за спину впереди сидящего? Встаньте! Вы кем работаете?

– Я-то? – переспросил длинноклювый, трясясь от страха.

– Вы-то.

– Так я же этот…

– Не важно, этот или тот. Кто вы по должности?

– Так министр же.

– Министр чего?

– Министр по снабжению населения продовольствием.

– Ага, – говорю, – вот вы-то мне и нужны. И скажите, как вы снабжаете население?

Кажется, он пришел в себя и стал отвечать вразумительно.

– Хорошо, – говорит, – снабжаем. Все магазины полны продуктами, недорогими, вкусными, высококалорийными, импортозамещенными.

Это меня возмутило:

– Вот-вот… Поглядеть на вас – и сразу видно, что вкусными, высококалорийными. Вы сколько весите?

Он опять перепугался и стал дрожать, как будто состоял весь из желатинового желе.

– Да ладно, не тряситесь. Я вас расстреливать не собираюсь. Пока. Но я вот сейчас ехал по городу и вижу: люди ходят все сплошь тучные, с такими вот (я изобразил) животами, с одышкой…

Встал министр здравоохранения:

– Извините, ваше высоковеличество…

– Как-как вы меня назвали?

– Великовысочество, – поправился он.

– Вот этого не надо. Зовите меня просто Иван Иванович.

– Хорошо, Ваше Великовеличество, Иван Иванович. Мы населению регулярно все разъясняем. Боремся с лишним весом, рассказываем о вреде ожирения, наши врачи-диетологи ведут большую работу по пропаганде здорового образа жизни и умеренного питания. Внедряем в жизнь различные диеты.

– Пользы от ваших внедрений я никакой не вижу. Люди по-прежнему переедают, ходят упитанные, довольные жизнью. Таким не до революции.

– Да, – согласился министр, – к сожалению, значительная часть не реагирует на наши призывы.

– Надо не призывать, а действовать решительно. Референтам приказываю подготовить указ о введении с завтрашнего дня карточной системы. Ввести строгое рационирование. Каждому в соответствии с ростом и спецификой работы от восьмисот до тысячи калорий. Чтобы недовольство населения возникло, но не оказалось с самого начала слишком сильным и разрушительным, необходимо объяснять людям, что умеренное питание – в их же интересах. В связи с этим на всех упаковках с едой поместить предупреждения такого типа: «Излишнее питание вредит вашему здоровью». «Излишнее питание приводит к ожирению», «Избыточный вес является причиной инсультов, инфарктов и импотенции». Вопросы есть?

– Есть, если позволите…

– Ну?

– У меня, дорогой наш Иван Иванович, есть соображение, что можно обойтись без всяких карточек. В том смысле, что вообще прекратить продажу населению продуктов питания.

Я внимательно посмотрел на него.

– А вы, батюшка, я вижу, экстремист.

– Я? – переспросил «батюшка» и окаменел от страха.

– Ну а кто же вы, как не экстремист? Вы что, хотите людей голодом уморить? Но если у вас есть хоть пара извилин, должны же вы понимать, что голодный человек не способен на революцию. Голодный человек не способен на осмысленное восстание. Голодного человека легко подавить, ибо он голоден, он слаб, он не может сопротивляться, а тем более восставать. Запомните и запишите: для революции наиболее пригодны люди не голодные, а недоедающие. Занесите это в свои айфончики и отметьте, что копирайт мой. При перепечатке ссылка на первоисточник обязательна.

Во сне время течет иначе, нежели наяву. Где-то в статье о сне и сновидениях я вычитал такой пример. Спящему человеку на шею упала капля воды, и он тут же с криком проснулся. Но за мгновение между падением капли и пробуждением ему приснилось, что его арестовали, посадили в тюрьму, судили, приговорили к смертной казни, было долгое и мучительное прощание с родными, потом дорога к эшафоту в открытой телеге и другие подробности, потом гильотина, нож падает на шею – и человек в ужасе просыпается.

Вот и в моем, очевидно, сне (если я спал) время сильно растянулось. А к тому времени, когда я очередной раз проснулся, все население нашей страны поголовно, кроме отдельных особенно преданных государству индивидуумов, было посажено на строгую диету. Все это, разумеется, сопровождалось пропагандой по телевидению и другим средствам массовой информации. Для того чтобы все-таки смягчить реакцию и вызвать революцию, какую-нибудь такую бархатную или суконную, или какую-то такую, в общем, не слишком жесткую, мы народ подготовили, чтобы он умеренно зверствовал, но не слишком, без перехлестов, чтобы была революция, а не бунт, бессмысленный и беспощадный, и потому провели большую работу, объяснили людям, что это для их же пользы, показали им по телевидению толстых американцев, которые объедаются гамбургерами и попкорном, предложили всем пользоваться широкой сетью диетического питания «Едим помалу», раскинутую по всей стране известными братьями-режиссерами. Короче говоря, народ немного пошумел-пошумел, но потом успокоился и в конце концов нашел удовольствие в неуклонном своем похудении. Была достигнута большая польза для народного хозяйства страны. Было сохранено огромное количество пищи и жизней животных: свиней и мясных коров. Значительная часть сэкономленного продовольствия была направлена на экспорт, что благотворно отразилось на государственном бюджете, увеличив личные доходы разворовавших его чиновников. Революционным настроениям обычно способствует контраст между доходами народных представителей и самим народом. Поэтому я увеличил втрое зарплаты депутатов и чиновников высшего ранга, а заодно освободил их от обязанности ношения клювов, чтобы в случае революции и необходимости скрыться они могли выдавать себя за простых людей. Последним указом они были недовольны, потому что быть похожими на простых людей, пока нет революции, не хотели.