— А теперь конец, — сказал он вполне осведомленно. — Вам уже не дают ни на один шиллинг в кредит. Правда, мой друг?..
— Но почему? Мне никто этого не говорит.
— И не скажут. Ни одна уважающая себя фирма не признается, что стала жертвой обмана.
— Амбала! — воскликнул я с ужасом. — Бог с тобой, что ты говоришь?!
Амбала молчал. Он долго доставал из шкатулки сигару и еще дольше раскуривал ее. А потом сказал:
— Фирма Тома Дина обанкротилась.
Долго я не мог произнести ни слова. Издалека я услышал голос Амбалы:
— Друг, ну выругайся вслух… ну, брось на пол эту пепельницу, хоть она и старой китайской ручной работы. Я переживу.
Я знаю, каково тебе сейчас…
Нет, Амбала этого знать не мог. Я был в ужасе. Я был в отчаянии. Но и этих слов недостаточно, чтобы передать мое состояние.
— Но ведь я ему заплатил двести тысяч шиллингов!
— Я знаю. Том Дин предъявил чек банку. Банк его с благодарностью принял, а вернее, конфисковал. Потому что Том Дин должен банку четверть миллиона шиллингов.
— Но ведь Том открыл счет в четырех фирмах.
— Да, и ему с удовольствием его открыли. Ведь всюду было известно, что Чехословакия дала Тому Дину крупный заказ и благодаря этому он пользовался кредитом.
Чехословакия… То есть Йозеф Вагнер. Йозеф Вагнер заключил сделку с фирмой, которая обанкротилась. Вагнер торговал с мошенником и растратил государственные деньги. Я не мог сказать своей стране: «Не сердитесь на меня, но Том Дин меня обманул»…
Была отловлена только половина животных. Африканцы не получили зарплаты. Если я вовремя им не заплачу, они не будут работать. Они не верят обещаниям. Мне нужны были пиломатериалы, инструменты, гвозди, горючее, множество продовольствия и кормов. Мне необходимо поддерживать в лагере работу и вести эту работу на полных оборотах. Мне нужно было оплатить транспорт.
А денег у меня не было.
— Послушай, меня Том Дин тоже обманул, — продолжал Амбала. — К счастью, только на пять тысяч шиллингов. Том дал мне чек, а банк его возвратил, чек не подлежит оплате, потому что в банке на его счету нет ни одного шиллинга.
— Амбала, ради бога, помоги! Что мне делать?
— Найди новых поставщиков.
— Но как я с ними расплачусь? Я все деньги отдал Тому Дину.
Хитрые глаза Амбалы загорелись. Он хотел мне что-то сказать. Наступила короткая напряженная тишина. Террасу заливали грязно-желтые лучи. Было очень душно, собиралась гроза.
— Все? Ты действительно отдал Тому Дину все деньги?
Куда клонит Амбала? Ведь я уже говорил ему, что Дин получил половину условленной суммы. Остальное он получит после окончания отлова и погрузки животных на корабль, который доставит их в Европу. Так выглядел наш договор.
— Том Дин должен еще получить двести тысяч шиллингов?
— Да, в чем же заключается ошибка?
Лицо Амбалы ничего не выражало, но глаза искрились. Амбала что-то замышлял.
— Я тебя не понимаю.
— А я думал, ты догадаешься. Ну, хорошо. Я тебе скажу. Но помни! Амбала тебе ничего не говорил.
— Амбала мне ничего не говорил, — торжественно повторил я.
Он был тоже взволнован, погасил сигару и закурил новую. Я напряженно ждал, что он скажет. Амбала был умный, предусмотрительный и хорошо известный коммерсант.
— Ты ему эти деньги просто не отдашь.
— Но… это было бы нарушением договора.
— Первым его нарушил он.
— А что, если он меня потащит в суд?
— Не думаю. Единственное, что он может с тобой сделать — это… Амбала замолчал, сделал выразительный жест рукой и продолжил: —…прибить от злости.
Это было рискованно. Но выбора у меня не было. Я пригласил глав упомянутых фирм на военный совет.
— Господа, у меня для вас есть интересное предложение, — открыл я совещание. — Надеюсь, что вы его примете.
Ни один не проявил интереса. Или доверия. Ведь я был торговым партнером Тома Дина.
— То, что вам должен господин Дин, меня не интересует, — продолжал я. — Его долги я не оплачиваю. Однако торговлю мы можем продолжить.
— С кем, господин профессор? С кем мы должны торговать?
— Со мной.
— На каких условиях, господин профессор?
— Я буду платить наличными. Это значит, что если я сейчас закуплю товар на пятьдесят тысяч шиллингов, вы в ту же минуту их получите.
Было похоже, что взорвалась бомба. Все уставились на меня. Платить наличными — в капиталистической оптовой торговле это большая редкость. Торговля, в основном, ведется в кредит.
— Вы будете платить наличными? — почти в один голос спросили они.
— Да. Но у меня есть условие: вы мне предоставите все льготы, которые предоставляются крупному оптовому покупателю.
Все согласились.
— И еще одно важное условие, — сказал я серьезно. — Это очень важно. Я настаиваю на том, чтобы наши переговоры сохранялись в строжайшей тайне. Это значит, что ни один человек не должен знать о наших торговых условиях. Это в ваших и моих, господа, интересах. Причины, если вы позволите, я не буду объяснять… Мы договорились.
Том Дин продолжал думать, что фирмы поставляют все в кредит, и, значит, все в порядке. Но чем ближе подходило время отправки животных, тем больше Том Дин проявлял нервозность. И я тоже. А что, если все рухнет?..
Никто не должен был знать, что у меня при себе есть деньги. Представляете, как я стерег свой черный чемоданчик!
Однажды Том Дин приехал в лагерь и сказал, что останется у нас на два дня. Я чем-то занимался в загоне, когда пришел мой слуга, с опаской огляделся вокруг и тихо прошептал мне:
— Бвана, пойдем!
Он привел меня в палатку, где в эту ночь спал Том Дин. Вытащил из-под кровати его дорожную сумку, поднял белье и с ужасом сказал:
— Посмотри, бвана.
На дне сумки были особые инструменты — топор, тяжелый нож, кинжал, рукавицы и… блокнот. На трех страницах Том Дин тренировался в подделке моей подписи…
За эти два дня ничего не произошло. Но это было затишье перед бурей…
Я услышал, как Том Дин беспокойно ворочается на кровати, что-то бормочет. Потом он встал и вышел наружу. Я осторожно следил за ним. Луны не было, ночь была темная, непроницаемая. Тома я перед собой скорее почувствовал, чем увидел.
С тех пор, как мой слуга обнаружил в его сумке эти странные инструменты, я потерял покой. Когда я спал, меня всегда кто-нибудь незаметно охранял. Но что это был за сон! Мне снилось, что Том Дин обнаружил мой чемоданчик с деньгами, что животных он выпустил обратно в буш, что меня пришел убить… Да… все это могло произойти. Ведь Том был в отчаянном положении, а отчаявшийся человек способен на все. Это могло произойти в любой момент, в любой час дня или ночи! Поэтому вам нетрудно представить мое состояние!..