– Извини, дед, я был занят. Искал работу.
– Знаю я твою работу, не сомневаюсь, что ты, внучек, залез на бабу и забыл слезть. Скорее одевайся, и через час мы тебя ждем. Люсенька приготовила борщ, можешь купить водки, под борщ хорошо пойдет.
И дед повесил трубку. Странно, дед никогда раньше не пил, год назад он впервые попробовал водку – она ему не понравилась. Но прошел год, и дед стал другим человеком, теперь он заказывает водку под борщ. Но в одном он прав: в течение месяца я должен был к ним приехать в гости и познакомиться с моим дядей Львом, которому еще только полгода. Я одеваюсь и еду к деду. По дороге забегаю в магазин, покупаю водки для деда, цветы для Люси и погремушки для дяди.
Дед почти не изменился, седой крепкий мужчина, которому не дашь больше шестидесяти. А вот его жена Люся, двадцатипятилетняя голубоглазая блондинка, которая до родов была худой как щепка, потолстела и похорошела. Теперь на ее фигуру приятно посмотреть, там есть за что подержаться.
Дед держит на руках своего маленького сына Левушку, голубоглазого брюнета, и все трое улыбаются мне. Я вхожу, закрываю за собой дверь, и дед целует меня в правую щеку, а Люся в левую. От нее пахнет парным молоком, что, впрочем, естественно, потому что она, наверняка, кормит своего сына грудью. Довольный дед говорит:
– А вот и Александр, не прошло и года, как он снова нас посетил.
– Дед, я же не виноват, что попал в больницу. У вас прекрасный сынуля, поздравляю.
Я протягиваю розы Люсе. Она краснеет от удовольствия и говорит:
– Спасибо, Саша, кроме тебя, мне никто цветов не дарил.
А дед ворчит:
– Люсенька, я не признаю цветы. Это эфемерный, призрачный подарок, а вот о материальных подарках я не забываю никогда.
Мы проходим на кухню и садимся с дедом за стол, на котором стоят две тарелки с дымящимся борщом. Левушка начинает капризничать, и Люся уносит моего дядю в комнату, вероятно, он захотел покушать. Я ставлю на стол бутылку водки, а дед достает две стопки, потом откупоривает бутылку, наливает по полной, чокается со мной и говорит:
– Александр, за твое выздоровление.
Он выпивает водку и начинает есть борщ. Я сомневаюсь с минуту и тоже выпиваю, а потом спрашиваю:
– Дед, в чем дело, ты же не пил алкоголя?
– А я и сейчас не пью. Чтобы жить с Люсенькой, мне необходимо все время находиться в хорошей физической форме.
Дед отрывается от борща и снова наливает по полней стопке, чокается со мной, выпивает и говорит:
– Сегодня у меня есть повод, предстоит серьезный разговор.
Я тоже выпиваю и начинаю есть борщ, он оказывается очень вкусным. Дед с гордостью говорит:
– Борщ Люсенька готовила.
Я отрываюсь от борща и спрашиваю:
– А с кем ты будешь серьезно разговаривать?
– С тобой, Александр.
– А что случилось, дед? Ты начинаешь меня пугать.
Дед снова разливает по стопкам водку, мы выпиваем и он отвечает:
– Понимаешь, Александр, до родов мы с Люсенькой занимались сексом два раза в неделю, и нам обоим этого хватало, а после родов у Люсеньки произошли какие-то изменения и ей нужно каждый день. Она меня измучила, я не могу каждый день, ведь не мальчик давно! Но Люсенька этого словно и не замечает, пристает ко мне и трахает, я уже боюсь умереть, занимаясь сексом.
– Дед, но это прекрасная смерть, – смеюсь я, но дед не принимает моего юмора:
– Прекрати зубоскалить.
– Хорошо, дед, только я не могу тебе помочь в этом вопросе, я же не доктор. Тебе нужно посоветоваться с доктором и поднять свою потенцию.
– Доктора в жопу, здесь доктор не поможет.
Дед наливает еще по одной, мы выпиваем и он продолжает:
– Александр, здесь сможешь помочь только ты, других близких мне людей, которым можно это поручить, у меня нет.
Я, все еще ничего не понимая, спрашиваю:
– И как же я тебе помогу, дедуля?
– Ты будешь ее трахать две раза в неделю, нет, лучше три, и трахать как следует, сил у тебя полно, ты еще молодой, и этим ты сохранишь нашу семью и мое здоровье. Я тебя очень прошу сделать мне этот подарок.
После этих слов деда я чуть не подавился борщом. Я молчал с минуту, потом уже сам разлил по стопкам водку, выпил и сказал:
– Ну ты, дед, даешь! Ты кого из меня пытаешься сделать?
– Александр, я не хочу обращаться к чужим людям, мы с Люсенькой обсудили этот вопрос и пришли к общему мнению, что лучшая кандидатура – это ты.
Я с удивлением спросил:
– Дак Люся в курсе этого дела?
– Конечно, в курсе, у нас с ней нет друг от друга тайн, я предложил ей найти любовника где-нибудь на стороне, но она категорически против, боится, что это может разрушить нашу семью И тогда мы подумали о тебе, ты нашу семью разрушать не будешь.
– Ну конечно, не буду, я же люблю тебя, дед. Но трахать твою жену мне как-то неудобно.
– Александр, вот именно для этого я и попросил тебя купить водки.
Дед снова разлил по стопкам водку и проворчал:
– Выпей, внук, и все будет удобно. И воспринимай это как помощь своему родному деду.
Дед все прекрасно рассчитал, трезвый я бы ни за что не согласился на это мероприятие, но сейчас, немного опьянев, согласился:
– Хорошо, дед, я постараюсь тебе помочь.
– Вот и отлично, начнешь помогать прямо сегодня, – сказал дед и вышел из кухни, прикрыв за собой дверь.
А через пять минут в кухню вошла Люся в коротеньком халате, который не закрывал ее красивых ног, с распущенными светлыми волосами. Лицо Люси было красным от смущения. Она села рядом со мной и сказала:
– Левушка уснул, а Петенька пошел в магазин.
Потом она налила себе стопку водки, выпила и спросила:
– Саша, я, наверное, нехорошая женщина, а?
Я выпил свою водку и ответил:
– Ты нормальная женщина, в твоем возрасте после родов многие женщины становятся ненасытными… в сексуальном плане, в них просыпаются суперсамки.
– Саша, пускай я дрянь, но мне до безумия хочется мужской ласки. Потрогай ее, она ведь уже мокренькая.
Люся вдруг взяла мою руку и положила ее себе между ног. Трусов на ней не было. Пещерка действительно была мокрой. Я мгновенно возбудился, но атаковать Люсю все еще не решался. Люся пересела ко мне на колени, продолжая моей рукой гладить у себя между ног, и прошептала мне на ухо:
– Сашенька, сделай мне этот подарок – войди и кончи в меня.
Уже сильно возбужденный, я снял Люсю с моих коленей, встал, отодвинул с края стола тарелку с недоеденным борщом, посадил на этот край Люсю, задрал ей снизу ее халатик, расстегнул ширинку на брюках, выпустив возбужденного „гладиатора“, раздвинул ее ноги и вошел на треть. И Люся сразу кончила. Она так сильно хотела мужчины, что кончила после первого прикосновения моего члена. Глаза ее были закрыты, а тело подергивалось в судорогах.
Через минуту она открыла глаза, обхватила меня руками за поясницу и заставила войти до конца. И снова кончила, закрыла глаза и задергалась в судорогах. Потом я начал свои движения, то ускоряясь, то замедляясь, с удивлением наблюдая за Люсиными оргазмами: они следовали один за другим, с частотой – один оргазм в минуту. Через полчаса я не смог больше сдерживаться и тоже кончил. Люся в то же мгновение потеряла сознание. Я подхватил ее на руки и вышел из кухни.
В прихожей стоял улыбающийся дед. Он, похоже, никуда не уходил. Дед забрал у меня Люсю и унес ее в комнату. Через минуту он возвратился со словами:
– Пусть девочка поспит, ты отлично ее ублажил, спасибо, Александр, ты – истинный О`Бухарь, за что тебя и уважаю.
Дед обнял меня, поцеловал в щеку:
– Через два дня снова приезжай.
– Дед, но у меня сейчас роман с женщиной. Ее зовут Марина. И мы вроде бы любим друг друга.
– Александр, в твои годы я мог ублажить троих за сутки, так что не ломайся, раз ты взялся за дело, необходимо его закончить.
– Дед, и сколько по твоим расчетам я должен ублажать Люсю?
– Минимум – три месяца, а дальше посмотрим, как она будет себя чувствовать.
– Хорошо, дед, через два дня я приеду.
– Ну вот и отлично, я знал, что на Александра О`Бухаря можно положиться, и не ошибся.
После этих слов он пожал мне руку и выпустил из квартиры, сказав на прощание:
– Не забудь застегнуть ширинку.
Улыбка Джоконды – это улыбка удовлетворенной женщины. Улыбка медузы Горгоны – не удовлетворенной.
Ненавижу женщин, манную кашу и фараонов /ментов/. (Из записной книжки одной маленькой девочки)
Я ехал от деда домой и размышлял о том, что сегодня дед собственноручно вынудил меня трахнуть его жену. И я не жалею, мне было очень приятно. Конечно же, я сильно сомневался, прежде чем сделать это. А дедуля, хитрован дедуля, вначале напоил меня водкой, которую я же и купил, а потом выдал свою просьбу в таком виде, что я не смог отказать. Да и Люся была очень напористой, не хуже деда, два сапога – пара, взяла да и трахнула меня, хотя со стороны казалось, что трахаю я. И теперь я очень хочу повторения. В общем, в ближайшие месяцы мне придется жить очень активной сексуальной жизнью. Два дня с Маринкой, а третий – с Люсей, без выходных; двадцать дней в месяц – с Маринкой и десять – с Люсей. До больницы, до встречи с Дианой я примерно в таком режиме и жил, и мне это очень нравилось. Ощущая себя сильным, я тогда написал свой первый роман, который не хотят издавать. И опять я буду жить с двумя женщинами и дописывать свой второй роман. Мне кажется, что без женщин я не смогу писать романы. Все-таки очень хорошо, что они (женщины) существуют. Без них я бы, наверное, умер от скуки. Нет, скорее всего, я бы вообще не родился (гениальная мысль!).