— Не обращайте внимание на их перебранки, — прошептал господин Тонис чуть ли не в ухо своей спутницы, — они с детства очень дружны и привыкли подтрунивать друг над другом.
— Я понимаю, — заверила Мелина, — у меня у самой есть такой же кузен.
— Мне почему-то казалось, что у вас нет близкой родни, — заметил молодой человек, кинув на Астру острый взгляд.
— Близкой действительно нет, — заверила Алька, почувствовавшая ловушку, — кузен мне брат скорее по духу, чем по крови. Мы просто выросли вместе…
— Скучаете о нём? — полюбопытствовал Арит Тонис.
— И да, и нет, — задумчиво протянула Алька, — в детских воспоминаниях он занимает важное место, но детство уже позади…
— Я очень хорошо вас понимаю, — заверил молодой человек и ещё раз сжал её пальцы.
Как же, понимает он её, мысленно фыркнула Алька.
Её брат был пятью годами младше. Сперва он был забавен, потом капризен, а потом стал невыносим. Таковым и остался — невыносимо капризным и, иногда, забавным. К Альке он относился с покровительственным снисхождением, считая её человеком к жизни не приспособленным. Давал идиотские советы и хвастался перед ней своими достижениями. Ну какие достижения могут быть у девятнадцатилетнего балбеса? Списал удачно контрольную, провёл отличный вечер в весёлой компании, добился расположения первой красавицы своего потока, дошёл до какого то там уровня… Тоже мне достижения! И тем не менее, он считал себя человеком успешным и родители поддерживали его в этом заблуждении. Алька давно уже перестала удивляться их наивности, когда те в очередной раз выдавали брату деньги на подарок другу у которого месяц назад уже был день рождения, или покупали ему новый телефон на основании того, что старый „полный отстой“. Алька однажды услышала, как мама сказала папе, что вовсе они не балуют мальчика, а воспитывают в нём лидерские качества. Кому такой лидер нужен, Алька до сих пор так и не поняла.
Нет, о брате она не скучала, но рада была бы его увидеть. Она даже Ольгу — секретаршу рада была бы увидеть…
Алька удивилась неожиданно всплывшей в памяти красавице, но, присмотревшись к своей новой знакомой, поняла что всколыхнуло её воспоминания.
Раяна была красива. Красива той яркой красотой, которая заметна обоим полам. Мужчины на такую красоту обильно выделяют слюну, а женщины жёлчь. Но не эта изысканно точённая красота нежного лица, не гибкость длинной шеи, не округлая плотность пышной груди и даже не тонкая талия напомнили ей о красавице из приёмной, а манера нести себя словно подарок роду человеческому.
Ресторан сиял великолепием своего позолоченного декора, официанты гостеприимными профессиональными улыбками, а Раяна отчётливым разочарованием. И, если бы Алька не была бы знакома с Ольгой, она бы не поняла причины столь резкой перемены настроения. Ещё минуту назад девушка щебеча птичкой, вплывала в широко распахнутые для неё двери. Застыв чуткой ланью под ярким светом хрустальной люстры, огляделась и недовольно надула губки. У сказочного видения было мало зрителей — ресторан оказался почти пуст.
Алька не решилась оставлять свою ведьму одну надолго. Раяна явно скучала, а Алька по собственному опыту знала, что скучающая красавица с удовольствием поточит свои коготки о ближайшую жертву. Красавицы скучать не любят. Красавицы любят забавляться.
Мелина с увлечением занялась выбором блюд, а Алька напряглась, чувствуя, как сгущаются тучи над головой невинной жертвы.
— Впервые в столице? — свой вопрос Саяна задала не Астре, как следовало ожидать, а Ариту.
— Она имеет ввиду меня, — широко улыбнулась ему Мелина, — прошу вас, ответьте ей и мы вернёмся к десертам. Я никогда не пробовала „бомбэ“. Вы должны мне объяснить что это.
— Бомбэ это воздушное пирожное начинённое кремом и ягодами. Нежное и не приторно сладкое. Думаю, что вам, Астра, оно должно понравится. А вам, Раяна, как коренной фарисатке, наверно больше по вкусу фирон?
— Мне, как коренной фарисатке, не понятна тяга провинции к столичному лоску. Ехать так далеко чтобы отведать бомбе? Согласитесь, ведь это смешно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Совершенно с вами согласна, — с обезоруживающей искренностью воскликнула Мелина, — если ничем другим не интересоваться, то действительно, лучше сидеть дома. А вам, милая Раяна, доводилось когда-нибудь путешествовать?
— Летом мы всей семьёй выезжаем на побережье, — почти дружелюбно сообщила столичная красотка, — пары часов дорожной тряски мне более чем достаточно для того, чтобы сделать правильные выводы.
— Действительно! Так долго трястись из-за каких то там фиронов. Да будь они даже с позолотой!..
— Мы от жары бежим, а не за пирожными, — объяснила поведение своей семьи Раяна.
— Я бы от жары никогда бы не убежала, — с задумчивым видом протянула Мелина, — я вот от зимы сбежала. У нас зимы очень холодные и длинные.
— Где это „у нас“? — забыв о надменности, живо заинтересовалась красотка.
— Я из Тализора, — сообщила Мелина, — у нас там, наверно, уже снег выпал.
— Из Тализора? — удивилась Раяна, — так твоих только недели через три ждут. Как тебе удалось их позади оставить?
— Я обоза не дожидалась, — Мелина радостно рассмеялась, словно шуткой поделилась, — я выехала ещё в самом начале сезона дождей. Зачем, думаю, буду начинать мёрзнуть, если всё равно ехать.
— Логично, — одобрила Раяна и, подобрев, добавила, — мне кажется, что твоим землякам следовало поступить также. Но всем известно, что тализорцы избегают прямых дорог.
— Ты со многими знакома? — Мелина всем телом поддалась вперёд.
— Откуда! Все знают, что вам в столице неуютно, что у вас агорафобия.
— И у меня тоже? — взволновалась Мелина.
— Не знаю. Наверно. Ты боишься открытых пространств?
— Я как то не задумывалась. Если погода плохая, то да — боюсь, но ведь все предпочитают в непогоду дома сидеть. Господин Тонис, а у вас агорафобия есть?
— У меня скоре клаустрофобия, — смутился инспектор.
— Очень странно, — удивилась Мелина, — почему же она говорит, что у нас у всех есть…
— Почему это у Арита должна быть агорафобия, — возмутилась Раяна.
— Потому, что он родом из наших мест, — Мелина жестом собственника ухватила того за руку.
— Кто? Арит? — искренне удивилась кузина его друга и схватилась за другую.
— Я там уже давно не был, — смущённый инспектор повёл плечами, освобождая оби руки.
— И, насколько я знаю, в ближайшее время возвращаться не собираешься, — рассмеялся Вивон Лонге и поманил официанта.
— Почему ты никогда не говорил, что он от туда родом, — как только официант отошёл, приняв заказ, Раяна вернулась к почти забытой теме.
— Никогда не думал, что для тебя это имеет значение, — пожал широкими плечами кузен.
— Ты вообще никогда не думаешь, — ворчливо заметила его родственница, — Талезор сейчас самая модная тема для разговора. Два дня назад мне пришлось молча выслушивать Шилу у которой там есть какая то родня. А ведь оказывается, что я имела право на собственное мнение.
— Право на собственное мнение есть у всех, — не сдержалась Алька, — А за что нам такая честь? — вернула себе голос Мелина.
— Как! Ты не в курсе? — обрадовалась Раяна, — у нас все только об этом говорят.
— Мне как то особо и говорить было не с кем, — непонятно почему попыталась оправдаться Мелина.
— Могла бы задуматься почему это вдруг ваши в путешествие засобирались.
— Мало ли причин. Со мной их не обсуждали.
— У нас тоже советов не просят, но всем интересно кого пилоном в Талезор, назначат.
— Тоесть как это назначат? — Мелина задохнулась возмущением, — пилонство наследуется. Назначить кого-нибудь даже король не может.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну это я просто неправильно выразилась, — без смущения исправилась Раяна, — следовало сказать, кого назначат в мужья последней из славного рода Таулес.
— То есть как это назначат, — слабым голосом пропищала эта самая последняя представительниц славного рода и Алька поспешила отодвинуть её на задний план.