Читать интересную книгу Секретный дневник доктора Уотсона - Фил Гровик

Тогда я поверил в местные средства. Но когда я спросил Сару, что входит в состав ее зелья, она рассмеялась и ответила, что старые островные секреты не следует знать белому человеку, даже мне.

– Этот мальчик не должен страдать, – просто сказала она. – Он – махтуба.

Когда я поинтересовался точным значением слова, Сара пояснила, что оно означает душу, которая много страдала, не заслуживая этого.

13 августа 1918 года

Утром царю сообщили о степени разрушений на острове. Два гостевых домика были буквально уничтожены, пострадали многие окна и двери особняка. Деревья повалило штормом, и требовалось много времени, чтобы восстановить постройки. Но самыми серьезными потерями были человеческие: погибли два местных жителя. К сожалению, одним из них оказался племянник Сары.

В дальнейшем Сара говорила, что Алексею помогло не столько ее лекарство, сколько дух ее племянника Оливера. Она твердо верила, что Алексей и Оливер теперь слились в одно целое, и просила царя разрешить ей ухаживать за мальчиком до конца ее собственной жизни. Когда я сказал царю, что это прекрасная мысль, тем более ему в любом случае нужна постоянная сиделка для Алексея, он принял предложение Сары, и она перебралась в одну из комнат, предназначенных для слуг в особняке, чтобы всегда находиться рядом с царевичем. Она полюбила мальчика, как собственного сына.

Холмс уезжает

14 августа 1918 года

Капитан Ярдли получил приказ отплыть на следующий день, и он так и поступил, взяв на борт также Холмса и Престона. Прибыла замена сэра Майкла, о чем я расскажу чуть позже, однако так и не приехал врач, чтобы занять мое место. Ярдли сказал, что командир корабля, который доставил нового человека, не получал никаких приказов насчет врача или какого-либо другого пассажира, за исключением того, который и прибыл на остров. Я бы в любом случае не бросил Алексея, но меня сильно расстроило отсутствие нового врача. А мне в тот период расстройств и без того хватало.

Чтобы хоть как-то уменьшить всеобщие страдания и немного облегчить одинокое существование оторванных от мира людей, Ярдли установил в одном из домиков на дальнем участке территории радиоприемник. Им должны были заниматься по очереди трое местных жителей Багамских островов, которые раньше служили в колониальных войсках в качестве радистов, а потом вышли в отставку. Теперь их снова призвали на службу, повысив до сержантов и увеличив оплату.

Великие княжны прощались с Холмсом, Престоном и Ярдли с тяжелым сердцем: теперь к печали по поводу болезни Алексея добавилась горечь расставания с дорогими людьми. Мария перенесла отъезд капитана тяжелее всех. На нее обрушилась та же тяжесть разлуки с любимым, которую ее сестра Татьяна молча пережила почти месяц назад.

Позже Татьяна сообщила мне, что Уильям с Марией поклялись друг другу в вечной любви и молодой капитан обещал, что сразу же после войны, «которая теперь может закончиться в любой день», он вернется, чтобы просить руки княжны. Он заверил Марию, что с ее братом все будет хорошо, а затем ему пришлось сесть на корабль.

Царь на несколько минут покинул Алексея, чтобы поговорить с Холмсом и Престоном. После он рассказал мне, что поблагодарил сэра Майкла от всей души и просил возвращаться просто погостить. Сэр Майкл обещал приехать, но оба они знали, что на самом деле это очень маловероятно.

Потом царь повернулся к Холмсу и обнял его. По щекам Николая текли слезы, и он их не стыдился. Сжав руки Холмса в своих, царь горячо поблагодарил его за спасение своей семьи и за все то, что Холмс для них сделал.

Николай отдал великому сыщику последнюю ценную вещь, которая у него оставалась, – браслет в виде цепочки, который ему подарила мать после первого причастия. Холмс сразу же надел браслет на руку и пообещал царю, что они обязательно еще встретятся. Царь в это искренне верил.

Затем Николай снова вернулся в дом и предложил мне попрощаться с другом. Я видел, что Алексей отдыхает, и оставил мальчика на попечении отца, а сам пошел к Холмсу.

– Ну, старина, ни о чем не беспокойтесь, – сказал мой друг. – Я сразу же после возвращения навещу миссис Уотсон и расскажу ей, что вы пребываете в добром здравии и хорошем настроении, а когда придет время, поведаю ей и Джону о том, каким героем вы себя показали и как вошли в историю.

Я пожал его руку, задержав в своей:

– Нет, Холмс, не надо им этого говорить. Просто скажите, что я их люблю всей душой и очень скучаю, и вернусь к ним, как только смогу.

– Я сделаю так, как вы скажете, доктор Уотсон.

Холмс развернулся и ушел с сэром Майклом. Когда они отплывали на шлюпке к кораблю, я чувствовал себя, как молодой Эбинизер Скрудж[21], когда все его друзья уезжали домой на Рождество, а он оставался один и мучился от ужасающего одиночества.

16 сентября 1918 года

Теперь Алексей научился ходить сам, без посторонней помощи, а меня и Уильям, и Холмс, и сэр Майкл в свое время заверили, что врач мне на замену обязательно приедет. Но мог ли я предположить, что одно-единственное брошенное вскользь замечание изменит мою жизнь на долгие месяцы вперед?

Однажды утром, когда великие княжны, Алексей и я завтракали на террасе особняка, а царь оставался с супругой, Татьяна пожаловалась на непонятные ощущения в животе. Она извинилась и больше за стол не вернулась. Я сразу же забыл об этом, но через несколько дней в дверь моего домика постучали. На пороге меня ждал приятный сюрприз: там стояла Татьяна.

– Ваше императорское высочество, всегда рад вас видеть! – воскликнул я. – Пожалуйста, проходите.

Мы прошли на мою небольшую террасу, сели в кресла, и я предложил княжне холодного лимонада, который только что приготовил выделенный мне слуга по имени Лоуренс. Татьяна отмахнулась от предложения и произнесла:

– Доктор Уотсон, за эти месяцы я стала воспринимать вас почти как дядю. Не только потому, что вы помогли Алексею вернуть здоровье, но в основном из-за вашего молчаливого понимания моих отношений с Сиднеем.

– Ваше императорское высочество, я считаю, что ваш брат в основном поправился сам – благодаря своим внутренним резервам, а не моему лечению. Что касается Рейли, то это ваше дело. Мне нечего сказать по этому поводу.

– Вот-вот, доктор, именно благодаря такому отношению я вас так и ценю. Поэтому я и пришла сюда. Последние несколько недель у меня не все в порядке с животом. Наверное, я подхватила какую-то специфическую островную болезнь. Иногда меня тошнит, и я чувствую себя отвратительно.

– А тошнота появляется в определенные часы или на протяжении всего дня?

– Только по утрам, доктор Уотсон, хотя иногда бывает, что и позже. Но чаще всего по утрам.

– Ваше императорское высочество, я думаю, неплохо бы мне вас осмотреть, – нерешительно предложил я.

– Доктор, теперь вы уже лечите мою семью целых два месяца, а то и больше. Вы очень опытный врач. Не тушуйтесь из-за моего статуса.

– Спасибо, ваше императорское высочество.

Осмотрев Татьяну, как любую женщину с подобными симптомами, я получил подтверждение того, о чем подумал. Когда княжна оделась и вернулась на террасу, я снова предложил ей сесть и заявил:

– Ваше императорское высочество, я должен сообщить вам радостную новость. Вы беременны.

Первой реакцией Татьяны был невероятный восторг:

– Ах, доктор Уотсон! Это так здорово! Я ношу под сердцем еще одного Сиднея! – И она поцеловала меня в щеку.

– Если честно, ваше императорское высочество, вряд ли миру нужны два Рейли. Тут и одного много, – пошутил я.

Княжна рассмеялась:

– Ну что вы, право слово! Конечно, миру просто необходимы столь великие люди.

Теперь пришел мой черед смеяться. Затем Татьяна вновь стала серьезной:

– Доктор Уотсон, я искренне верю, что отец все поймет, и точно знаю, что сестры только порадуются за меня. Что касается матери… Но, мой дорогой доктор Уотсон, не могли бы вы сходить со мной к отцу, чтобы я сообщила ему эту радостную новость в вашем присутствии?

– Вы уверены, что хотите, чтобы я присутствовал во время такого личного разговора?

– Абсолютно. Могу ли я желать более сильного союзника и лучшего друга? Пойдете? Пожалуйста!

Она крутила мной как хотела. Я был готов бежать туда, куда укажет ее маленький красивый пальчик.

– Да, конечно.

– Доктор, вы не могли ошибиться?

– Ваше императорское высочество, единственная болезнь, которую вы могли подхватить, известна в научных кругах как «бацилла Рейли».

Мы оба рассмеялись.

Теперь Татьяне требовалось спланировать, когда сообщить новость отцу, чтобы получить максимально благоприятную реакцию. Она решила для собственного спокойствия сделать это как можно быстрее и пришла к выводу, что сегодня вечером, после ужина, самое подходящее время. Отец расслабится, выпив бренди, и правильно воспримет то, что скажет ему Татьяна. А если потребуюсь я, то царь послушается моего совета, ведь я недавно вернул ему сына, который снова был относительно здоров и полон энергии.