Я задумалась:
— Ну, поздно мы точно не встаём. Каждый день дела. Дэн целыми днями пропадает где-то, по своим делам мотается.
— Так выходной же?
— Он выходных не признаёт. У них это не принято.
— У них! — многозначительно повторила подруга из комнаты. — Судя по письменности, он явно не европеец. Заинтриговала ты меня. Он не араб какой-нибудь? А то, может, у него дома гарем. Возьмёт тебя любимой женой, — весело закончила она.
Я насупилась: «Не смешно», — а сама подумала, что у него там всё что угодно может быть. Я, к слову сказать, даже не в курсе, а не женат ли он. То, что он не упоминал о жене, ещё ничего не значит. А может, у него фавориток полный дворец. Да о чём мы говорим вообще? Он король! А я кто?
Последнюю фразу я, кажется, сказала вслух, потому что Наташка выглянула из комнаты и, прищурив глаза, спросила:
— Что ты сказала? Мне послышалось…
— Ничего, — поспешно отозвалась я, отворачиваясь и закусывая побелевшие костяшки пальцев.
— Маша, — подошла подруга ко мне. — Повтори ещё раз, что ты сейчас сказала? Он… кто?
— Да ничего я не говорила, так, подумала. Расскажи лучше, как вы умудрились встретиться?
Наташка подозрительно покосилась на меня, но рассказала, что нашла адрес и подъезд, а попасть внутрь, конечно, не смогла. Попыталась набрать номер квартиры, в надежде на то, что я дома, но безрезультатно (особенно, если учесть, что домофон в квартиру не проведён). И тут подошёл молодой человек, открыл дверь подъезда и вежливо предложил проходить. Донёс ей сумки до лифта, но сам ехать отказался и ушёл на лестницу. А потом подошёл к моим же дверям, в которые она безуспешно звонила, и поинтересовался, не она ли та подруга, которую ждала Маша. Ошалевшая Наташка только и смогла, что кивнуть. Парень по-хозяйски распахнул дверь квартиры, сказал, что зашёл на пять минут — переодеться, и предложил подождать меня. Едва сняв верхнюю одежду (дублёнку ей вежливо помогли снять) и пройдя в комнату, Наташка почувствовала, что смертельно устала, и немедля уснула. Разбудила её уже я. М-да, опять штучки короля. Понятненько. Ему надо было спокойно переодеться, снять иллюзию с квартиры, чтобы не пройти при Наташке насквозь какую-нибудь мебель или стеночку, и по-возможности избежать расспросов. А погрузить человека в сон, это он запросто, я уже на себе испытала подобный трюк.
Пора было выезжать к Ольге. Мы подхватили по пакету с вещами и двинулись к остановке. Пока добирались на автобусе до центра, Наташка опять завела разговор про мои отношения с Дэном, а я вяло отбивалась от предложенной помощи на любовном поприще. Подружка не отставала, заходила с разных сторон, спрашивала, а как мы ложимся спать, раздеваемся друг перед другом, а ходим ли мы куда-то вместе, а кто покупает продукты и т. д. Через пятнадцать минут непрерывной бомбардировки Наташка наконец-то умолкла, минут пять молчала, а потом вдруг хлопнула себя по лбу:
— Машка, да ведь шикарный случай представляется!
— Что ещё ты придумала? — вздохнула я. От откровенных расспросов и свободных рассуждений на тему моих и Дэновых чувств было как-то не по себе.
— Позови его на свадьбу к Маринке! — торжественно выдала подруга.
— Рехнулась? Как ты предлагаешь это сделать? Да и не пойдёт он, не зная никого, даже жениха с невестой.
— А ты его как брата позови, чтобы он за тобой присмотрел, мол, мало ли чего, пьяные все будут, возвращаться среди ночи придётся. И вообще, не интересно ему, что ли, посмотреть на наш праздник, раз он иностранец?
Я подумала, что рациональное зерно в этом есть.
— А уж мы тебя приоденем и соберём по высшему разряду, не хуже невесты будешь. Точно тебе говорю, не устоит. Где ещё показать себя во всей красе, как не на празднике, тем более ты там петь будешь, — закончила она, блестя на меня хитрющими глазами.
— Наташка, ты сводница! — выдала я вердикт, а в голове уже прокручивались варианты. Попробовать-то можно.
— Ага, — радостно согласилась подруга. — Тебя не подтолкни, так останешься старой девой. Он же не навечно приехал? Когда-нибудь уедет. Так что успевать надо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я помрачнела:
— Вот именно, что уедет. А я останусь. Нафиг мне такое счастье?
— А это уж от тебя зависит, будет ли счастье. Сумеешь завоевать его сердце, так он предложит с собой уехать, или уедет, но вернётся. За свою любовь надо бороться! Будешь сидеть на месте, так и останешься одна, да с сердечной раной. Ты же ему тоже нравишься, так надо подтолкнуть вас немножко. Раз уж вы такие оба. Это же надо, спят на одной постели, и делают вид, что никого рядом нет! — фыркнула под конец Наташка.
— Ты не вздумай об этом Ольге проговориться! — предупредила я. — У неё там Мишка часто бывает, не хватало ещё, чтобы до него это дошло.
— Успокойся, не буду я болтать. Ты же меня знаешь. А что тебе Мишка? — удивилась подруга.
— Ничего. Мне ещё петь с ним на свадьбе, а мы в понедельник напились до поросячьего визга — встречу решили обмыть. Не знаю, как сейчас встречусь с ним, вспоминая, что мы вытворяли…
— Ну-ка, поподробнее!
— Всё тебе расскажи. Целовались мы с ним!
— Неплохо! — обалдела Наташка. — Так, может, я тебя не с тем парнем пытаюсь свести? И часто ты с ним видишься?
— То-то и оно, что первый раз встретились за четыре года. И такая фигня.
— Прогресс, однако! Чтобы ты с кем-то целовалась! Он тебе понравился?
— Наташка, прекрати мне всех подряд сватать! Сама знаешь, мы с ним сто лет знакомы. Что я ему сейчас скажу? Так стыдно! Я сильно пьяная была. И ещё на Дэна злая.
— Почему злая?
— С библиотекаршей увидела. Ему надо было ускорить в библиотеке свои дела, вот и пошёл знакомиться. Буквально за пару часов девицу из редкого фонда склеил.
— Обалдеть! Машка, я уже в полной прострации от твоих дел. Даже не знаю, что и сказать.
— Вот и не говори ничего. Дай настроиться на разговор с Мишкой. Мне ещё с ним разбираться.
— Ладно, молчу. Посмотрю сейчас на вас с Мишкой, а завтра с Дэном твоим.
— Наташ, только ты его Данилом зови, пожалуйста. Это он мне разрешил его Дэном звать.
— Во, а говоришь, что ему нет до тебя дела, — устало махнула рукой подруга.
Наконец, прорвавшись через все пробки, автобус доставил нас до театрального училища. Ольга, вышедшая в холл, расцеловала нас обеих и спокойно провела мимо вахтёра, заявив, что мы артисты. Тот только кивнул, видимо, такое тут в порядке вещей. Я шла с колотящимся сердцем. Что мне сейчас скажет Мишка, и что я ему скажу?
Мы зашли в какую-то аудиторию, где был небольшой помост с микрофонами, колонки и другая техника. Ольга по-быстрому вытурила оттуда кучку студентов, заявив, что у нас серьёзная репетиция. Едва мы разделись, подошёл Мишка. Я настороженно покосилась в его сторону. Парень серьёзно рассматривал меня.
— Привет, — неуверенно поздоровалась я.
Может, пронесёт? Спишется на пьянку? Не тут-то было. Мишка сразу решил взять быка за рога:
— Привет честной компании! Девчонки, мне Маше надо пару слов сказать, вы не против? — И почему-то посмотрел на Ольгу.
Та дёрнула плечом:
— Говорите, только недолго, ага? И так времени в обрез. Сюда после нас ещё придут на репетицию. А мы с Наташей пока жилищный вопрос обсудим.
Едва девчонки вышли, Мишка без слов попытался прижать меня к стенке и поцеловать.
— Миш, не надо, — с трудом уклонилась я от его губ. Руки задрожали, пришлось их спрятать под мышки.
— А в понедельник ты была не против, — разочарованно произнёс он, опершись руками о стенку по обе стороны от моих плеч и внимательно вглядываясь в моё лицо.
— Я пьяная была и практически больная, как домой пришла, сразу температура поднялась, — отвела я глаза, избегая настойчивого взгляда. И с трудом выдавила необходимые слова: — Прости, давай будем считать, что ничего не было. Иначе нам трудно будет встречаться и петь вместе.
— Значит, ничего не было? — Во взгляде Мишки сквозила горечь. — Ты что, не помнишь, о чём мы с тобой говорили? Что я тебе сказал?