А Кесси не могла оторвать глаз от пары на противоположном конце залы. Высокая красавица с темными волосами и рядом — ее муж. Пышнотелая, с созревшей соблазнительной грудью женщина. Кесси невольно вспомнила, как Эвелин рассказывала об ухищрениях некоторых кокеток, которые обдавали паром свои платья, чтобы те облепляли их фигуру. Что еще хуже, на некоторых из этих дам под платьем не было ни нитки. Похоже, брюнетка рядом с Габриэлем была как раз из их числа, потому что Кесси через весь зал видела, как сквозь тонкую ткань торчат соски брюнетки, темнеют круги вокруг них.
Кесси не ожидала, что все это причинит ей такую боль — словно острая спица проткнула сердце. Две темноволосые головы склонились друг к другу слишком интимно. В следующее мгновение Габриэль слегка повернул голову в сторону, при этом их губы мимолетно коснулись. Ничего не скажешь, опытный сердцеед! И он улыбался — улыбался! То есть делал то, чего никогда не позволял себе в ее присутствии, если только улыбка была не с издевкой. Женщина весело рассмеялась над каким-то его замечанием и наклонилась вперед, да так низко, что Кесси не сомневалась: Габриэлю удалось не только в деталях рассмотреть грудь красотки, но увидеть все до самого пупка, не меньше!
Что там ее муженек говорил о своих пассиях когда-то давно в Чарлстоне? Есть уйма женщин, готовых пойти на все. чтобы я разделил с ними постель. Мне есть, с кем удовлетворять свои потребности. И у Кесси возникло подозрение, что брюнетка не раз побывала в постели Габриэля.
— Кристофер, — услышала она свой взволнованный шепот. — Кто эта женщина? Та, что рядом с Габриэлем? Кристофер смутился:
— Кесси…
— Скажите мне, я должна это знать! — упрямо произнесла Кесси, почти не шевеля губами.
— Ее зовут леди Сара Джейн Дэвон. Она — вдова графа Харкорта.
— И… любовница Габриэля, верно?
Господи, как же больно произносить такое! В горле жжет так, словно она глотнула уксуса. А думать о том, как Габриэль проводит время с этой женщиной, вообще невыносимо. Но почему это причиняет ей такую боль, Кесси не знала…
— Была, — сознался наконец Кристофер. — Но с момента его женитьбы не слышно никаких сплетен. Скорее всего эта связь закончилась.
Зачем он лжет? Кесси набралась храбрости и заглянула Кристоферу в глаза. То, что она там прочла, убило последние крохи надежды, еще теплившейся в ней.
— Я все больше и больше задумываюсь, Кристофер, не совершила ли ужасную ошибку, выйдя замуж за Габриэля? Он ненавидит родного отца, но странным образом его ненависть объединила меня с герцогом, а он видит в нас лишь врагов…
К ее величайшему конфузу, голос Кесси предательски дрогнул.
Кристофер взял ее за руку.
— Не переживайте так, милая вы девочка, — пробормотал Кристофер. — Я понимаю, каково вам с этим ослом, который переупрямит самого черта. А что касается его отца, то тут много такого, о чем никто из нас толком и не знает. — Он крепко стиснул ее пальцы, пытаясь приободрить. — Только не опускайте рук. Еще рано отчаиваться. Вы еще многое можете изменить.
— Почему вас это волнует? Разве вам не все равно, как мне живется в этой атмосфере ненависти? В этом пекле, если быть точнее? — Голос ее исподволь выказал накопившуюся горечь.
Он отругал ее, но упреки его были дружескими и нежными.
— Конечно, мне не все равно, Кесси. Вы считаете, что если я друг Габриэля, то не могу или не захочу стать и вашим?
Кристофер всегда подозревал, что Габриэль так и не понял, какое сокровище попало ему в руки. Такая удача выпадает лишь раз в жизни! И Кристофер вдруг с невероятной четкостью осознал: то, против чего так яростно и страстно протестует Габриэль, как раз и нужно, необходимо ему больше всего на свете. Боже, да в этом же его спасение!
— Кончайте хандрить, Кесси. Улыбнитесь! Слышите, играют вальс? Вы просто осчастливите меня, если станцуете его со мной.
Он легонько крутанул ее. подхватил одной рукой за талию, и они завальсировали. Партнер был само очарование и остроумие и в конце концов заставил Кесси робко улыбнуться. Затем улыбка осветила все ее лицо. Пока они кружились по блестящему паркету, Кесси удалось немного расслабиться. Она даже начала получать удовольствие от танца, когда вдруг поймала на себе взгляд мужа.
Любовница уже не висела на его локте. Он же смотрел на Кесси так тяжело и мрачно, что щеки ее мгновенно запылали, а сердце испуганно заколотилось. Но тут, слава Богу, какая-то вальсирующая пара заслонила ее от пронизывающего взгляда супруга. Она облегченно вздохнула и снова отдалась танцу,
— Если ты не против, Кристофер, то я хотел бы потанцевать со своей женой, — произнес невесть откуда взявшийся Габриэль прямо над ухом Кесси. Он не просил, а требовал.
— О, пожалуйста!..
Так Кесси оказалась в руках мужа. Она бросила лишь мимолетный взгляд на его мрачное лицо и поспешила отвести глаза в сторону.
Его близость смущала. Руки его уверенно держали ее за талию. Танцевать с Кристофером было удовольствием, а танец с мужем превратился в пытку, — так он был напряжен сам и невольно заставил напрячься ее. Все еще злится из-за пощечины? Что за идиотский вопрос! Стоит лишь взглянуть на него, чтобы узнать ответ.
— А ты, оказывается, отлично танцуешь, янки. Кого следует благодарить за это? Кристофера? Она мгновенно вскинула голову:
— А что, если это действительно так?
— Остается лишь гадать, чему еще он успел тебя научить. А может, все было наоборот? Не сомневаюсь, женщина с твоим прошлым знает уйму приемов, как доставить удовольствие мужчине.
Боже, сколько же в нем яда и жестокости!
— Кристофер — просто друг, — почти прошептала она. — Не больше, но и не меньше. И я могу поклясться в этом.
— Клятва воровки? — Он рассмеялся. — О, прошу прощения, достопочтенная миледи!..
Лишь огромным усилием воли Кесси удалось сдержаться.
— Вы предпочитаете не верить мне, это ваше дело. Но я-то знаю правду, и только это имеет для меня значение.
Губы Габриэля сжались. Господи прости, но она вела себя с ним так, словно она королева, снизошедшая до объяснений с простолюдином. Столько достоинства… и надменности! Уж не его ли она копирует? Какой-то уголок его сознания возликовал: истинная графиня! Кто бы мог ожидать подобного от безродной девчонки? Это же подарок судьбы!
Да ведь она дрожит, минуту спустя сообразил Габриэль. И тут же притянул ее к себе. И хотя она чуть напряглась, он моментально почувствовал это. Дьявол бы побрал эту паршивку, в ярости подумал он. Только и знает, что сопротивляться ему на каждом шагу! И притянул ее еще ближе, как бы слился с ней.
Она умоляюще прошептала:
— Пожалуйста, Габриэль, отпустите. Это неприлично!