благодарен вам за участие в моей судьбе и готов оплатить стоимость исцеления…
— Уж не путаешь ли ты меня с бродячим лекарем, милостивый государь? — холодно протянул я.
Афанасий немедленно вытянулся стрункой:
— Я прошу прощения, ваша светлость, если каким-либо образом невольно оскорбил вас, но… Отправиться в Сибирь? Добровольно? Увольте-с!
На некоторое время стало слышно, как с металлическим скрипом пошевеливаются волосы у Горгоны.
— Позвольте мне? — вступил Кузьма. — Господин Никитин, вы отдаёте себе отчёт, что с момента вашего выступления против реквизиционной команды ваше присоединение к лагерю царевича Дмитрия невозможно?
— Безусловно, — кивнул тот, слегка успокаиваясь. — Я и не хотел, собственно… Я намеревался, так сказать, влиться в ряды новоизбранного московского государя Василия.
Да-да, Скопина-Шуйского, которого за так и не сошедшую до конца шишку на лбу злопыхатели прозвали Единорогом.
— Этот выбор гораздо лучше, чем Тушинский вор, — подал голос Горыныч. — Однако, я хотел бы поинтересоваться: а куда вы намереваетесь девать своих крестьян? Я давеча подсчитал, одних мужиков более полусотни, да столько же баб, да ребятишек в каждой семье по несколько, не считая стариков и старух. Их вы тоже всех потащите на двор к московскому царю Василию?
— Э-э-э… По правде сказать…
По правде сказать, господин Афанасий рассчитывал оставить своих крестьян нам, наивный чукотский юноша. То есть, я должен был найти им жильё, выделить куски земли или иные средства к существованию, чтоб они хотя бы могли себя обеспечивать после того, как съедят с собой привезённое. А потом господин Никитин явился бы после победы на белом коне и предъявил требования на свою собственность. Красота!
Я позволил молодому помещику спокойно похлопать ртом и сказал:
— У меня есть предложение получше. Я куплю твоих крестьян и все деревушки, сколько их там есть.
— А как же?..
— Я дам хорошую цену. Очень хорошую. На эти деньги ты сможешь и сам вооружиться до зубов и боевых холопов своих вооружить. Прибавлю к деньгам грузовик, оснащённый гранатомётом. Магостатические гранаты нынче в большом почёте. Прибудете на царский двор внушительной боевой единицей, вас встретят с распростёртыми объятьями. Ежели Василий пересилит, тебе, как отважному воину, куда больший кусок отломится, чем три-четыре небольших деревеньки. А если уж вы проиграете, то, поверь мне, тебе будет всё равно. Но сидеть просто так на моей земле я никому не дам. Впрочем, люди твои здоровы, можешь забирать их и возвращаться в своё имение.
— Там, наверное, уж и вои бояр Салтыковых ждут не дождутся, — подлил масла в огонь Горыныч.
Афанасий погрузился в размышления.
— Слушай, Дмитрий Михалыч, — сказал вдруг Горыныч, — а чего мы тупим? Тушинский вор столько деревень окрест своего лагеря разорил. Там народишко мором помирать собрался. Надо среди помещиков свистнуть — тебе этих деревенек будут по десятку за рубль с полтиной предлагать! Ещё и перебирать станешь: нравится — не нравится.
— Я согласен на первое ваше предложение! — быстро сказал господин Никитин. — Я надеюсь, ваша светлость, вы хозяин своего слова?
— Конечно, хозяин! — усмехнулся я. — Хочу — даю, хочу — назад забираю… Да шучу, шучу. На заднем дворе грузовики с боя отбитые стоят. Выбирай любой, который на ходу. А в оплату за деревеньки — вот, — я выложил на стол несколько Горушевых рубинов. — Это гораздо лучше, чем деньги. Они не обесценятся, не превратятся в фантики. Я бы на твоём месте истратил не все, пару припрятал на будущее. Впрочем, хозяин — барин. Сейчас нашего стряпчего позовут, договор составим, и сразу — в Земельный приказ.
— Так война же…
— Война войной, молодой человек, — назидательно сказал Кузьма, — а вопросы собственности нужно оформлять по закону.
— Это верно, — несколько изумлённо пробормотал помещик.
— Ты сходил бы покуда, пообедал да машинку выбрал, — любезно пригласил я, — а мы тем временем всё честь по чести оформим. Как всё будет готово — позовём.
Господин Никитин поспешно вскочил:
— Благодарю покорно, ваша светлость. Не смею более докучать своим присутствием…
Эк у них, всё-таки, политес раздут.
— Ловко ты придумал про других помещиков ввернуть! — похвалил я Горыныча, когда шаги Никитина удалились по коридору. — Он враз сговорчивее стал!
— Да я и не ради того вовсе, — отпёрся Горыныч. — Я ведь натурально подумал: людишки мрут. А чего бы нам их не выкупить-то? На крайняк поднажмём на братца Анубиса, продаст нам ещё ячменя. Это хлеб из него твёрдый, как деревяха, а на кашу-то сгодится!
Меня внезапно озарило:
— Правильно! Скупим деревень, сколько можно — и в Земельный приказ!
— Погоди, — не понял Горыныч, — я думал, мы тебе подешёвке народишка прикупим, чтоб обезлюдевшие деревеньки Пожара заселить…
— Мы прикупим! И выведем их в Сибирь.
— В Сибирь⁈ — хором воскликнули Змей с Кузьмой.
— А что вас удивляет? Вы оглянитесь вокруг.
— Ну, война на носу… — начал Горыныч.
— Да хрен с ней, с войной! Как пришла, так и уйдёт. Вы на земелюшку посмотрите! Оскудели пашни, далеко того урожая нет, чтоб крестьянин вдосталь жил и воев кормить успевал. Леса чуть не под ноль свели. Что осталось-то? Мелколесье. Реки оскудели, рыба — мелочь одна, не говоря уже о приличной охоте. А в Сибири лес — вот это лес, я понимаю! Сколько богатств вокруг, попробуй с голоду помри.
— Убедительно, — согласился Горыныч. — А не растрясти ли мне кубышечку да не заняться ли тем же самым?
Дверь распахнулась, и на пороге появился наш юрист, Игорь Александрович, прибывший на неделе вместе с семьёй.
— Ваша светлость, мне сообщили, что требуется составить купчую?
— Верно, — я жестом пригласил его садиться. — И более того, завтра с утра вы с Тихоном Михайловичем отправляетесь в ответственный и опасный вояж.
— С какой целью? — цепко переспросил Талаев.
— А это я вам сейчас расскажу…
ПОДАЛЕЕ ОТ БЕЗУМИЯ
Обмозговав идею ещё раз и приняв от Талаева несколько дельных корректировок, мы начали обсуждать возможное место нашего грядущего переселения. Все сходились на том, что в Якутию русские крестьяне вряд ли решатся двигать, даже если их сильно заставлять, да и соседство оборотней их тоже, скорее всего, напугает, а вот дикие и местами вовсе нехоженные места вокруг Енисея всех нас очень даже привлекали. Постараться если, можно и долинки под пахоту выбрать. А уж