class="v">скомканными
в руке,
покупаем хлеб
и бросаем крошки
сизым
голубям.
Платим
за лицезрение
огнеглотателя,
сигаретопоглотителя
и живого трупа бомжа,
который сопит.
Здороваемся
с пальмой,
которая шумит
ночью.
Говорим несколько слов
глазеющей
каменной фигуре
наверху
над воротами.
Смеёмся
и вваливаемся
внутрь,
как будто за нами гонятся.
В прохладной кухне
наводим порядок
и готовим еду.
Мы так
стараемся.
С букетом на столе
и всем прочим.
И мы говорим
на нашем собственном
ясном
языке.
Кто знает,
не знают ли вещи
в самих себе,
что нас зовут
как-то иначе.
Примеч. переводчика:
При сочинении «Апрельского письма» Ингер Кристенсен, жившая в это время в Париже, ориентировалась на серийную технику Оливье Мессиана. Произведение состоит из семи разделов, каждое по пять строф, пронумерованных кружками от 1 до 5. Эта нумерация (соответствующая некоторым «следам» в тексте) следует композиционному принципу стихотворения, «симметричной пермутации», часто использующейся в музыке. Используется некоторый ряд, например, для первого раздела
5 4 1 2 3
и читается следующим образом:
5-й элемент, 4-й элемент, 1-й… и т. д. элемент композиции
3 2 5 4 1,
так что следующий за ним ряд будет читаться:
1 4 3 2 5.
Пермутируя дальше, рано или поздно он вернётся к первоначальному. В нашей последовательности с первым рядом совпадёт седьмой:
54123
32541
14325
52143
34521
12345
54123
alphabet
(alfabet, 1981)
1
абрикосовые деревья есть, абрикосовые деревья есть
2
папоротник есть; и брусника, брусника
и бром есть; и бомба водородная, бомба
3[40]
цикады есть; цикорий, цинк
и цитроновые есть; цикады есть;
цикады, циклады, цикута, церебеллум
4
Дрофы есть; драмы, куклы долли,
душегубы есть; дрозды, дрозды;
дымка тумана, диоксин и дни; дни
есть; дни, дать дуба; дистих
есть; дистих, дни, дать дуба
5
есень есть и осень и ясень; есень; ересь
есть; и единственное есть; епифания,
едина плоть вдов, единорог есть; детали
есть памяти, память и памяти свет;
и – после – всесвéтие есть; дуб и ель
есть, и ежевика, единый род, уединение
есть, гага-птица, и паук-птицеед есть,
и эссенция, и грядущее, грядущее
6
серая цапля-фря есть, с её серо-синей в свод
неба спиной, с головой в чернь и
хвостовым оперением в свет, в так
называемом Старом Свете она есть, в птичьих
колониях она есть, и форель есть
и птица-фрегат, и филомела, и
фасоль и фиалка, и фетр, и фарерские
овцы, и цвет их шерсти, и расщепление ферментов
есть и финики, и фиаско, и фатальные
ошибки, случайные, систематические,
дистанционное управление, и серая цапля-фря,
и фрукты и фиги во фруктовом саду, где
и абрикосовые есть, абрикосовые деревья,
в тёплых странах, где тепло точно воспроизводит
цвет мяса абрикосовых деревьев
7
границы есть, улицы, беспамятство,
густая трава, и огурцы, и козы, и дрок,
гипер-восторги есть, границы есть;
ветки есть и ветер, что их качает,
есть, и уникальный рисунок веток
с дерева, что называется дуб, не иначе, есть,
что называется ясень, не иначе, есть, и берёза
и кедр есть, и на гравии садовой дорожки
повторенный рисунок тенью есть, и есть также
плач, горе в голос, горечавка, гиацинт,
жгутики, серый гусь, и гусята серого гуся,
и дробовики есть, и загадочные задворки,
заросшие, пустынные, где смородина только,
дробовики есть, посреди освещённых химических
гетто дробовики есть, с их старомодной
торжественной точностью есть эти
дробовики, и голосящие женщины есть,
но не голодные, как жадные совы, и место убийства,
место убийства, сонное, обычное, абстрактное,
погружённое в известь, в богом забытый свет,
это отравленное белое гибнущее стихотворение
8
пошепты есть, пошепты есть
урожай и поминки, история, память и комета
Галлея, полчища есть, орды
полчищ, пещеры, и в пещерах
полутени, в полутени иногда
зайцы, иногда навес из листьев над входом,
где папоротник есть, и ежевика, ежевика,
иногда зайцы под навесом из листьев
и сады есть, садовое искусство, бледные,
недвижные ягоды бузины, словно вскипающий
гимн, и полумесяц есть, полушёлк, весь
гелиоцентрический туман, который увидел
во сне эти преданные мозги, их успех, и кожа
кожа и дома́ есть, и Плутон, который снова
садится на коня, и псы его, и тени великолепия,
и надежда, и река возмездия, град
под каменным небом есть, белые
светящиеся светом синие или зеленоватые
сны-туманы гортензии, иногда бледно-красные, отдельные
стерильные проплешины, и под наклонным
Армагеддоном небесного свода – яд, гудящая арфа
вертолёта-распылителя над пастушьей сумкой
и пижмой, и льном, пастушья сумка и пижма
и лён, лён – герметическое письмо его, есть,
которым раньше писали только дети, и пшеница,
пшеница есть на пшеничном поле, головокружительное
горизонтальное знание пшеничного поля, периоды
полураспада, голодомор и мёд, и внутри в сердце,
обычно, как всегда, внутри в сердце только
орешника корни, орешника, высаженного
на скалы сердца[41], дёшево и сердито,
рецидивы рабочих дней из ангельских чинов,
жизнь, быстро и гиацинтно,
яко на небеси и на земли
9
Ледниковый период есть, ледниковый период,
лёд Мер-де-глас и лёд лёд-птицы, зимородка,
цикады есть, цикорий, хром
и хромово-жёлтый ирис синий, кислород
особенно, и льдины Мер-де-глас есть,
и белые медведи есть на льдине, с персональными