По рядам оборотней пронёсся гул.
- Да, я тоже под впечатлением, - альфа перевёл взгляд на волков сопровождения. Те стояли, сжимая кулаки и катая желваки – дочь альфы показала себя совершенно неприспособленной. Позор-то какой! – Тулун, принеси шкуру, которую мы нашли на месте ночёвки волчиц.
Волк отошёл и почти сразу вернулся с завёрнутой в брезент заскорузлой кожей. Сдёрнув обёртку, волк бросил находку между двумя свежеснятыми шкурами.
По рядам снова осенним ветром прошёлся гул, и стих, стоило вожаку выступить вперёд.
- У кого-то ещё есть вопросы? Всем понятно, какая из волчиц в тундре свежевала оленя?
- Да какие могут быть тут вопросы, если мы всё своими глазами видим! – качнул головой седой волк и ткнул пальцем в Алину. – Эта самка никогда не охотилась, никогда не свежевала добычу. Она искромсала шкуру в тундре и то же самое только что проделала перед нами.
Волк подошёл к шкурам, зацепил одной рукой свежую, второй – задубевшую и, приподняв обе, добавил:
- Руку мастера невозможно перепутать!
Хохот пронёся над рядами оборотней.
- Волки, - Максим обратился к марковцам, - вы видите? Скажите, в чьих руках в тундре был нож – Алины Викторовны или Ольги Петровны?
- Алины Викторовны, - вздохнул Константин. – Тут и думать нечего, да и сказать, собственно, тоже нечего. Мне очень жаль.
Максим кивнул и обратился ко всем.
- Волки, вина Алины Викторовны доказана. Она не только воспользовалась незаконно полученной информацией и пронесла на испытание вспомогательные вещи, но ещё и неоднократно солгала, пытаясь переложить вину на сестру. К сожалению, Ольга Петровна тоже солгала, правда, по другой причине – она хотела спасти сестру от наказания, но ложь есть ложь, тем более, волчица лгала не подружке, а своему мужу и альфе клана. Поэтому обе самки за попытку обмана понесут одинаковое наказание – порку. Осуществить его обязаны их мужья. Илья накажет Алину, а я – Ольгу. Какое наказание я назначу первому бете и его паре, а так же результаты испытания я озвучу сегодня в восемь вечера. Сбор будет в зале, щенки и прибылые не допускаются. Расходитесь.
Оглушённая, потрясённая, Ольга стояла, не зная, как реагировать.
Он собирается её выпороть? Да ладно! Наверное, для волков сказал, не станет же Максим всерьёз её шлёпать, будто провинившегося щенка?
Умка заворочалась, соглашаясь – да она и не позволит!
Пока она хлопала глазами, оборотни рассосались, оставив на площади только волков сопровождения, обеих виноватых волчиц, Тулуна с еле сдерживающимся от злости Ильёй и Максима. Кто-то из волков клана унёс и шкуры, и туши.
- Илья, забирай жену, ты знаешь, что должен делать, - приказал Максим сыну.
Илья коротко взглянул на Ольгу, её полоснула пустота, плескающаяся в его глазах, крепко ухватил жену за руку и повёл за собой.
- Мне больно! – взвизгнула женщина. – Отпуст… АЙ!
Волк просто перекинул жену через плечо и ускорился, не обращая внимания на её вопли и кулаки.
- Ольга, иди за мной, - приказал альфа. – Остальные – свободны до вечера.
И пошёл, уверенный, что жена следует за ним. Она и следовала, а что ей ещё оставалось делать?
Когда они вошли в дом, Ольга первым делом бросилась в ванную – хотелось смыть запах крови, свежего мяса, прилипшие к рукам жир и шерсть.
- Не задерживайся, - коротко бросил ей в спину Максим. – Я жду тебя в спальне.
Надо же, ждёт он! Ничего, подождёт! Она не один день ждала, когда его величество о ней вспомнит!- фыркнув, женщина скрылась в ванной.
Волк проводил жену взглядом и, ссутулившись, прошёл вглубь дома. Луна, ну почему всё так сложно! Зачем Ольга соврала, зачем? Он не может наказать Алину и помиловать Олю. Ему придётся… Правда, судя по всему, волчица восприняла известие о наказании спокойно. Это Алина раскричалась, а Ольга ведёт себя достойно. Он обязан её выпороть, но если жена всё и так осознала и покорно принимает наказание, то он не станет вкладывать всю силу, обойдётся лёгким вариантом.
Сначала она хотела только вымыть руки и умыться, но запах, казалось, въелся в кожу, вспыхивая при каждом движении новыми нотками. Увидев на вешалке в ванной свежие полотенца и свой халат, женщина решила вымыться целиком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После ванны настроение улучшилось, волчица поняла, что голодна. Надо попросить чаю, что ли?С этой мыслью она вошла в спальню, намереваясь выбрать чистую одежду.
- Ты долго, - с укором произнёс Максим. – Садись, надо поговорить.
Вздохнув – опять разговоры, когда же она поест? – Ольга села на скамеечку и подняла глаза на мужа.
- Ты виновата, - утверждающе заявил волк. – Повторяться не буду, я всё сказал на площади. Полагаю, нам лучше покончить с наказанием прямо сейчас, чтобы между нами больше ничего не стояло.
- Да, я виновата. Как ты собираешься меня наказать? – спросила женщина.
- Ты не слушала, что я говорил? – поднял бровь мужчина.
- Порка? – Ольга рассмеялась. – Ты же это не серьёзно? Я давно не щенок, но меня и в детстве никогда не пороли, я росла послушным ребёнком.
- Серьёзно, Оля. Мне жаль, что ты восприняла всё как шутку.
- Максим, но это же… Я и так всё поняла, лгать больше и пытаться не буду. Какой бы ни был повод! – стиснула руки женщина. – Но порка… Нет, я против!
- Твоё мнение не имеет значения. Ты провинилась, я назначил справедливое наказание. За ложь волк, волчица, щенок получают порку. Если ты думаешь, что я в восторге, то глубоко ошибаешься. Мне сложно заставить себя поднять руку на самку, тем более, на жену.
- Так не поднимай, кто тебя заставляет? Или ты думаешь, что я признаюсь, что ты пожалел и не трогал? Пусть волки думают, что мне влетело. Поругай меня, лиши чего-нибудь – в нагрузку.
- Ты не понимаешь, - вздохнул волк. – Все сразу увидят, получила ты наказание или нет. И что они подумают о своём вожаке? Что он не соблюдает закон. А если можно пренебрегать правилами одному, то можно и другим. Прости, но порки тебе не избежать. Обещаю, я постараюсь сделать всё быстро и менее болезненно, чтобы ты смогла сидеть уже через три дня.
- Что? – Ольга медленно встала, чувствуя, как внутри неё ощетинивается Умка. – Ты с ума сошёл? Я не дамся!
Она метнулась к двери, собираясь выбежать из дома, но Максим оказался проворнее, успев ухватить её на халат.
Зарычав, женщина перекинулась, но зверь сразу же громко завизжал, попав под силу вожака. Выкручивая кости, выворачивая суставы, по ощущениям – сдирая с неё, живой, шкуру – альфа вынудил волчицу сменить ипостась.
Корчась от невыносимой боли принудительного оборота, Ольга всё ещё не сдавалась, кусаясь в человеческой ипостаси, раз уж зверь пока ей был недоступен. За считанные секунды у Максима оказалась разодрана бровь, поцарапана щека и прокушено ухо. Заливаясь кровью, волк больно перехватил жену за шею, отворачивая её голову так, чтобы она не могла до него дотянуться, с силой надавил, вынуждая женщину опуститься на колени, а потом дернул на себя. Ольга оказалась в унизительной позе поперёк колен волка, вниз головой, кверху попой, зажатая и почти обездвиженная. Брыкаясь пока ещё свободными ногами, Оля рычала от обиды и злости, пытаясь достать его хотя бы ногтями и коленями. Но где ей было справиться с взрослым и сильным самцом? Зажав её руки и голову одной рукой, второй он задрал халат и отвесил первый удар.
Женщина захлебнулась вскриком – больно! Ещё удар, и ещё – волк бил голой рукой, а конечности у него оказались весьма тяжёлые. От каждого удара огненный след ложился на ягодицы, простреливая болью по всему телу. Ольга снова задергалась, пытаясь вывернуться, но Максим прижал её голову к своему телу сильнее, почти впечатав лицом в бок и частично придушив. Сопротивляться не осталось сил, женщина боролась за каждый глоток воздуха, а распалённый муж этого не замечал, продолжая наносить удар за ударом.
Ягодицы полыхали огнём, но Оля этого уже не чувствовала, погружаясь в темноту.
Очнулась она от ощущения влаги на лице. Разлепила глаза, сфокусировала взгляд и с рыком отшатнулась, увидев склонившегося над ней Максима. Единым махом слетела с кровати, пошатнулась, впечатавшись в стенку и скользнула по ней вниз, взвыв, когда многострадальные ягодицы коснулись пола.