Читать интересную книгу Выдумщик (Сочинитель-2) - Андрей Константинов

Андрей скрипнул зубами и начал производить ревизию собственного имущества — опять же, на ощупь.

«Так… Сумку у меня забрали, куртку — тоже, ремень из джинсов вытащили, шнурки из кроссовок — удалили… Сигареты с зажигалкой — видимо, остались в куртке… М-да… Богато живем, Андрей Викторович… Футболка, джинсы, кроссовки, носки и трусы. И все… Прямо скажем, бывали времена и получше… А с такой экипировкой только на бандитские танцы ходить — не страшно, если ограбят…»

Машинально Обнорский обшарил все карманы джинсов — они были пусты… Хотя нет, что это, в левом переднем, комочек какой-то? Оживившись, Андрей вытащил из штанов две таблетки в бумажной упаковке — после веселых приключений в Йемене, когда его сначала зацепило по голове осколком, а потом почти то же самое место погладил пулей из своего «Макарова» капитан Кукаринцев, убитый позже в другой арабской стране[28] — Обнорского часто мучили приступы головной боли, и он привык таскать с собой постоянно обезболивающие таблетки…

«Так… что это у нас? Кажется, анальгин… Это хорошо, это очень кстати… Сейчас мы таблеточку зажуем, голову подлечим… Плохо вы, ребята, шмонать умеете… В приличном бы заведении вас за такой обыск на ноль умножили… А если бы это у меня не анальгин был, а скажем, смертельно ядовитый экстракт кураре, а? Пришли бы вы, милые, за мной, с вопросами своими насущными — а я уже того, с небес вам ручкой помахиваю… Ох, и вставило бы вам ваше начальство, вот тут бы вы и попрыгали… Самих бы, небось, в эту яму деревянную запихнули — чтобы в следующий раз относились к своим обязанностям тщательнее…»

Андрей медленно разорвал бумажку, положил одну таблетку в рот и начал жевать ее, а вторую оставил про запас — должно же и у него, как у любого другого приличного человека, что-то быть на «черный день»? Пусть хоть и одна таблетка-мелочь, а все равно, приятно… От горечи во рту Серегина замутило. Впрочем, легкая тошнота могла быть вызвана и ударами — как минимум, легкое-то сотрясение мозга он, Обнорский, заработал, это точно…

Дожевав таблетку до конца, Серегин вздохнул и подумал, что шутить с самим собой — это, конечно, идея неплохая, но, все же, он так долго не продержится, надо действительно занять себя чем-то, чтобы прогнать обезволивающий страх… В какой-то книге кто-то написал, что, мол, нет такой тюрьмы, откуда нельзя было бы сбежать… Эх, сюда бы того автора… Хотя — по сути-то он прав… Выход есть всегда, просто человек не всегда его замечает. А еще человек далеко не полностью использует в повседневной жизни заложенные в него способности — не случайно же говорят, что возможности человеческого организма безграничны… Просто за рамки нормы эти возможности выходят лишь в самой стрессовой ситуации, да и то — не у всех.

Андрей хмыкнул и начал делать вращательные движения головой — боль в шее и затылке полностью не улеглась, но стала не такой острой, что радовало…

«Ну-ка, организм, прояви свои скрытые доселе возможности, выдай-ка что-нибудь этакое… Не хочешь? Сволочь ты после этого, а не организм… Я о тебе забочусь, предпоследнюю таблетку в тебя засовываю, от души отрываю — а ты… Или, может, для тебя ситуация недостаточно стрессовая? Ну, друг, тогда я уж и не знаю, чего тебе еще надо…»

Обнорский встал на колени и начал прощупывать стены буквально по сантиметру — он оглаживал каждое бревнышко, идя по одному слева направо, а по следующему — справа налево. Андрей искал гвоздь или какой-нибудь металлический штырь — если вытащить, то в руках появляется какое-никакое, а оружие. Правда, как вытащить из бревна забитый в него гвоздь, Обнорский не знал, но над этим вопросом он и не думал — задачи надо решать последовательно, сначала надо гвоздь найти.

Он обшарил весь короб по бревнышку, но никаких гвоздей или штырей не обнаружил…

Пользуясь тем, что его никто не видит и поэтому смеяться не будет, Андрей попытался было в прямом смысле полезть на стенку — вернее, на две сразу: он встал в угол и попробовал вскарабкаться наверх, как паук, упираясь руками и ногами в разные стенки… К сожалению, очень быстро выяснилось, что в отряд ниндзя Обнорского бы не взяли — его личным рекордом стали три преодоленные венца сруба.

Андрей снова сел на пол, положил руки на колени, а на руки — голову.

«Что там у нас еще из мировой практики побегов? Ах да, подкоп, конечно… Граф Монте-Кристо, вон, целую скалу продолбил… Его, правда, временем никто не ограничивал — копай себе на здоровье…»

Обнорский с сомнением ковырнул плотно утоптанный пол носком кроссовки. Земля, это, конечно, не скала, но… Копать-то все равно нечем… Руками рыть? Так только пальцы до крови сточишь, и все… Была бы саперная лопатка… Или хотя бы совочек детский — металлический, раньше такие продавали… Но тут — ни совочка, ни лопатки… Ни в куличики тебе поиграть, ни окопчик отрыть. Ну, и какое же принять решение? Просто сидеть и ждать, пока придут те, кто его похитил, или те, для кого его похитили? Хоть бы знать точно, кто они, тогда можно было как-то приготовиться, разработать линию поведения… Хотя (если это, конечно, не инопланетяне побаловались) вариантов всего два: его взяли либо люди Палыча, либо ребята из «ТКК» или из их «крыши»… Скорее всего, кстати, похищение — дело рук «тэкакашников» — ну, раз Назаров его расколол… И что же делать? Надо подготовиться к предстоящему допросу, надо прикинуть варианты…

Серегин вспомнил, как не так давно объяснял Катерине в Стокгольме: «Запомни, Катя, принимать поспешные решения — это все равно, что в гусарскую рулетку играть, особенно в таком случае, как наш… Знаешь, как Боевой устав советских офицеров учил? Перед тем, как принять решение, нужно сначала грамотно изучить обстановку, а потом грамотно ее оценить… Понимаешь? То есть — сначала собрать максимум информации, потом эту информацию спокойно и тщательно проанализировать и лишь после этого принимать решение на какие-либо активные действия… И уж если начинаешь действовать — то действовать нужно стремительно, последовательно и слаженно, то есть не шарахаться из стороны в сторону, не сомневаться в правильности принятого решения… Сомневаться можно раньше, в процессе выработки решения. А потом — потом нельзя, иначе погубишь и себя и людей… Ты можешь, конечно, сколько угодно улыбаться и подкалывать меня насчет „солдафонства“ и всего такого прочего… Только учти — Боевой устав, он кровью писался, а потому содержит очень мудрые положения… Нужно только постараться экстраполировать их из сферы военной в нашу более-менее гражданскую жизнь… Хотя — какая она гражданская? У нас тут самые настоящие боевые действия идут — со стрельбой, с убитыми, и со всеми другими прелестями…»

Лицо Катерины вдруг так явственно встало перед глазами Обнорского в темноте бревенчатого короба, что Андрей вместо того, чтобы «прикидывать варианты» и готовиться к допросу, окунулся в воспоминания…

* * *

Обнорский вспоминал, как в ноябре прошлого года случайно «высчитал», что появившаяся в «Гранд-отеле Европа» зеленоглазая израильтянка Рахиль Даллет — на самом деле Екатерина Званцева, сумевшая убежать от людей Антибиотика, прикончивших в июне на хуторке под Лугой двух Адвокатов — Сергея Челищева и Олега Званцева… Катя появилась в Питере, чтобы расплатиться с Виктором Палычем, и наняла для этого Василия Михайловича Кораблева — бывшего телохранителя ее первого мужа, Вадима Петровича Гончарова. Кораблеву почти удалось осуществить ликвидацию Антибиотика, но в последний момент Василия Михайловича задержали сотрудники пятнадцатого отдела РУОПа под руководством майора Кудасова — друга Серегина… Катерина ничего о задержании Кораблева не знала, но Обнорский ее предупредил…

Званцева поверила Андрею не до конца и решила проверить информацию, отправившись на Сенную площадь — там, в доме номер 2 по Московскому проспекту у нее была снята «конспиративная квартира», окна которой выходили на площадь и из которых хорошо просматривался пятачок перед магазином «Океан», где и должна была состояться контрольная встреча Кати с Кораблевым… Василий Михайлович в условное время в условленном месте появился, но подал сигнал тревоги, что убедило Катерину в правдивости слов Обнорского… К сожалению, подача тревожного «маяка» стоила Кораблеву жизни — его застрелил снайпер прямо на глазах Серегина и Званцевой… А потом сотрудники РУОПа начали прочесывать площадь и отрабатывать жилмассивы — видимо, кто-то заметил Катерину и Андрея в окне.

Катя тогда чуть было не наделала глупостей, даже вытащила «ствол» из тайника, но Обнорский взял инициативу в свои руки и сумел переломить ситуацию, разыграв перед сотрудниками милиции (по счастью, руководил группой, отрабатывавшей дом номер 2 по Московскому Виктор Савельев, который Серегина знал) постельную сцену. А потом, когда все кончилось, постельная сцена состоялась на самом деле… Андрей и Катерина знали друг друга к тому времени лично всего несколько часов, но они были такими насыщенными, такими напряженными и нервными, что их буквально швырнуло друг к другу… И потом — у них обоих была одна и та же цель: и Обнорский, и Званцева хотели отомстить за близких им людей, уничтоженных Антибиотиком или его подручными… Достичь этой цели поодиночке Андрей и Катя не смогли — стало быть, логика подсказывала попробовать сделать это вместе… И уже тогда, 13 ноября, Обнорский начал объяснять Катерине, что попытки прямого физического устранения Виктора Палыча почти стопроцентно обречены на провал — слишком уж хорошей охраной обладал Антибиотик…