Гелдзз чтил закон, и никогда особо не пенял на жестокое правительство… Разве что когда приступы болезни становились особенно сильными.
Его освободили довольно быстро, перед ним извинились, ему вернули работу — но вылечить не могли… может быть, не хотели. В глубине души Гелдзз понимал, что лекарство от хрыззов, наверняка, существует и держится в большом секрете, как государственная тайна. Наверное, это правильно, и то правильно, что командующего Гелдзза оставили умирать, ведь если его вылечат, о секретном лекарстве узнает общественность… Гелдзз не хотел думать о том, что не вылечили его еще и потому, что хотят избавиться поскорее. Это было бы просто обидно, ведь Гелдзз не мятежник — он вынужден был им стать на какое-то время, чтобы спасти страну от хаоса, он верен правительству и — самое главное — верен своему делу. Он непревзойденный специалист, никто его не заменит…
Гелдзз проснулся… как же приятно избавиться от зуда, как же счастливы те, кто никогда им не страдал… не понимают своего счастья…
Сколько прошло времени?
Время — это как раз то, чего у Гелдзза катастрофически мало!
Пора заняться пленными — это долгая и кропотливая работа, копаться в мозгах «зверушек», там столько мусора!
Внезапно командующий почувствовал дрожь под ногами, пол как будто поплыл, со стола покатились какие-то предметы… Что это, землетрясение?! Вот еще новости! Впрочем, почему бы нет, что известно об этой планете, ведь прошло всего на всего неполных три дня с того момента, как корабли звероноидов опустились на ее космодромы.
К тому моменту уже были уничтожены самые большие города и промышленные сооружения, и все-таки завоеватели рассчитывали хоть на какое-то сопротивление! Странно видеть существ, до такой степени пассивных… Стоило бы задуматься об этом, но не сейчас — сейчас слишком много дел!
И все-таки командующий проявил осторожность, перед тем, как заняться пленными, он связался с геодезической службой, которая должна была уже хоть что-то знать о планете.
— Глубинные подземные толчки, — сообщили ему, — если и повторятся, то сильнее не будут. Район космодрома не сейсмоопасен.
Ну и прекрасно.
Перед тем, как Гелдзз связался с рюнт-лэрэ, охранявшими пришельцев, он еще раз вызвал рюнт-краэ Цезза…
— На приемник пришло сообщение, — сообщил Цезз, — вероятно с основной базы.
— Содержание?
— «Где ты, мерзавец?»
— Координаты базы удалось установить?
— Разумеется, но… локатор уже прочесал весь сектор — без результата.
Что ж, либо база просто переместилась, либо у нее каким-то образом имеется защита против их локатора… и то и другое не очень хорошо, впрочем, им все равно никуда не деться. Теперь уж наверняка.
Командующий отдал приказ вести пленных в комнату сканирования.
Айхен молча бродил взад-вперед, вертел в руках и рассматривал те предметы неясного назначения, что звероноиды не сочли нужным убрать.
Маша думала о ко-онцах, несчастных, совершенно беззащитных хрупких существах. Защищались ли они хоть как-то, когда на них напали? Или они с самого начала были такими… никакими?
Наверное, защищались, просто звероноиды запугали их или замучили… не смогли бы выжить в веках столь эфемерные существа… впрочем, у них такая приятная планета, прямо-таки райский уголок, и никто еще не нападал на них из космоса… На Землю тоже еще никто не нападал из космоса — не нападал по-настоящему… Девушка представила на месте ко-онцев своих соплеменников… Нет! Нельзя думать об этом! Лучше не думать.
Закружилась голова… противная тошнота подступила к горлу… Маша сильно качнулась, хотя и сидела… едва не упала.
— Что это?.. — пробормотала она.
Пол как-то заскользил под рукой и накренился.
— Начинается! — воскликнул Айхен, хватаясь за край округлого столика, чтобы не упасть.
— Что начинается?! — испугалась Маша.
— Черт его знает… Но, кажется, как раз вовремя…
Качка прекратилась, все снова встало на свои места.
— Это… землетрясение?
Маша боялась подняться в полный рост, так, на карачках, было гораздо устойчивей.
— Неужели в райских уголках бывает землетрясение?
— Слушай меня…
Айхен опустился на корточки с ней рядом, так чтобы их лица оказались на одном уровне.
— Когда звероноиды придут за нами — нам придется на них напасть.
— Как напасть?..
— Да, совершенно верно, у нас нет оружия, а голыми руками нам с милыми крошками ничего не сделать. Но мы должны вырваться из их лап. Обязательно. Хоть на короткое время… Надеюсь, что очень скоро им будет не до нас…
«Почему, почему, почему?! Что должно произойти?!» — рвался у Маши вопрос. Но она не будет блеять, как глупая испуганная овца, не время для вопросов, потом, когда они будут в безопасности, она исцарапает мерзкому принцу физиономию — просила ведь, чтобы рассказал все, что знает! Ведь он что-то знает, поганец, что-то знает о том, что должно произойти!
— Возьми, — Айхен протянул ей странный предмет чем-то напоминающий лазерную указку, — Когда они войдут, ты будешь сидеть не шевелясь, не будешь реагировать на слова, к тебе подойдут, чтобы поднять и тогда ты постараешься всадить эту штуку звероноиду в ухо или в глаз.
— А… — Маша жалобно посмотрела на принца, — А у них есть уши? И где они находятся?..
— Ну глаза-то у них точно есть. Помнишь, где глаза?
Маша кивнула.
«Интересно, что сделает со мной звероноид, если я поврежу ему глаз? — подумала она, — Сразу раздавит или постепенно?»
Силовое поле не пропускало через себя ни звука, что творилось за его пределами оставалось тайной. Айхен приложил ухо к холодной и гладкой поверхности, услышал тихое гудение. А придут ли за ними? Может быть, их оставили на завтра? Или послезавтра?..
Если ЧТО-ТО настигнет их в этом энергетическом мешке — в самом центре вражеской территории — считай, они с Машей трупы… Она хотела, чтобы он рассказал ей все, что знает, пусть лучше остается в неведении… еще хоть какое-то время. Она испугается, может запаниковать… этого нельзя допустить, пусть думает, что звероноиды — это единственная опасность.
А когда силовое поле внезапно исчезло и окружающий мир затопил все вокруг ярким солнечным светом — ослепительным после холодного полумрака, и морем звуков — оглушительных после ватной тишины, Айхен уже не знал радоваться ли этому или наоборот… Звероноидов было четверо! Господи, ну куда столько на них двоих?!
Маша и впрямь впала в прострацию, сидела на полу и хлопала глазами, бедный беззащитный котенок, ждать от нее удара звероноиду в глаз наивно сверх всякой меры. Может быть, это и к лучшему…
Позволить им вывести себя? Если бы знать, что ЧТО-ТО начнется в это же время?.. Если ЧТО-ТО вообще начнется…
Звероноиды и говорить ничего не стали — что толку сотрясать воздух — один из них сразу направился к Маше, другой к Айхену, чтобы просто взять.
Как только принц увидел надвигающуюся на него тушу то понял, что будет сопротивляться. Как получится. Он окинул взглядом неповоротливую огромную фигуру — ну где-то у нее должны быть уязвимые места?! Шеи практически нет… лапы толстые, глаза маленькие, глубоко посаженные… нос…
Яростный рев едва не оглушил его, огромный звероноид как мешок рухнул на пол, покатился… сквозь прижатые к морде лапы текла кровь.
Маша сидела, вжавшись в полукруглый угол, прижимая руки ко рту. Она сделала это, никогда не думала, что сможет и — смогла. Ткнула звероноида палкой в глаз. Попала.
Трое звероноидов оторопело смотрели на раненого приятеля, Айхен воспользовался их замешательством и ударил ближайшего кованым каблуком куда-то в центр морды. Хрустнуло. Правда, или показалось?
Не зря, ох, не зря все-таки он таскал на ногах такую тяжесть — пригодилось!
Этот не упал, но тоже зарычал и тоже схватился руками за морду, тогда двое оставшихся с угрожающим ворчанием кинулись на него.
— Маша, беги! Беги как можно дальше отсюда! — крикнул Айхен, и с разбегу кинулся звероноидам под ноги, оказался под тяжелыми лапищами и так получил в бок, что искры посыпались из глаз. Потом получил по голове…
Наверное, она будет помнить до конца дней своих этот чавкающий и хлюпающий звук, то ощущение на пальцах, когда оружие, сжатое в твоей руке, пронзает плоть и натыкается на кость… Никогда не забудет этот рев боли.
Маша услышала крик Айхена, вскочила на ноги и кинулась к двери, проход к ней как раз оказался свободен… осторожно обогнула груду копошащихся тел… А как же он?
Она выглянула в коридор, он был пуст, пока еще пуст по всей своей длине. Остановилась, оглянулась — и эта остановка была роковой, она получила такой удар в лицо мохнатой лапой, что вылетела в коридор как тряпичная кукла.