— Тогда зачем ты пришла ко мне, зачем подкинула записку?
— Потому что решила, что ты мне поможешь. Я постоянно ошибаюсь на твой счет, к огромному сожалению. Никак не могу смириться с тем, что мы враги.
— Мы не враги.
— Но и не друзья.
— Даже друзья помогают только в том случае, когда знают, на что идут. В чем дело?
Эрих так на меня смотрит, что я все-таки невольно теряю над собой контроль. Тихо и протяжно выдыхаю, оказавшись в плену собственных фантазий. Куда они меня заведут?
— Это личное, — шепчу я, — касается моего прошлого. Но я не хочу рассказывать тебе о нем, потому что ты…, ты не поймешь, слышишь? Это не для тебя.
— Что я не пойму?
— Ты и так ненавидишь меня, мою семью.
— Не говори так. Я не ненавижу тебя.
— Тогда непременно возненавидишь, расскажи я тебе правду. — Поправляю волосы и отворачиваюсь, сгорбив плечи. Мысли о том, что Эрих глядит на меня с презрением лихо и безжалостно кромсают сердце в груди. — Я не горжусь своими родителями, не горжусь и тем, что они ради меня сделали. Сейчас это угрожает многим людям.
— Ты о смерти того парня в палате?
— Да, и о нем тоже. Знаешь, я думаю, это только начало. И потому я должна выйти за стену, — вновь смотрю на парня, — я должна найти ответы. Иначе я сойду с ума, Эрих.
— Ты уже сходишь с ума. Дочь де Веро в Нижнем Эдеме? Ты хотя бы представляешь, что с тобой сделают, если поймают? Это исключено.
— Но у меня нет выхода.
— Выход всегда есть.
— Сомневаюсь.
— Что ты скрываешь, Дора? — Ривера подходит ко мне, и даже в тусклом свете я вижу его угольно-черные ресницы. — Расскажи. Ты ведь можешь мне доверять.
— Думаешь? — усмехаюсь. — Это нелепо, Эрих. Ты и я — это последний люди, которые могут верить друг другу.
— И все-таки, ты именно ко мне обратилась за помощью. Значит, ты понимаешь, что я не причиню тебе вред. — Он оказывается совсем близко. — Расскажи. Ты ведь чувствуешь, что можешь мне довериться. Это ведь… — он смущенно улыбается, — это очевидно. Как бы жизнь не переворачивалась, я на твоей стороне.
Я оказываюсь в ловушке, которую сама же для себя соорудила. Парень так близко, а я неожиданно ощущаю себя на редкость беспомощной. Молчать дальше и пытаться выйти на другого человека, связанного с Нижним Эдемом, или же сказать правду, но, возможно, навсегда потерять Эриха Ривера; потерять ту едва мерцающую связь, что до сих пор тлеет между нами. Готова ли я рискнуть? Готова ли я открыться почти незнакомому человеку?
Я ставлю на пол сумку. Снимаю пиджак и расстегиваю верхние пуговицы рубашки. Все это время Эрих смотрит на меня оторопело, застыв с широко распахнутыми глазами. Но я не обращаю внимания. Чувствую, как холод обдает оголенную кожу, и передергиваю плечами от мимолетной вспышки стыда или паники. Ривера видит шрам. Я знаю. Взгляд у него становится иным: не смущенным, а скорее озадаченным. Он делает шаг вперед, и мне приходится глубоко вдохнуть, чтобы не отступить в сторону.
— В детстве я болела. Порок сердца. Родители нашли донора и спасли мне жизнь. Не помню, что со мной происходило, и как. Просто однажды я проснулась с этим шрамом, и жизнь началась заново.
Эрих приподнимает руку. Он хочет прикоснуться к шраму, сглатывает, но затем его пальцы застывают в нескольких сантиметрах от моей кожи и сжимаются в кулак. Ривера опускает руку, а я судорожно запахиваю рубашку, ощутив, как краска приливает к лицу.
— Донора? — Парень встряхивает головой. — Это…, это ведь незаконно, верно?
— Верно. Но моего отца прикрыл шериф Верхнего Эдема — Демитрий Бофорт.
— Поэтому тебе прислали именно сердце.
— Да.
— Но зачем тебе за стену? — Эрих потирает глаза и вновь смотрит на меня озадачено и взволнованно. — Что ты пытаешься найти?
— Мне кажется, я знаю, кто был моим донором. Но мне нужны доказательства. Более того я думаю, что как только я пойму, что произошло со мной в детстве, я узнаю, кто убил Стюарта, кто написал надпись в школе. Эрих, я уверена, это была не краска. Что, если это была чья-то кровь? Пропал мистер Аутор…, а я увидела, как деканша в компании брата и шерифа скидывает чье-то тело в фургон!
— Что? Что ты видела?
— В смысле, я думаю, что именно это я видела.
— Чье-то тело?
— Возможно. Я должна пробраться в центральную больницу Нижнего Эдема и найти Хельгу Штольц. Она — моя единственная зацепка.
— Адора…
— Помоги мне, Эрих. — Я с надеждой смотрю на парня и делаю широкий шаг к нему навстречу. — Мне надоело жить в неведении. Я должна понять, почему родителям плевать на меня, я должна понять, почему мой брат только и делал, что закрывался от меня. Мне не к кому больше обратиться. Я знаю, что выгляжу жалкой. Но мне нужен кто-то…, я хочу кому-то поверить, понимаешь? И я хочу поверить тебе.
— Это… — он сжимает пальцами переносицу и усмехается, — это нечестно.
— В смысле?
— Ты просишь меня о том, что подвергнет тебя риску. Но я не могу тебе отказать. Это нечестно и неправильно. Ты должна остановиться, пока не поздно.
— Не собираюсь останавливаться. — Горячо покачиваю головой. — Я никуда не денусь и попытаюсь узнать правду. Не сегодня — значит завтра. Ни с тобой — значит без тебя, хотя я уверена, что это непременно меня заденет и станет еще одной причиной, по которой мне придется сойти с ума.
На выдохе Эрих отворачивается и протирает руками лицо. Не знаю, о чем он думает, но ему явно не по себе. Еще бы. Я втягиваю его в огромные неприятности, но мне почему-то кажется, что эти неприятности ни по чем, когда рядом тот, кто важен. Глупая иллюзия. Наказание для всех одинаково неприятно: и для влюбленных, и для одиноких людей.
— У тебя есть другая одежда?
— Что значит другая?
— Черная и старая. — Парень тяжело выдыхает, и мы встречаемся взглядами. — Ты не должна выделяться. Я найду накидку, но остальное…
— Ты проведешь меня?
— Да.
— Эрих, я…
— Это опасно и глупо. Меня могут казнить, а тебя раздерут на части! — В его глазах горит огонь, и парень подходит ко мне так близко, что я невольно отступаю назад. — Тебе важны ответы, но, кажется, совсем не важна жизнь.
— У меня нет выхода, Эрих. Не хочу, чтобы ты пострадал. Проведи меня, а дальше…
— Никуда я не уйду. Если я и помогу тебе, то только с одним условием.
— Каким?
Эрих Ривера едва не сбивает меня с ног. Его лицо — напротив моего лица. Его губы — напротив моих губ. Он сталкивается лбом с моим и говорит:
— Ты будешь рядом со мной и не отойдешь от меня ни на шаг, иначе я потеряю тебя, спасительница. И тогда я не прощу себе этого.