Спорить с ним из-за этих знаний было явно плохой идеей. Так что Малк покладисто кивнул и тут же заявил:
— Тогда если я заберу нефритовую «ерунду» и… куб Второго, ведь никто возражать не будет?
— Топор мой! — внезапно встрял Гольд, впервые за всю беседу подав голос.
Однако спорить с ним никто не стал. Наоборот, Блад с улыбкой хлопнул в ладоши и объявил:
— Ну вот всё и поделили! Я тогда в довесок к пластине с рунами Воды забираю свечи, а камни… камни попробую сбыть моему знакомому в консорциуме. Как закрою сделку, так сразу передам ваши доли. Возражения есть?
Малк отвечать не стал. И так всё понятно. Вместо этого смахнул в сумку на поясе нефритовые пластины, туда же запихнул предсказательный куб Второго и, вежливо раскланявшись с Бладом, покинул кают-компанию. Оставаться в одном помещении с жрецом Муррташа он не желал ни одной лишней минуты…
До Жёлтых Истуканов пакетбот добрался за три дня — выход в обычный мир оказался гораздо ближе к острову консорциума, чем вход. И Малк был этому несказанно рад. Продолжайся их путешествие чуть дольше, и чаша его терпения точно бы переполнилась. Соседство с Гольдом действовало на него как свежая кровь на голодного демона, так что рано или поздно, но он бы точно сорвался и попробовал проверить, чья магия лучше. А дальше неизбежный конфликт с Бладом, новая драка и… Нет, однозначно хорошо, что корабль вернулся в родную гавань раньше ожидаемого. В конце концов месть — это ведь то блюдо, что едят холодным. Правильно?
К тому же были у Малка заботы и без драк с Бакалаврами. Договорившись с Бладом о способе связи — продажа столь крупной партии кристаллов Крови со слов командира была делом не быстрым, — Малк сразу по прибытии отправился прямиком в таверну, оплатил комнату на две седмицы вперёд и заперся внутри. Случившийся в полевых условиях прорыв через ранг требовал к себе самого пристального внимания, и прежде всего в плане своего влияния на состояние физического тела и Духа. И раз на корабле разобраться с данной проблемой Малк никак не мог — когда рядом весьма деятельный враг тут не до медитаций, — то не оставалось ничего другого, кроме как заняться этим в номере таверны.
Вот он и занялся. Сдвинул мебель в сторону, кинул на пол циновку, установил рядом готовое к работе Зеркало Друзала, а вокруг замкнул тройное кольцо магического барьера, и лишь ощутив себя хоть немного, но защищённым, погрузился в практику.
Начал он, разумеется, с изучения Власти. Определённые эффекты он уже ощутил, но это было лишь поверхностное понимание. Теперь же следовало разобраться на более глубоком уровне. И он принялся экспериментировать — поднимать предметы, зажигать и тушить пламя, формировать из Силы примитивные узоры, прощупывать окружающее пространство духовным чутьём. Всё работало великолепно. Более того, несмотря на то, что начало жёлтого ранга от пика оранжевого отделял всего один шаг, качественные изменения были весьма и весьма заметны. Мощь, чувствительность, контроль — всё словно бы подросло на одну ступеньку. И оглядываясь с её высоты назад, на себя прежнего, Малк мог лишь поражаться тому, насколько он был слаб.
Тем не менее это всё были вещи ожидаемые, гораздо больше Малка волновала связь Власти с Рассеиванием, проклятием Нежизни и гаданием. Странные видения, сопровождавшие процесс перехода через ранг, не могли возникнуть просто так, а значит требовали к себе самого пристального внимания. И он едва ли не под лупой принялся изучать взаимодействие собственного Духа с данными магическими действиями.
Времени на это ушла уйма. Из-за череды постоянных неудач у Малка уже начали опускаться руки, так что в какой-то момент поиски он продолжал из одного лишь упрямства. Однако и его вряд ли хватило бы надолго, если бы Малку в какой-то момент не улыбнулась удача, и он не обнаружил факт влияния Власти на некоторые характеристики Рассеивания. Да, воздействие было крайне слабым, но… но ведь было! Заклинание, ранее эффективное лишь против слабой магии, теперь пусть едва заметно, но всё же действовало и на материальные объекты. Во всяком случае кожа предплечья, по которому Малк прошёлся данными чарами, слабо покраснела и стала немного чувствительной к нажатию. И это при сохранении прежней структуры чар!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дальше было уже проще. Проклятие Нежизни, изначально способное лишь иссушать цель, как выяснилось теперь ещё и разъедало её тонкие тела. Да так успешно, что пойманный Малком и немедленно проклятый здоровенный рыжий таракан умер прежде, чем его тельце потеряло свои жизненные силы. И всё это снова без изменения входящих в заклинание цепочек знаков Руноглифа!
Очевидно, что главной причиной подобного рода изменений, была именно Власть, а точнее, появление у неё дополнительных свойств. Аспектов, если угодно. Что с одной стороны не могло не радовать — пример Тревора Лейнира, у которого Власть жалила молнией, однозначно говорил о полезности подобного рода «довесков», а с другой — настораживать. Если под влияеним преобразившейся силы Духа Малка та же «лечилка» вместе с заживлением вдруг начнёт разъедать энергетическую структуру тела, а Панцирь — обжигать плоть, то это будет самая настоящая катастрофа.
Стоит ли удивляться, что под влиянием подобного рода мыслей следующие несколько дней Малк убил на изучение своей способности держать новые свойства Власти в узде. И лишь когда понял, что да, контроль возможен, лишь тогда позволил себе успокоиться и перейти к следующему этапу своих экспериментов. Перейти к гаданию.
Однако тут, увы, его ждало неожиданное разочарование. То ли потому, что прорицание представляло собой не ставшее частью Духа заклинание, а подчиняющийся целому ряду условий ритуал, то ли ещё по какой причине, но в практике гадания ничего не изменилось. Малк как был крайне плохим пророком, так им и остался. Даже добытый трофей — гадательный кубик — не помог. И хотя он допускал мысль, что просто ищет не в том направлении, слишком уж сильно Малк на это не надеялся. Свои способности он оценивал здраво…
Приглашение господина Тияза на разговор появилось в блокноте, когда Малк уже подумывал о завершении своего затворничества. Всё-таки бесконечно тренироваться не способен ни один, пусть даже самый замотивированный человек. Всегда нужен отдых. Ну а раз никаких срочных дел у него не было, то Малк не видел ничего плохого в том, чтобы побаловать себя праздничным ужином в общем зале таверны.
И вот на тебе, Мастер Тияз решает вспомнить о своём ученике! Учитывая же, что Малк за последнее время успел привыкнуть быть сам себе хозяином, то общение с Младшим Магистром было ему совсем не в радость.
— Рассказывай новости, — потребовал господин Тияз сразу после того, как Малк наложил маску на череп. — Только коротко, самый экстракт.
Голос Мастера звучал… нехорошо он звучал. Малк не мог сказать, что именно ему не понравилось в речи наставника, но что-то явно было не так. Порой вовсе казалось, что он не говорит, а выдавливает из себя слова. Словно ослабленный болезнью человек, у которого даже такая малость требует максимального напряжения всех сил. И это было не то что неправильно — личное могущество Черепа Малку всегда казалось чем-то незыблемым, — а откровенно опасно. Всё-таки как бы он ни желал свободы, но в любой, пусть даже самой поганой ситуации, за спиной у Малка всегда стояла фигура влиятельного Младшего Магистра. И вот теперь эта его опора кажется зашаталась…
Тем не менее озвучивать свои мысли Малк разумеется не стал. И вместо этого принялся дисциплинированно перечислять всё то, что с ним произошло с момента их последнего с господином Тиязом разговора.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты уверен, что этот Блад не из Зала? — вдруг спросил Мастер, тяжело роняя слова.
Малк пожал плечами.
— Я уже ни в чём не уверен. Но всё же командира в роли агента или даже члена Зала Помнящих не вижу. Не тот типаж. Да и по мощи не тянет он как-то на того, кто допущен к тайным знаниям старейшей организации Мритлока.
— Да? — задумчиво протянул господин Тияз, о чём-то напряжённо размышляя. Услышанное ему явно не понравилось. Наконец, придя к какому-то решению, он внезапно сменил тему: — Тогда может поделишься своим прогрессом в тренировках?