Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

времени мы поженимся.

Выражение лица Фунды будто разлетелось на куски по полу зала. Она была повержена. Осознавала ли, что теперь больше похожа на добычу, чем на охотника? Женщина определенно была влюблена в Карана. Другого объяснения этому быть не могло. На мгновение я почувствовала бездонную, огромную ненависть к той, которую видела в первый раз в жизни.

– Я рада за тебя, – сказала она надломленным голосом. – Ну… я подойду позже. Тогда увидимся.

– Увидимся позже.

Каран окончательно прогнал женщину. Почему-то мне это понравилось.

Вечером гости танцевали, пили и бродили вокруг, оживленно беседуя. Продолжала звучать классическая музыка. Я была счастлива. Громкую музыку не любила, поэтому ночные клубы и дискотеки были не для меня. Тем временем я узнала имена всех членов группы «Трости», которые одной ногой были в могиле. Мужчину в сером костюме с длинной тростью звали Кемаль, а в темно-синем костюме – Фарук, самого слабого – Бюлент, а нахмуренного сварливого старика, с которым дядя Риза часто вступал в полемику, – Сервет.

– Каран, – прошептала я, медленно потянув того за руку и пытаясь привлечь его внимание. Когда мужчина взглянул на меня, уставилась на резкие линии его лица, затененные тусклым светом. – Мне нужно в уборную. Я тут в первый раз. Где она?

Указав подбородком на узкий коридор впереди, он спросил:

– Хочешь, я пойду с тобой?

Быстро покачала головой и пошла к коридору, на который он указал. Официанты в белых рубашках под бордовыми жилетами вращались вокруг гостей, как мотыльки. Про уборную можно было сказать только одно. Очень чисто! В ней преобладали белый и бирюзовый цвета, напоминая роскошные туалеты из американских фильмов. Быстро подошла к одному из зеркал, оперлась руками о дорогой камень раковины и посмотрела на свое отражение в зеркале. Интересно, чем сейчас занималась мама? Было ли замечено мое отсутствие? Интересно, сможет ли Дефне найти кардиган? Отец вернулся домой? Интересно, что готовила мама? Если бы родители поссорились, в чьих объятиях плакала бы Дефне? Будет ли она чувствовать себя одинокой? Я не хотела, чтобы Дефне плакала.

Я глубоко вздохнула. Дверь уборной открылась, и вошла Фунда. Коротко взглянув на нее, я снова перевела взгляд на зеркало и потянулась к сенсорному крану. Большой напор воды начал течь на ладони, Фунда начала мыть руки у крана рядом со мной. Мы молчали, игнорировали и буквально отрицали существование друг друга. Что это было? Борьба за мужчину?

– Вы собираетесь пожениться? – спросила Фунда спокойно.

Я была рада, что она первой нарушила молчание.

– Да.

– Не слишком ли ты для него мала?

Захотелось повернуться к девушке и боднуть ее головой.

– Ему нравятся женщины старше него. А ты точно не можешь быть старше.

– Но он выбрал меня.

– Очень интересно, – сказала она хриплым голосом.

– Что интересного? – спросила я, оглянувшись на женщину.

Она смотрела в зеркало, а не на меня. Как будто не могла смотреть на соперницу. Фунда не вытаскивала пальцы из воды, хотя они явно уже сморщились, и пожала плечами, ее губы вытянулись в кривую улыбку.

– Не знаю. У Карана странные вкусы. Как я уже сказала, ему нравятся женщины постарше, и он довольно жесткий в постели. Невероятно, что такая девушка, как ты, смогла его удовлетворить.

Когда перед моими глазами пронеслись кровавые и запутанные образы, я почувствовала, что не могу сглотнуть. Я не знала, как называлась вещь, застрявшая в горле, но чувствовала ее присутствие. Эта девушка спала с Караном? Они действительно занимались любовью? От этой мысли желудок наполнился кровью. Сердце застряло между собственными клапанами. Депрессия? Это то, во что я сейчас проваливалась? То, из чего никогда не смогу выбраться? Попытка переварить эту правду была подобна попытке пробраться через зыбучие пески.

– Хочешь сказать, что ложилась под Карана?

Выражение лица женщины застыло, но она так и не взглянула на меня. Я услышала, как Фунда тяжело сглотнула. Когда я снова посмотрела на свои руки в воде, то увидела, что пальцы уже сморщились.

– Мне не интересно, кто был до меня. То, что ты можешь похвастаться тем, что согрела ему постель, вызывает во мне лишь жалость. Так что не старайся напрасно, я его не оставлю.

– Ты…

– Что я?

– Ты хочешь сказать, что я шлюха?

– Я этого не говорила, ты навешиваешь этот ярлык на себя и выставляешь его передо мной. Одно дело спать с кем-то, другое – бессовестно хвастаться перед женщиной, что мужчина, за которого та собирается выйти, спал с тобой. Я достаточно понятно объяснила?

Когда я вышла из уборной, оставив Фунду позади, на мгновение стало очень любопытно, что она сейчас чувствовала, но быстро стало все равно. Она заслужила это. Возможно, ее сердце было разбито, но, в конце концов, она получила это, пытаясь разбить сердце мне.

Каран стоял рядом со своим дедушкой. Устремил на меня взгляд и продолжал смотреть, как я шла к нему, ни на мгновение не сводя с меня своих темных глаз. По какой-то причине, когда я посмотрела на Карана, единственное, что пришло мне на ум, был образ того уродства, на которое намекала та девушка. Она видела его обнаженным? Каран также видел ее обнаженной. Когда я схватилась за живот из-за внезапного позыва к рвоте, мужчина быстро подошел, обнял и заглянул мне в лицо. Теперь мы были в центре зала, и я чувствовала, как над нами нависли любопытные глаза.

– Ты в порядке? – прошептал он, глядя на мое бледное лицо. – Камешек, что случилось?

– Выведи меня наружу, – успела сказать я, простонав. – Мне нужно немного свежего воздуха.

Каран сделал знак рукой своему дедушке, а затем вывел меня из помещения. Хотя мое тело мгновенно расслабилось, реагируя на запах моря, я все еще держала одну руку на животе. Другой рукой схватилась за влажные перила деревянной террасы.

– Я бы подумал, что что-то из съеденного так на тебя подействовало, но ты же ничего не ела. Ты голодна или дело в другом?

– Почему бы тебе не помолчать?

Он схватил меня за запястье и заставил посмотреть на него. От взгляда на мужчину у меня почему-то защемило сердце. Каран, нахмурившись, посмотрел на меня и одной рукой заправил непослушную прядь волос, упавшую мне на лицо, за ухо.

– Что не так, красавица?

– В уборной я встретила твою партнершу. – Я говорила так, будто мы действительно были любовниками, и ревновала его.

Каран нахмурился, смотрел мне в глаза, ожидая объяснений. В лунном свете его длинные черные ресницы сверкали, будто на них были бриллианты.

– О чем ты говоришь, Камешек?

– Женщина по имени Фунда. Она