Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

сарказмом, но прозвучал вопрос очень серьезно.

«Он без ума от тебя», – сказала другая Мерве.

– Конечно, я этого не хочу, – сказала я. – Какая девушка захочет привлекать такого мужчину, как ты?

– Ты посмотри-ка, как она искусно лжет, – хихикала другая Мерве.

Черные изогнутые брови Карана нахмурились, образовав более темную и изогнутую дугу. Когда его рука скользнула вверх по моей талии, я почувствовала, как воздух в груди сжался. Мужская ладонь двинулась вверх по моему животу, возле грудной клетки и остановилась чуть выше изгиба груди. Я чувствовала, как его руки блуждали по бархатной ткани.

– Так это не волнует тебя? – тихо спросил Каран. Когда мои глаза снова встретились с его в зеркале, сердце билось так быстро, что меня могло стошнить прямо здесь и сейчас.

– Что ты делаешь, старый развратник? – строго спросила я. Понятия не имела, что мой голос мог быть настолько резким, но губы Карана изогнулись вверх в странной и жуткой ухмылке. Это определенно нельзя было назвать улыбкой.

– Мне всего двадцать шесть, – прошептал он, скользя губами по моим волосам и приближая их к моему уху. – Перестань обращаться со мной, как с каким-то старикашкой, Камешек.

«Очень близко! Очень близко!» – в панике кричала другая Мерве. Я слышала, как она хлопала в ладоши.

– А мне девятнадцать лет. Перестань обращаться со мной как с ребенком, – потребовала дрожащим голосом. Не только он, но и все мои конечности дрожали.

– Если я перестану так с тобой обращаться, то не буду нести ответственность за то, что делаю.

Его голос буквально кричал: «Я опасен». Каран был голодной акулой, а я – окровавленным стейком. Другая Мерве сидела в голове и издевалась над моими мыслями.

– Не думаю, что ты сможешь сделать что-то более раздражающее, чем вести себя как мальчишка, – сказала я, и его брови издевательски взлетели вверх, а губы на этот раз изогнулись в гораздо более странной кривой.

– Ты выглядишь очень забавно, когда говоришь так уверенно, – сказал мужчина хриплым голосом, показывая, что старался не смеяться. Просто представить, как он на самом деле смеялся, было равносильно полету на параплане. Я никогда не летала на параплане, но как человек, боящийся высоты, более-менее могла представить, что почувствовала бы.

– Я хочу, чтобы ты прекратил эту ненужную близость, – сказала я, его рука все еще лежала чуть ниже моей груди. Ладно, мы выглядели не так уж невинно, но Каран пока не предпринял никаких действий, которые заставили бы меня почувствовать опасность.

Он медленно опустил руку мне на талию и потер ладонь о мое тело. Искры полетели там, где мужчина касался, тело было наэлектризовано. Его глаза оказались тверды, как железо.

– Ну, как скажешь, – прошептал мужчина. Когда дыхание коснулось моего уха, сердце и грудь сжались. – Мы покупаем это платье. Оно лучшее.

– Хорошо, ты можешь уже выйти?

Оставив меня в полном смятении, он вышел из кабинки и закрыл дверь. Пока я некоторое время смотрела на свое одинокое отражение в зеркале, листы черной тетради в моем мозгу распахнулись и глаза Карана отпечатались на одной из страниц, номера которой я не видела.

Его черные, твердые, как железо, мрачные, нерушимые и безграничные глаза… Каран Чакил был человеком, разрушавшим границы.

Снова оделась и обулась, взяла одежду и вышла из примерочной; Каран ждал меня, прислонившись к лавандовой стене. Его глаза были задумчивы, но все еще закрыты занавесом, скрывающим мысли. Мужчина забрал у меня выбранное нами черное платье и пошел к кассе. По настоянию Карана мы также купили в том магазине пару черных туфель на высоком каблуке. Пока я смущенно ждала в углу, он заплатил целое состояние на кассе, и мы вышли из здания.

На улице начался дождь. Машина стояла на парковке магазина, и, даже пройдя всего два метра, мы промокли. Вот каким был Фетхие: все времена года за один день.

Каран сел на водительское место, завел автомобиль и включил обогреватель. Он бросил на меня быстрый взгляд и затем поехал. Когда я заметила, что мужчина сосредоточил все свое внимание на дороге, не смогла сдержать желание и перевела взгляд на его профиль.

Нос был прямым, аккуратным и красивым. Его длинные ресницы были черными и густыми. Губы – полными. Впадина между носом и губами была хорошо видна, и хотелось провести по ней пальцем. Темная кожа ассоциировалась с горьким шоколадным ароматом. Они были совместимы друг с другом. Загорелая кожа – шоколад, а характер был горьким.

Горький шоколад. Пожалуй, это было самое подходящее описание Карана Чакила.

Он заставил меня пойти в салон красоты и объяснил парикмахеру, какую мне сделать прическу. Оставив в салоне одну, сам уехал домой переодеться. Спустя три часа маникюр и педикюр были готовы, хотя я все еще считала, что мне не место в том салоне красоты. Хотела накрасить ногти на руках и на ногах черным, но мне сделали френч. Затем мне вымыли волосы и сделали естественные волны, как предложил Каран. На глаза нанесли только подводку, а ресницам придали объем с помощью туши. Когда губы накрасили помадой земляного оттенка, я поняла, что он мне нравится. После этого парикмахер вручил мне сумку с платьем и туфлями и отправил в пустую комнату, в которой я быстро переоделась и, даже не посмотрев в зеркало, вышла в зал. Когда все взгляды в салоне красоты обратились ко мне, нахмурилась сильнее обычного.

– Как красиво! – сказала блондинка, которая делала мне прическу. Думаю, она была ровесницей моей матери, но выглядела намного ухоженней. Мать предпочитала натуральность, она никогда не делала ничего особенного. – Господин Каран упадет в обморок!

Ах да, меня считали девушкой Карана.

– Спасибо, – сказала я как можно милее. Женщина будто заметила мое притворство, но не стала на этом заострять внимание. Быстро подойдя ко мне, в последний раз поправила мне волосы и развернула, чтобы я посмотрела в зеркало. Мой болезненный, мрачный и неосознанный вид сменился более бодрым, здоровым и красивым.

– Господин Каран скоро будет здесь, хочешь чего-нибудь выпить, дорогая? – сказала женщина, стараясь быть еще приветливей.

– Нет, – сказала я, понимая, что больше не могу сохранять фальшивую миловидность, и возвращаясь к своему старому равнодушному выражению лица. – Спасибо.

– Она действительно с Караном? Не слишком ли молода для него? Кажется, этому мужчине нравятся зрелые женщины, которые даже старше него. Вот что я слышала, – прошептала девушка, которая, как я предполагала, была на несколько лет старше меня, с длинными светлыми волосами и телосложением, способным впечатлить моделей, своей элегантно одетой подруге-брюнетке рядом с ней, которая, очевидно, была того же возраста.