Нет, паленое это дело. Чистая дурь за Черновод-реку соваться. Глупее, чем чистосердечное признание карябать, срок наматывать. У ноддовцев срока не будет — на раз вышка, без права обжалования, по приговору к исполнению через осиновый кол в задницу.
Поморщился Локи, представив такое. Пальцами колечко сложил, через плечо сплюнул продолжил размышлять.
— Не ладно и с этой ретранспортировкой. Чего-то мудрилы дубненские не прощелкали. Не просекли фишки. Лоха дали. Дурацкие слухи об ангеле Приходько тревожили. Аборигены заливать горазды, как будь здоров. Какой с них спрос? Носятся с кроличьими огрызками, словно с чудотворными мощами, готовы дермо лобызать, словно папскую туфлю. Но не все же дурку гонят, дыма без огня не бывает. Опять таки, проверенные информаторы подтверждали — жив Ангел Небесный. Болен, тяжко болен, но выздоравливает. Чтоб ему пусто было!
Легко тронул Фартовый поводья, послал коня неторопливой рысью. Сам кривился, прикидывал палец к носу.
— Еще на его голову их преимущественное величие, магистр тамплиниориум. Ни за какие коврижки Сигмонда не отдаст. Нужен тот ему, прямо позарез нужен. Для много-зело-вельми-экстра-супер-важного дела, для таинств орденских, тху на них! Перебьется старый. Не врубается, что опасен Стилл. Ох, опасен. И на киче под семью замками, в кандалах и колодках, все равно опасен.
— Псих их величие, в натуре псих, отморозок недотраханый. Маничка у него весь мир в истинную веру обратить, заблудших спасти, упоствующих покарать. Архиважный вопрос — с какой стороны тригон малевать. Правой рукой дрочить или левой — вот вопрос вопросов. Один хрен, грех Онанов.
Сплюнул Фартовый.
— Во блин, заботал, словно галицийский талмудист в субботней синагоге. — По себя хмыкнул. — Эдак скоро толковый базар забуду, братва смеятся станет. И дядя Беня прихихикивать.
Еще покривился Локи, вспоминая своего блатного шефа.
— Да, дядя Беня челове-ек. Не боже мой, к нему задом не повернись. Или нож в спину, или некошерный корнеплод в тухес. Ой вэй, наденет на цигундер, как будь мне здоров. Здаст дядя Беня. Как бог свят, здаст. Если еще не сдал.
Вспоминались Локи последние его Земном бытии имевшие место события. Не нравились эти события. Что-то ему Фартовому не фартило, не та шла масть. Конечно выворачивался. И от лягавых отбился, с сукой, стукачиком ментовским расчитался, и человечков Мусы вовремя вычислил, и самого Мусу поблагодарил конкретно. Но с чего это вдруг столько всякой лажи? И почему, когда надо было на дно залягать глухо, как вдруг, ни с того ни с сего, объявился реббе Мойша? Значит подставил Царь!
Что подставил, то дело десятое. Ну, а рассудить толком — на кой ляд Зиберовичу нужен был он, Фартовый? Мало ли у генерала своих головорезов вымуштрованных? Ой, не мало, лосей откормленных, натасканых, к присяге приведенных. Только скомандуй — «есть», «так точно», «рады стараться, ваш высокоблагородь»! Вот и весь их ответ, дугому не обучены, своего понятия ноль. Так нет же, откопал себе Мойша Рувимович киллера. Спрашивается — на кой ляд?
Скривился Фартовый, что приснопомянутый головорез на вошь. От злости себя по колену хлопнул. Раскорячил вилами пальцы, ткнул себе в горло. Вопросец то хлюпкий и разгадку не за семью морями искать. Сложил кукиш, оглядел.
Весь ответ. Вот не хотел генерал Зиберович своих людей подставлять, вот и нашел лоха, фофана, забил баки, развел капитально. И не наградной лист и не крутой кабинет с кожанными креслами ожидают дома Фартового. Ожидают вымуштрованные головорезы, завалят в пять секунд и концы в воду, жмура в бетон и вся недолга. Был киллер, да весь вышел, никто особо горевать не будет, доискиваться что да почем не станет. Могут и технично замочить, а в некрологе, хохмы для, написать: «Скоропостижно скончался в расцвете сил». Но что хреном заедать, что редькой закусывать, по барабану. Расклад хреновый.
И дядя Беня, даже если и захочет, прикрыть не сумеет.
Бросил Фартовый поводья, сплел пальцы обеих рук, нахмурился. Предчувствовал, скоро закатится звезда крестного деда, пахана паханов, Бени-Царя. Закатится глубоко в задницу. Как-то выступит не по делу, где-то наступит Мойше Рувимовичу на хвост. А Зиберович челове-ек. Ему палец в рот не клади. Откусит, по самые помидоры отгрызет, проглотит и еще добавки захочет. И нужды нет к черту в зубы соваться.
— Не-е, — качал Локи головой, неимоверным образом сложив и большой палец и мизинец. — С этой темы надо спрыгивать. Пока не попалился, линять по-тихому, делать ноги, когти рвать, сваливать к ядреней фене!
Порешив так, улыбнулся. Довольный друг о дружку потер указательные пальцы. Коня пришпорил. Рубанул ребром ладони по локтевому сгибу, аж дернулась рука, аж указательный палец колом встал. — Так уже слинял. Во-о меня достанешь, Мойша Рувимович! Теперь без балды подпишусь под дела Магистра, авось выгорит. Псих Их Величие, да себе на уме. Вера — верой, а под шумок, всех завоевать, разделить на приораты, самому, ясный хрен, заделаться главным бугром. И балдеть, словно король на именинах.
Соображал Локи — игра предстоит по-взрослому. А дело стоящее, верняк. И куш впереди намечается немалый. Тогда кому пахан мазу даст, тот и в козырных. Тут так можно подняться…
Сложил пальцы пистолетом. Привычно прицелился. Рука не дрожала. Соображал дальше что при таком раскладе ничего он не проигрывает, даже наоборот. В Великом Приорате потолкавшись, незаметно для себя несколько поменял жизненные приоритеты. Куда там офису с иссиня черными кожаными креслами и темно серым бизнесом до его сегодняшних аппартаментов, его власти и возможностей! Конечно, иной раз вспоминалась милая сердцу Морская Жемчужина. Соленый воздух рыбачей гавани, балдежный духман от шаланд, наполненных серебристой кефалью. Утренняя поклевка сонного бычка, ныряние с пирса и золото разогретого ракушняка. Да, давненько уже не доводилось прошвырнуться между сохнущих сетей и разбитных мариманов. Заниматься, большей частью доводилось делами вовсе иного рода. И такой за ними тянулся хвост, что не об ухе из бычков приходилось думать и заботится не об удилище.
А в приорате Фартовый-Локи в авторитете. Тамплиеры, они конечно, молодцы. Но сами без него еще долго бы сопли жевали, не та подготовка, не та практика и в теории здорово хромают. А он внес свежую струю, колесики завертелись резвее. Тема часового бизнеса проконала на ура. Клево замутил, все по уму. И бабки не хилые заколачиваются и к ноддовцам подход найден. Теперь не надо никаких нелегалов, все законно, честные купцы честным товаром торгуют. Это первый плюс. Второй — пятая колонна. Лагеря подготовки террористов-экстремистов-непримиримых опозиционеров, а проще говоря — разбойников из сопределья. Это он, Локимен, такое предложил, организовал и устроил. Много народу через них прошло, один Бурдинхерд со своей бандой чего стоят.