Глаза Эвелин Дерек, казалось, поглотили меня. А потом я обнаружил, что нахожусь в комнате, почти идентичной офису женщины. Мебель была красивой, в минималистском стиле. Госпожа Дерек, казалось, была не из того типа людей, которые заботятся о подарках и памятных сувенирах, что накапливаются с течением времени. Она подчинила свою жизнь разуму, порядку и дисциплине в мыслях, и она не оставляла места всяким неожиданностям.
Но так как я пристально смотрел на комнату, я увидел госпожу Дерек. Я ожидал увидеть ее в той же деловой одежде, или, возможно, в студенческом наряде. Однако на ней было…
Ну… На ней было очень дорогое черное нижнее белье. Чулки, подвязки, трусики, бюстгальтер, все черное. Оно смотрелось на ней, гм, очень хорошо. Она стояла на коленях на полу, колени были раздвинуты в стороны, руки находились за спиной. Она обратила ко мне свое лицо, разомкнула губы, ее дыхание стало прерывистым. Я мог немного изменить угол обзора, как бы обходя ее по кругу, взгляд зеленых глаз следовал за мной, зрачки расширились от желания, ее бедра двигались, стараясь сохранить равновесие.
Ее запястья были связаны за спиной длинной узкой лентой из белого шелка.
Уголком глаза я заметил движение. И успел увидеть грациозную женственные фигуру, исчезающую в коридорах памяти Эвелин Дерек, не показавшей мне ничего, кроме вспышки бледной кожи…
…и слабо светящихся серебряных глаз.
Сукин сын.
Кто-то наложил путы на мысли госпожи Дерек, и сплел их с естественным сексуальным желанием, чтобы придать им постоянство и силу. Методы, используемые преступником, кусочки воспоминаний в мыслях женщины, возможно, довольно точно укажут на ответственного за все это.
Вампир Белой Коллегии.
А затем, испытав мучительные ощущения, я вновь оказался рядом с Эвелин Дерек. Ее глаза были широко распахнуты, на лице появилось выражение смешанного ужаса и благоговения, когда она посмотрела на меня.
О да. Вот что значит заглянуть в душу. Те, в кого вы смотрите, также смотрят и в вас. Они могут рассмотреть вас до мельчайших деталей, так же как и вы их. Я еще ни разу не встречал того, кто, заглянув в меня, не был бы… смущен таким опытом.
Эвелин Дерек уставилась на меня и прошептала:
— Кто вы?
— Гарри Дрезден.
Она медленно моргнула и сказала изумленным голосом:
— Она от вас сбежала… — Глаза ее начали наполняться слезами: — Что со мной случилось?
Магия, вторгающаяся в мысли другого человека, считается почти черной, это прямое нарушение Законов Магии, за соблюдением которых следят Стражи. Но здесь есть определенные лазейки, как в любом своде законов, которые могут трактоваться так или иначе.
Не так много я мог сделать для Эвелин. Требуется более искусный и квалифицированный волшебник, чем я, чтобы исправить вред, нанесенный ее разуму, если это вообще возможно. Но одно я все-таки мог сделать для нее. Немного серой магии для помощи одобрит даже Белый Совет, особенно для тех, кто пострадал так, как Эвелин.
Я направил легкий поток силы в свою правую руку. Кончиками пальцев я мягко закрыл ей глаза, затем провел ладонью от лба до подбородка, осторожно высвобождая энергию и приговаривая:
— Дорме, дормиус, Эвелин. Дорме, дормиус.
Она издала хныкающий звук облегчения, затем внезапно осела на пол и полностью расслабилась. Она глубоко вздохнула, выдохнула, и погрузилась в глубокий сон без сновидений.
Я устроил ее поудобнее. Если повезет, когда она проснется, ей покажется, что приснился просто дурной сон. Затем я повернулся и покинул юридическую контору, а внутри меня с каждым шагом поднималась волна гнева. Когда я дошел до охранника возле двери, гнев превратился в ярость. Я бросил квитанцию на конторку, сделал жест, пробормотал слово и мой посох, прислоненный к стене, прыгнул мне в руку.
Охранник свалился со своего стула, а я вышел, не оборачиваясь.
Белая Коллегия участвовала в этом. Они пытались убить Моргана, и меня заодно с ним, но что хуже — они охотились за людьми в моем городе, вламываясь в их психику, причиняя вред, который мог при определенных условиях, привести к безумию. Существовала большая разница между обычным нападением хищника и тем, что было сделано с Эвелин Дерек.
Кто-то ответит за это.
Глава 23
Я вернулся домой, открыл плечом дверь и наткнулся на странное зрелище.
Опять.
Морган лежал на полу в пяти футах от двери в спальню. Он схватил мою прогулочную трость из старого ведерка для попкорна, в котором я держу предметы типа посохов традиционного народного искусства Озарков, жезлов, зонтиков и тому подобное. Меч-трость в старом Викторианском стиле. Поверни ручку, потяни, и ты сможешь вытащить из деревянной трости тонкий тридцатидюймовый упругий стальной клинок. Морган так и сделал. Он лежал на боку, вытянув руку с мечом под углом девяносто градусов.
Кончик меча покоился рядом с сонной артерией Молли, прямо под ее левым ухом.
Молли, в свою очередь, прислонилась спиной к одной из моих книжных полок, ее колени были слегка согнуты, руки разбросаны в разные стороны, как будто она натолкнулась на кого-то и, падая, пыталась удержаться за книжную полку.
Слева от двери припал к земле Мыш, оскалив клыки и склонившись над глоткой Анастасии Люччио. Она лежала на спине, а ее пистолет — на ковре, в двух футах от зоны досягаемости ее руки. Она выглядела расслабившейся, хотя я не мог видеть большую часть ее лица с того места, где стоял.
Глубокие карие глаза Мыша неотрывно следили за Морганом. Стальной взгляд Моргана полностью сосредоточился на пасти Мыша.
Я смотрел на все это примерно минуту. Ни одного движения. За исключением Мыша. Когда я на него посмотрел, он махнул хвостом один-два раза.
Я резко тяжело выдохнул, отложил посох в сторону, и побрел к холодильнику, переступая через ноги Анастасии. Я открыл его, поразмышлял немного, и затем вытащил оттуда холодную колу. Я открыл ее и сделал длинный глоток. Затем подобрал сухое кухонное полотенце, подошел к дивану и присел.
— Я бы спросил, какого черта здесь произошло, — сказал я, не обращаясь ни к кому в целом. — Да вот только единственный разумный свидетель произошедшего на самом деле не может говорить. — Я взглянул на собаку и сказал. — Это должно быть хорошо.
Мыш снова неуверенно махнул хвостом.
— Хорошо, — сказал я. — Отпусти ее.
Мыш распахнул пасть и выпрямился, тотчас отвернувшись от Анастасии. Он сразу же притопал к дивану и прислонился ко мне, переводя взгляд с Анастасии на Моргана и обратно.
— Морган, — сказал я. — Ослабь свою психологическую удавку и опусти меч.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});