Читать интересную книгу Имя дома твоего (с иллюстрациями) - Лев Успенский

Но, разумеется, с этим «новый» спокойно могут выдержать состязание другие составные части наших топонимов — те, которые являются тоже прилагательными и обозначают различные краски, оттенки цвета. Они-то и образуют на картах всех стран «топонимическую радугу».

Едва ли не больше всего встречается в мире мест, которые названы «белыми» и «черными». Есть «белые» и «черные» горы — возьмем за образец знаменитый Монблан в Альпах («Мон-Блан» значит по-французски «Гора Белая») и целую небольшую страну Черногорию (по-сербски — Црна Гора). Белых и Черных гор сколько угодно и у нас: помните, Кия-Шалтырь переименовали в Белогорск по находящейся рядом Белой горе.

Не буду повторять сказанного о белых и черных морях (см. стр. 174—175), но у нас есть и Белое озеро с городком Белозерском и река Белая (да и не одна) со станицей Белореченской... Еще больше в СССР нерусских белых и черных имен — все бесчисленные тюркские Ак-Тепе, Актюбински, Ахтубы (одно из русел волжской дельты), все Карадаги, Караташи, Карачаи и Кара-Су. Ведь в тюркских языках «ак» значит «белый», «кара» — «черный» [76]1. {225} А финские имена — Мста, то есть «муста» — «черная», всякие Валк-Ярви и Валк-Иоки — «белые озера» и «белые речки»...

Не составило бы труда набрать любое число таких имен и за нашим рубежом: немецкие Вейссенштейн и Вейссенфельс — это просто «Белокаменск» и «Белоутесск»; остров Уайт у берегов Англии — значит «Белый»; река Нигер в Африке — «Черная река», как и Рио-Негро в Южной Америке. А вот вам еще Нуармутье — «Черный монастырь» во Франции, Шварцвальд — «Чернолесье» в Западной Германии, Меланезия — «Страна черных островов» в Тихом океане...

Река Нигер названа «черной» не за цвет воды, а потому, что она течет в стране чернокожих людей. В древней Руси «черными» назывались слободы, население которых состояло из «черных людей», простонародья, облагаемого податями и налогами. Очень возможно, что имя Белоруссия было дано стране, свободной в те времена от чужеземного ига, а вовсе не по белому цвету национальной одежды, как предполагали в свое время; и уж, несомненно, множество деревень у нас носили имя Черная именно по этой причине: «податная», «обязанная платить налоги».

Многие реки в странах тюркского языка называются Ак-Су или Кара-Су. Нет проще, чем буквально перевести эти имена: «Белая», «Черная речка». Но знатоки жизни азиатских народов утверждают, что «Ак-Су» всегда обозначает не «белую», а «чистую, горную» речку. {226} И «Кара-су» значит, наоборот, не «черная», а «медленно текущая, болотистая равнинная река (собственно — «вода»). Как видите, нельзя питать полное доверие к буквальным переводам: ведь и у нас большинство «Черных речек» бывают болотными, неторопливыми, довольно глубокими... Однако в то же время язык, по-видимому, принимал тут в расчет и «цветовые» свойства воды: в наших «черных речках» она, как правило, бывает очень темной, красновато-черной от взвешенных в ней частиц болотной почвы и торфа...

Стоит, пожалуй, обратить ваше внимание и вот еще на что. Мы, европейцы, привыкли связывать с черным цветом мрачные, отрицательные представления: «У него черная душа!», «Это был самый черный день моей жизни...»

Но ведь далеко не везде это является законом. Африканские народы вовсе не считают черный цвет, черноту признаком злобы, коварства. Их демоны обладают не черными лицами, как наши, а, наоборот, мертвенно-белыми... И, вероятно, для нас и для жителей Танзании или Кении имя «Черное ущелье» будет иметь совершенно разный смысл.

Не всем краскам одинаково везет в географической радуге, и не во всех странах частота разных «окрашенных» имен одинакова.

У нас, пожалуй, на первом месте после белых и черных топонимов стоят красные. Имена красного... я хотел написать «цвета», но призадумался! Вдумайтесь и вы в такой список названий:

Красная Шапочка (нас. пункт Свердл. обл.),

Красная (река Донск. обл.),

Красная Поляна (Моск. обл. и Краснодарск. край),

Красная площадь (Москва),

Краснодар (бывш. Екатеринодар),

Струги-Красная (бывш. Струги-Белая, Лен. обл.).

Вы быстро заметите, что слово «красный» имеет тут не одно, а несколько разных значений.

Поручиться за то, что оно обозначает «пунцовый», «багряный», можно, собственно, в одном-единственном первом примере: сказочная Красная Шапочка носила именно алого цвета головной убор. Но уже {227} Красная река вызывает сомнение. А может быть, это означает «прекрасная, красивая река»: ведь говоря «красна девица-душа», наш народ никогда не имел в виду девушку с багрово-красным лицом.

Обе (а их куда больше) Красные Поляны, безусловно, названы так «за красоту». Московская Красная площадь получила в древности свое имя по этой же самой причине, как самая красивая торжественная площадь города. А в то же время теперь мы, называя ее «красной», придаем этому слову еще одно, совершенно новое, только после революции родившееся в языке значение: «революционная». Это значение особенно ясно в таких топонимах, как Краснодар и Струги-Красная...

Наши предки называли небольшую северную реку Стругой Белой, имея в виду какие угодно ее признаки, только не принадлежность ее контрреволюционерам, белогвардейцам. Но когда в 1919 году Красная Армия отбила станцию Струги-Белая от белой армии Юденича, название показалось охваченным ненавистью к белогвардейщине советским бойцам недопустимым. Поселок был переименован, хотя причин для этого было не больше, чем для того, чтобы упразднить слово «бельё» или зверька «белку» переименовать в «краснушку». Эпитет «белая» до 1919 года определял цвет; эпитет «красная» стал теперь значить «революционная»...

Сегодня, вероятно, в перечне русских топонимов, начинающихся со слова «красный», 90% занимают те, которым свойственно именно это значение, причем некоторые из них, данные в спешке, именно в пылу боев, может быть, следовало давно пересмотреть. Вряд ли стоит сохранять такие невыразительные и странные названия, как Красная Горбатка (Иван. обл.), Красный Узел (Морд. АССР) или Красный Чикой (Чит. обл.).

Новое значение слова «красный» перешло во все языки народов СССР: если такие имена, как Кизил Арват или Кизил Чешме (Красный родник) в Туркмении действительно говорят о «цвете», то уже Кзыл-Орда в Казахстане означает «Красная Армия»; слово «кзыл» имеет тут новый, невозможный до революции смысл. {228}

Столь же бесспорно это и в случае с названием столицы Марийской АССР — Йошкар-Ола. Город этот, стоящий на речке Кокшаге, носил когда-то имя Царевококшайск. После революции он был переименован в Краснококшайск, а затем, с образованием Марийской республики, получил свое теперешнее имя, которое по-марийски означает «Красный город», «Красноград» [77]1.

Слово, конечно, возникло как заместитель русского Краснококшайска, а в этом имени часть «красно-» означала бесспорно не «алый», а «революционный», «коммунистический».

За рубежом бесчисленное множество «красных» имен, но в языках капиталистических стран слово это всегда имеет значение цветовой отлички.

Рэд-Ривер (имена многих рек в странах английского языка).

Монтань-Руж (в Китае, но имя дано французами: «Красная гора»).

Турну Рошу (Румыния. Старое название: «Красная Башня»).

Альгамбра (Испания. Арабское: «Красный зáмок»).

В социалистических республиках Восточной Европы, вероятно, появились уже имена, в которых чешское «руды», польское «червоны», венгерское «пирош» или «верош» — «красный» могут иметь и современное значение: революционный.

Остальные цвета и краски попадаются на карте мира значительно реже. Встречаются «желтые» топонимы, вроде наших мыса Желтого на Камчатке или Желтого Яра в Биробиджане. Все помнят Хуан-Хэ — Желтую реку Китая, но мало кому из нас известно, что «желтый» означает имена и тех мест в странах испанского языка, в которые входит слово «амарильо»,— например Амариль в Оклахоме США — «Желтый город».

«Желтого цвета», возможно, имя нашего Саратова (тюркское Сарытау — «Желтая гора»), американского озера и реки Йеллустон (по-русски — «Желтокаменка»), прославленных национальным заповедни-{229}ком, устроенным вокруг них, датской фактории в Гренландии Гюлеклеве — «Желтое ущелье»...

Странно, что у нас подобные имена довольно редки: желтых песков и глин у нас немало. Правда, ярко-желтые скалы, особенно оранжевого оттенка, наши предки обычно называли «красными»; многим народам свойственно смешенье этих цветов.

Вот один казус, связанный с «желтыми» топонимами. В старых справочниках вы можете обнаружить приток Волги — речку Желтоватую — неуверенное какое-то название; таких других я никогда не встречал. Но, увы! Современные карты показывают на этом месте другое название: Желвата, а оно явно не имеет отношения к нашему «желтый»... Жаль! Хотя почему? Эрратоним!

Слово «оранжевый» к нам пришло очень недавно из французского языка, где звучало как «кулер д’оранж» — «цвета апельсина». Естественно, что таких названий у нас нет. Да надо сказать, что и за рубежом они подозрительны. Река Оранжевая (и Оранжевая республика) в Африке скорее названы как раз по апельсиновым зарослям или плантациям, чем по цвету вод или берегов [78]1. Вероятно, такого же происхождения названия местечка Оранж в Южной Франции и мыса Оранж в Бразилии... В Южной Америке есть топоним Оранхито — это слово уже просто и прямо значит «Апельсинчик», как наше имя Ораниенбаум означает (по-немецки) «Апельсиновое дерево».