Читать интересную книгу Замогильные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс

— Шляпенка не мудрящая, сэръ, — сказалъ онъ, вынимая платокъ изъ кармана, — но для носки, я вамъ скажу, матеріалъ чудодѣйственный, лучше всякой черепицы, что идетъ на дырявую крышу. Поля, правда, въ ней исчезли, то есть сгинули, сэръ; но это ничего, или даже, это очень хорошо, потому, во-первыхъ, что безъ полей она гораздо лучше, и потому, во вторыхъ, что вѣтерокъ свободнѣе продуваетъ черезъ дырья. Я прозвалъ ее летучимъ вентиляторомъ, сэръ.

Высказавъ эту сентенцію, м-ръ Уэллеръ улыбнулся пріятнѣйшимъ образомъ, взглянувъ на всѣхъ пикквикистовъ.

— Стало быть, можно теперь повести рѣчь насчетъ того дѣла, для котораго я пригласилъ васъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ веселымъ тономъ.

— Ведите, сэръ, готовъ слушать васъ, сэръ, какъ говорилъ одинъ ученикъ своему учителю, когда тотъ съѣздилъ его линейкой по головѣ.

— Надобно прежде всего узнать, мой милый, довольны ли вы настоящимъ мѣстомъ?

— Задача мудреная, сэръ. Я буду отвѣчать вамъ откровенно, если вы потрудитесь напередъ доложить, имѣется ли y васъ для меня въ виду примѣромъ будучи сказать, какое-нибудь лучшее мѣсто?

Лучъ краткаго благоволенія заигралъ на умилительной физіономіи м-ра Пикквика, когда онъ произнесъ свой отвѣтъ:

— Я почти рѣшился взять васъ къ себѣ.

— Право?

— Да.

— Жалованье?

— Двѣнадцать фунтовъ въ годъ.

— Платье?

— Двѣ фрачныхъ пары.

— Работа?

— Ходить за мною дома и путешествовать вмѣстѣ со мною и этими джентльменами.

— Идетъ!

— Стало быть, вы соглашаетесь?

— Идти въ услуженіе къ старому холостяку? Соглашаюсь, сэръ, если только платье придется подъ стать къ моему летучему вентилятору.

— Я вамъ подарю новую шляпу.

— Въ такомъ случаѣ вентиляторъ пригодится на растопку камина.

— Можете вы представить рекомендацію?

— Спросите обо мнѣ содержательницу гостиницы "Бѣлаго оленя".

— Можете придти сегодня вечеромъ?

— Я готовъ надѣть ваше платье сію же минуту, если угодно вашей милости, — проговорилъ Самуэль рѣшительнымъ тономъ.

— Приходите въ восемь часовъ. Если рекомендація окажется удовлетворительною, платье будетъ готово.

За исключеніемъ одной весьма простительной шалости, въ которой принимала нѣкоторое участіе смазливая горничная "Бѣлаго оленя", поведеніе м-ра Уэллера оказалось чистымъ, какъ хрусталь, и м-ръ Пикквикъ въ тотъ же день взялъ его къ себѣ. Привыкнувъ къ обыкновенной быстротѣ и рѣшительности во всѣхъ дѣлахъ общественной и частной жизни, великій человѣкъ повелъ своего новаго слугу на одно изъ тѣхъ благодѣтельныхъ торжищъ, которыя принимаютъ на себя обязанность снабжать джентльменовъ готовыми платьями всѣхъ возможныхъ цвѣтовъ и фасоновъ, и прежде, чѣмъ кончился этотъ вечеръ, м-ръ Самуэль Уэллеръ облачился въ сѣрый фракъ со свѣтлыми пуговицами, надѣлъ черную шляпу съ кокардой, пестрый жилетъ, синія брюки, легкіе штиблеты, и запасся прочими необходимыми статьями туалета. Само собою разумѣется, что на пуговицахъ были вырѣзаны эмблематическія буквы: П. К.

Поутру на другой день пикквикисты съ новымъ слугою катились въ дилижансѣ по большой дорогѣ въ Итансвилль.

— Чортъ меня возьми, если я понимаю, въ чемъ моя новая должность, — бормоталъ Самуэль, сидя на козлахъ вмѣстѣ съ кучеромъ дилижанса, — камердинеръ я, конюхъ, лакей, дворецкій, доѣзжачій, или, быть можетъ, все это вмѣстѣ, то, что называется, картофельный кисель, приправленный чеснокомъ, медомъ и сметаной. Какая мнѣ нужда? Спи, голубчикъ, ѣшь, веселись, смотри въ оба, и… и многая лѣта тебѣ, м-ръ Пикквикъ!

Глава XIII. Броженіе умовъ и волненіе сердецъ въ славномъ городѣ Итансвиллѣ

Мы должны, однакожъ, признаться откровенно, что, вплоть до погруженія нашихъ мыслей въ дѣловыя бумаги Пикквикскаго клуба, намъ никогда не приходилось встрѣчать имя Итансвилля, и даже послѣ, несмотря ни на какія изслѣдованія, мы никакъ не могли подтвердить очевидными доказательствами дѣйствительное существованіе этого города на земномъ шарѣ. Благоговѣя передъ каждымъ замѣчаніемъ м-ра Пикквика, историческимъ или статистическимъ, и вмѣстѣ нисколько не надѣясь на свою память, мы справлялись со всѣми возможными авторитетами насчетъ этого предмета, перелистывали всѣ древнія и новыя географіи, рылись въ географическихъ словаряхъ, пересмотрѣли всѣ европейскія карты, изданныя учеными обществами и, къ несчастію, нигдѣ не встрѣтили ничего похожаго на Итансвилль. Остается, стало быть, допустить единственное предположеніе, что м-ръ Пикквикъ, руководимый свойственнымъ ему чувствомъ деликатности, отстраняющей всякую личную обиду или колкій намекъ на кого бы то ни было, съ намѣреніемъ выставилъ въ своихъ запискахъ вымышленное названіе вмѣсто дѣйствительнаго имени того мѣста, которое было театромъ его наблюденій. Къ этому предположенію, между прочимъ, привело насъ одно маленькое обстоятельство, повидимому ничтожное съ перваго взгляда, но чрезвычайно важное съ историческо-критической точки зрѣнія. Описавъ контору дилижансовъ, откуда выѣхали наши путешественники, м-ръ Пикквикъ сдѣлалъ вступленіе къ подробной характеристикѣ трактировъ и гостиницъ, гдѣ они перемѣняли лошадей; но самая характеристика тщательно зачеркнута y него толстымъ слоемъ чернилъ, такъ что при всѣхъ усиліяхъ мы не могли разобрать ни одного слова: ясно, стало быть, что ученый мужъ съ намѣреніемъ озаботился скрыть отъ читателя самое направленіе своего путешествія, и критика никакими судьбами не можетъ опредѣлить съ точностью, въ какую сторону и по какой дорогѣ пикквикисты отправились изъ Лондона. Такимъ образомъ, отказываясь, къ удовольствію читателя, отъ всякихъ безполезныхъ догадокъ, мы прямо перейдемъ къ послѣдовательному изложенію фактовъ, описанныхъ ученыхъ мужемъ въ хронологическомъ порядкѣ.

Открывается прежде всего, что жители города Итансвилля, точь-въ-точь какъ и во всѣхъ другихъ небольшихъ англійскихъ городкахъ, считали себя народомъ чрезвычайно важнымъ въ экономическомъ и гражданскомъ смыслѣ. Они рѣзко раздѣлялись между собою на двѣ половины, или партіи — на «Синихъ» и «Желтыхъ». Каждый горожанинъ, сознавая свою собственную силу и важность своей индивидуальной личности, считалъ непремѣннымъ долгомъ принадлежать сердцемъ и душою, къ которой-нибудь изъ этихъ двухъ партій. При такомъ порядкѣ вещей, y нихъ, въ нѣкоторомъ родѣ, все шло вверхъ дномъ, и, несмотря на кипучую дѣятельность, никто ни въ чемъ не успѣвалъ. "Синіе" не пропускали благопріятнаго случая поперечить «Желтымъ»; «Желтые» пользовались всякимъ удобнымъ случаемъ поперечить «Синимъ», и отсюда выходило естественное слѣдствіе: гдѣ бы "Синіе" и «Желтые» ни встрѣтились между собой — на публичномъ митингѣ или въ ратушѣ — между ними поднимались безконечные споры, сопровождаемые иной разъ крупной бранью. Нѣтъ надобности распространяться, что при такомъ отношеніи партій всякій вопросъ въ городѣ Итансвиллѣ становился предметомъ самыхъ противоположныхъ разсужденій. Если «Желтые» предлагали, напримѣръ, перенести на другое мѣсто торговый рынокъ, "Синіе" собирали митингъ, на которомъ постановляли, что затѣя «Желтыхъ» — безполезная прихоть сумасбродовъ въ ущербъ городской казны; если "Синіе" предлагали украсить фонтаномъ городскую площадь, «Желтые» возставали противъ нихъ съ отчаяннымъ упорствомъ, доказывая вредоносное вліяніе фонтановъ на нервы животныхъ и людей. Были въ Итансвиллѣ магазины "Синіе" и магазины «Желтые», трактиры «Желтые» и трактиры "Синіе", и даже самыя мѣста въ театрѣ украшались названіемъ «Желтыхъ» и "Синихъ".

Само собою разумѣется, что каждая изъ этихъ двухъ могущественныхъ партій имѣла своего представителя и коновода, Въ городѣ издавались двѣ газеты: "Итансвилльская Синица" и "Итансвилльскій Журавль". «Синица» защищала "Синіе" принципы: «Журавль», напротивъ, пропитанъ былъ насквозь мнѣніями «Желтыхъ». Редакторы этихъ двухъ газетъ были, какъ и водится, заклятыми врагами, и весело было слушать, какъ они величали другъ друга: "эта легкомысленная и непростительно-вѣтреная Синица". "Журавль, необузданно-дерзкій и наглый." "Эта пустоголовая трещотка, внушающая, къ стыду человѣчества…". "Сорванецъ, забывающій, по обыкновенію, всякое чувство приличія и чести". Эти и подобные эпитеты, за которыми постоянно слѣдовали кипучіе возгласы и жаркія фразы, украшали всякій разъ столбцы обѣихъ газетъ и доставляли итансвилльской публикѣ неистощимые матеріалы для вседневнаго негодованія и восторга.

М-ръ Пикквикъ, съ своей обычной проницательностью, выбралъ самое интересное время для посѣщенія этого города. Жители Итансвилля выбирали изъ своей среды представителя въ Нижнюю Палату, и по этому случаю въ городѣ происходила страшная давка. Мнѣнія сталкивались и расталкивались безпрестанно, и каждый кричалъ вдоволь, сколько его душѣ было угодно. Кандидатомъ «Синихъ» былъ достопочтенный Самуэль Сломки, знаменитый дѣлами своего дѣда, между тѣмъ какъ «Желтые» приготовились стоять всею грудью за Горація Фицкина, владѣльца обширнаго помѣстья въ окрестностяхъ Итансвилля. «Синица» считала своею обязанностью предварить итансвилльскихъ гражданъ, что взоры не только Англіи, но и всего образованнаго міра были исключительно обращены на нихъ въ эту достопамятную эпоху, между тѣмъ какъ «Журавль» повелительно приказывалъ своимъ читателямъ явить себя достойными потомками древнихъ британцевъ. Словомъ сказать, было очень весело.