Хэн выпрямился.
— Брию? Брию Тарен? Как? Почему?
— Это долгая история, — сказал Ландо, коварно улыбаясь.
— Так потрудись рассказать ее, — резко бросил Хэн, тут же помрачнев.
— А приятно было все-таки подержать ее в объятиях, — вздохнув, сказал Ландо.
Одним быстрым движением Хэн рванулся вперед и вцепился ему в вышитый воротник рубашки.
— Эй-эй! — выдохнул Ландо. — Ничего не было! Мы просто танцевали — и все!
— Танцевали? — Хэн отпустил его и виновато сел обратно. — Вот как.
— Спокойно, Хэн, расслабься, — сказал Ландо, — сколько лет ты не видел эту женщину?
— Прости, приятель, похоже, занесло меня немного, — сказал Хэн. — Она очень много значила для меня.
Ландо снова улыбнулся, уже осторожно.
— Ты тоже до сих пор много значишь для нее. Очень.
— Ландо… расскажи, — сказал Хэн. — Как все было.
— Хорошо, — сказал Ландо, начав описывать недавние приключения на борту «Королевы Империи». К тому времени когда он дошел до стычки на взлетной палубе, Хэн сидел, наклонившись вперед и ловя каждое слово.
После истории Хэн откинулся назад, покачал головой и отпил из кружки.
— Ну и дела, — сказал он. — Ландо, ты второй раз встаешь у Фетта поперек дороги. На это нужен характер.
Ландо пожал плечами, но лицо его было абсолютно серьезным.
— Я не люблю охотников за головами, — сказал он. — Никогда не любил. Я бы и злейшего врага им не выдал. Для меня они ничем не лучше работорговцев.
Хэн кивнул, затем улыбнулся.
— Хорошо, что Дрея к тебе не равнодушна, приятель.
— Нас спасло напоминание о том, что она обязана тебе, — заметил Ландо.
— Что ж, нужно сказать ей, что теперь я ей должен, — сказал Хэн. — Я надеюсь, ты уделил ей достаточно времени в этом путешествии.
— Несомненно, — сказал Ландо. — Если что-то я и умею, так это хорошо провести время с женщиной.
— Итак… когда же Бриа сказала тебе, что я ей небезразличен? Все время, что вы были с Феттом, вам было приказано молчать, — сказал Хэн, вспоминая историю Ландо.
— О, я видел ее еще раз — здесь, на Нар Шаддаа, — сказал Ландо.
Хэн недобро взглянул на него.
— Да неужели?
— Неужели, — ответил Ландо. — Да расслабься. Я просто пригласил ее на ужин. Ей отказали Джилиак и Джабба в финансировании какой-то атаки на Илезию, и ей нужно было приободриться, — Ландо вздохнул. — Она все время говорила о тебе. Это очень удручало.
Хэн почувствовал, как по его лицу расползается улыбка.
— Да? — он старательно придал голосу небрежность. — Говорила?
Ландо, посмотрел на него насмешливо-сердито.
— Говорила. Ксендор один знает почему, но говорила.
— Я думал о том, чтобы связаться с ней, — сказал Хэн. — Но после того как увидел ее в тот раз рядом с Сарном Шильдом… ну, теперь-то я знаю, что она была на задании от сопротивления. Полагаю, хороший агент на все пойдет, чтобы добыть информацию…
— Я спрашивал ее об этом, — сказал Ландо. — Она сказала мне, что хоть Шильд и хотел, чтобы все считали ее его любовницей, она ею не была. А судя по тому, что я слышал об этом типе, у него очень странные предпочтения… в партнерах.
— Хм… — сказал Хэн, размышляя над этим. — Так ты утверждаешь, она все время говорила обо мне, да? Я для нее еще что-то значу?
— Еще как значишь, — сказал Ландо. — Ты бы раздулся, если бы все это слышал, — он усмехнулся и допил эль. — Говорю тебе, это было ужасно, приятель.
Хэн улыбнулся.
— Что ж… спасибо. Я в долгу перед тобой за то, что ты спас ее, Ландо.
— Тебе следует поискать ее, если сможешь придумать, как это сделать, — сказал Ландо.
— Может быть, — сказал Хэн, потом изменился в лице. — Ландо, боюсь, я вчера получил плохие новости.
— Что такое?
— Мако Спине. Кажется, в системе Оттега он нарвался на бандитов НаКойта. Его нашли едва живым и доставили сюда. Он в реабилитационной клинике в кореллианском секторе. Шуг сказал мне, что он искалечен. Он больше не сможет ходить.
Ландо покачал головой с безжизненным выражением на лице.
— Ох… это ужасно. Думаю, я лучше умер бы, чем стал калекой.
Хэн угрюмо кивнул.
— Я тоже. Я тут подумал… не хочешь пойти навестить его завтра? Я должен пойти. Мы с Мако давние приятели. Но… знаешь, мне не хотелось бы идти одному. Может, вдвоем мы сумеем его немного развеселить?
Ландо пожал плечами.
— Непростое дело, учитывая обстоятельства, — сказал он. — Но я пойду с тобой, конечно. Это меньшее, что мы можем сделать. Мако — один из нас.
— Спасибо.
На следующий день оба друга отправились в лечебный центр. Хэну редко доводилось бывать в таких местах, и он чувствовал себя не в своей тарелке. Они обратились к дроиду в приемной, и тот их проводил к палате. Хэн и Ландо остановились на пороге.
— Ландо… Я не уверен, что готов к этому, — шепотом признался Хэн. — Мне легче со сворой имперцев на хвосте пролететь…
— То же самое, — согласился Ландо. — Но думаю, мне будет еще хуже, если я уйду, не повидавшись с ним.
Хэн кивнул.
— Мне тоже.
Собравшись с духом, он вошел в палату.
Мако Спине лежал на специальной койке. В воздухе витал запах бакты, и шрамы, пересекавшие его резкие черты лица, уже почти зажили, но Хэн видел, что его старому другу досталось немало. Бандиты НаКойта не отличались добродушием…
Его волосы, длиной по плечи, лежали на белой подушке. В прошлый раз, когда Хэн видел Мако, они были черными с седыми прядями. Теперь они были стального цвета, тусклые и безжизненные. Льдистые глаза Мако были закрыты, но Хэн почему-то знал, что он не спит.
Кореллианин немного помялся, потом пошел напролом.
— Привет, Мако! — весело позвал он. — Это я, Хэн! Вернулся из Корпоративного сектора. Вот, Ландо тоже здесь.
Глаза Мако распахнулись и без выражения остановились на друзьях. Он молчал, хотя Хэн знал, что он может говорить. У Мако была повреждена правая рука и отказали ноги, но разум и голос были не тронуты.
— Привет, Мако, — сказал Ландо. — Хорошо, что ты жив. Жаль, что все так нескладно пошло в системе Оттега… и…
Ландо не нашел больше слов, и снова встрял Хэн. Все, что угодно, только не эта глухая тишина.
— Да, эти НаКойты просто подонки… сложное дело, конечно, но, слушай… ты ни о чем не волнуйся. Я и другие, мы все-таки не бедствуем, знаешь? Нам хватит, чтобы раздобыть тебе репульсорное кресло. Они знаешь, какие быстрые… будешь летать только так.
Хэн, наконец, замолк, и повернулся к Ландо, вопросительно глядя на него. Мако не пошевелился и не промолвил ни слова.
— Ну да, — сказал Ландо, мужественно пытаясь вставить еще хоть что-нибудь. — Слушай, Мако, может быть, тебе что-то нужно? Ты скажи, мы тут же все сделаем. Верно, Хэн?
— Конечно, — подтвердил Хэн. Он попытался сказать что-то еще, но все слова вылетели из головы. — А… Мако? Эй, приятель…
Безжизненное лицо Мако даже не дрогнуло. Наконец, он медленно отвернулся от друзей, и невысказанный ответ был ясен. Уходите.
Хэн вздохнул и посмотрел на Ландо.
Они молча вышли из палаты, оставив Мако наедине с тишиной.
* * *
Гораздо более теплый прием Хэн получил от Джаббы Хатта. Он зашел повидаться с главой Десилийков в штаб кажидика на Нар Шаддаа. Когда он вошел, управляющая, женщина-человек по имени Диэло, подняла на него взгляд и приветливо улыбнулась.
— Капитан Соло! С возвращением! Джабба велел мне пропустить Вас незамедлительно!
Учитывая, что во время визитов к Джаббе Хэн привык к ожиданию, весть была действительно ободряющей.
Когда Хэн вошел в огромный и пустой зал аудиенции, он застал Джаббу в одиночестве. Хатт двинулся к нему навстречу, широко распростерши короткие ручки.
— Хэн, мальчик мой! Как я рад тебя видеть! Тебя так долго не было!
На секунду Хэн с ужасом подумал, что Джабба действительно вознамерился обнять его. Кореллианин поспешно отступил, стараясь не морщить нос. Ему придется заново привыкать к запаху хаттов…
— Здравствуйте, Джабба, Ваше превосходительство, — сказал он. — Приятно знать, что Вы по мне скучали.
— Брось уже это «превосходительство», Хэн! — прогрохотал Джабба, как обычно, по-хаттски, зная, что Хэн хорошо его понимает. — Мы старые друзья, зачем формальности!
Повелитель клана Десилийк прямо-таки источал благодушие. Хэн выдавил улыбку. Должно быть, дела идут неважно, подумал он. Полагаю, дела плохи…
— Конечно, Джабба, — сказал Хэн. — Ну что, как твои дела?
— Дела… дела как-то… замедлились, — сказал Джабба. — Бесадии, чтоб им провалиться, собрались строить транспортный флот, чтобы помешать делам Десилийков. И имперцы последнее время что-то разбушевались. Там — имперская таможня, здесь — пираты, а бизнес страдает.
— Бесадии, как всегда, предмет твоих кошмаров?