Читать интересную книгу Гордая птичка Воробышек - Янина Логвин

– Ты его, Женечка, конечно, тоже?

– Конечно! – киваю уверенно в ответ. – Я по-другому не умею.

– Ну, знаешь! – внезапно выходит из себя «не случившийся родственник», и только прицеливается к моей руке, намереваясь тяпнуть за нее жадными пальцами, как тихий, но властный голос из-за спины тут же останавливает его:

– Миша?

– Да, Роман Сергеевич? – послушно отступает от меня мужчина.

– А иди-ка ты, Миша, себе с ребятами к паддоку. Я сейчас следом подойду. И вы идите, – спокойным движением руки отпускает от себя сопровождающую его компанию седоволосый и приближается ко мне. – А я с гостьей потолкую. Мало ли тут друзей Яшкиных ошивается. Должно быть, кто-то из них и провез девчонку.

– Ну что? Так было или нет? – впивается он в меня пытливыми темными глазами, когда мы остаемся стоять одни, ежась от сквозящего у торца дома ветра, и я послушно жму плечом. Какая незнакомцу разница как?

– Так.

– Что ж. Иди, девонька, к охране. Скажешь, Роман Сергеевич велел выпустить, поняла?

– Да. Спасибо.

– И больше с Яшкой и его друзьями не связывайся. Плохо кончишь.

– Не буду, Роман Сергеевич. Случайно вышло.

– Ну, до свидания, бегунья! – желает мне мужчина, и я уже благодарно улыбаюсь ему и шагаю прочь, не веря, что так легко спаслась от брата Игоря, как в мое запястье впиваются пальцы Якова и возвращают на место.

– Поймал! – весело кричит парень и дергает меня к себе. – О! – подмигивает светлым, затянутым непонятным дурманом глазом. – Гляжу, два одиночества уже встретились? Вот ржака! Слышь, Босс, ты нереально удачно ткнул в воздух пальцем! Я обещал, что сегодня твой блудный отпрыск будет здесь? Обещал. Смотри, какая девочка! Его! У-ух, малышка сопротивляется! Теперь осталось дождаться фееричного возвращения сына домой и пережить последствия возмездия. Представляю, как Ирка обрадуется!

Мы вместе с незнакомцем замираем и пялимся друг на друга, осознавая только что сказанное Яковом. Неужели передо мной тот, о ком я думаю? И возможно ли, что он не все расслышал из моего недоброго разговора с Михаилом? Надеюсь, я ничем не навредила Илье?

– Отпусти, – прошу я парня, безвольно сползая в его руках. Господи, откуда он только взялся на мою голову!

Видимо, похожая мысль приходит в голову и мужчине, потому что он внезапно отмирает и произносит так тихо и раздраженно, что по моей коже невольно пробегает озноб:

– Яшка! С-сукин ты сын. Истинно тебе говорю! Пошел вон!

* * *

Яков наркоман, внезапно понимаю я, когда неуместно громкий смех ломает парня пополам и заставляет упасть перед мужчиной в снег. Вот откуда этот странный убегающий взгляд и дерганые движения. Он падает на четвереньки и долго не затихает, мотая головой, затем все же с трудом поднимается и отряхивает ладони. Запрокинув подбородок, выдыхает беззвучно в небо, словно успокаивая внутреннего дьявола.

– Иди в дом, сын. Успокойся. Ты не должен был брать машину, я запретил тебе садиться за руль. Иди же, Яков, кому сказал!

– Дерьмо! Всё дерьмо! – бормочет парень и убирается, а мы с седоволосым остаемся стоять вдвоем, глядя ему вослед.

– Я, наверно, тоже пойду, – решаюсь я напомнить мужчине о своем присутствии, когда он еще минуту молча смотрит перед собой в пустоту. – Темнеет скоро. До свидания.

Я беру сумку на плечо и почти ухожу, но тихое и горькое, вырвавшееся у мужчины: «Это беда», заставляет меня обернуться и печально вздохнуть:

– И что? Ничем нельзя помочь?

Он почти незаметно пожимает плечом и вдруг спрашивает, устремив на меня взгляд:

– Илья знает, что ты здесь?

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Именно в этом месте – вряд ли. Он знает, что я с его братом. Если Яков, конечно, действительно брат Илье. Простите, но у меня есть основания в том сомневаться.

Кое-что из поведения Якова по-прежнему не укладывается в голове, история с аварией возмутительна и бесчеловечна по сути, и что-то во мне, сравнив парней, заставляет сомневаться в их родстве. Каким бы холодным и бесчувственным не был Люков, я уверена, он никогда бы не опустился до подобной выходки.

– У них разные матери, – слишком бесцветно, чтобы я не догадалась, насколько мои слова задели его, отвечает мужчина. – Что он тебе пообещал – деньги?

– Кто? – хмурюсь я.

– Яшка. За то, что привезет сюда.

– Провести к Илье в реанимацию. Точнее, к его бессознательному телу, пострадавшему прошлой ночью в аварии. Да, – смотрю открыто в удивленное худое лицо человека, так легко пожелавшего узнать, за сколько же я продаюсь. – У вашего старшего сына странное чувство юмора. Жаль, что я об этом не знала.

– Не обижайся, девонька, – устало отвечает на мои слова мужчина, касаясь виска, – они не очень-то между собой ладят. И в том больше моей вины, чем их. Ты уверена, что Илья приедет за тобой? Не бери в голову, конечно, ничего такого я сказать не хочу, но моим сыном не очень-то помыкнешь, а Яшке верить – зря в ночь таращиться. Возможно, ты надумала себе лишнее и стоит вызвать такси? А лучше давай-ка я сам попрошу водителя отвезти тебя домой.

– Спасибо, Роман Сергеевич, но не надо, – мягко отказываюсь я. – Не переживайте, ничего такого я себе не надумала, все в порядке. Илья сказал, что найдет меня, и я ему верю. Если это ваш дом, я думаю, он догадается, куда Яков ехал. Пойду, подожду его у ворот, нам бы еще елку успеть выбрать, я обещала помочь.

– Ёлку? Вот как? – снова удивляется мужчина, но на этот раз по-настоящему. Смотрит на меня из-под бровей изучающе, твердо поджимает рот. Странно это как-то, словно инопланетянку увидел перед собой, выдающую себя за земную девушку. Хотя сейчас, пожалуй, я могу уловить в его резком задумчивом лице знакомые черты Люкова. Точно так же смотрел на меня Илья, когда увидел в своей кухне маленький чайник для заварки.

– Ну, до свидания еще раз! – в очередной раз пытаюсь я попрощаться, теперь уже не с незнакомцем, а с отцом Ильи, однако в этот раз протягиваю мужчине руку. – Приятно было познакомиться.

– Постой. Как ты сказала тебя зовут? – мужчина берет мою руку, но не спешит выпускать ее из своих сухих пальцев. Задерживает пожатие и ненавязчиво тянет к себе, заставляя подступить ближе.

– Евгения.

– Женя, значит? – вскидывает темную бровь.

– Да. Можно и так.

– Очень интересно…

Он внезапно хмурится и запахивает на груди куртку.

– Холодно, – выдыхает в сторону, оглядывая окрестный зимний ландшафт, очень похожий на сказочный. – Ты не замерзла часом, Евгения? Вижу, вижу, что замерзла, не отрицай! – спешит перебить меня. – Губы посинели и щеки. Мой повар готовит отличный горячий глинтвейн и французские булочки с заварным кремом. Именно то, что нам с тобой сейчас нужно – терпеть не могу зиму. Ты как, не откажешь мне в компании?

– А у вас есть повар? – так и ахаю я. Впрочем, что я, глупая, понимаю в устройстве таких огромных домов, как вставший передо мной особняк? Наверняка есть, и не один. – Спасибо, – спешу отказаться, хотя желудок реагирует на неожиданное предложение хозяина, как тощий пес на кусок аппетитного стэйка, мелькнувший у морды, – бурным возмущением здоровой, но очень голодной среды. – Но я бы лучше съела горячий пирожок с картошкой и тарелку обычного супа. Не представляете, – неожиданно смеюсь, вспомнив свое пробуждение, – кажется, я сегодня забыла поесть. Но это я так, – верчу ладошкой в воздухе, – просто к слову сказала. Сегодня же праздник, так что я еще ка-ак наемся к вечеру до отвала!

– Эх, молодежь, – одними глазами усмехается мужчина. – Все-то вы несетесь по жизни без оглядки. Решено! Двадцать минут роли не сыграют, а мне будет приятнее.

– Роман Серге-еич! Вас ребята зовут! На пять минут подошли бы! – окликает отца Ильи с боковой аллейки вежливый голос одного из стоящих поодаль мужчин. Увидев наши обернувшиеся лица, крикун неловко топчется на месте. – Заждались уже.

– Ну, проводишь меня, Женя? За домом крытый манеж и конюшня, – решает нужным пояснить мужчина, предлагая мне локоть. – Посмотрим, чего мне там ребятки приготовили? А после пирожочки организуем. Я сам, надо признаться, с картошкой очень даже люблю.

Отец Ильи едва знает меня, но запросто предлагает пройти с ним к паддоку. Господи, неужели у него там и вправду настоящие лошади? Никогда не видела этих животных вблизи. Разве что пару неуклюжих меринов, запряженных в цыганские телеги, да пони в детском парке. Ах да! Еще в цирке! Белых, с золотыми кисточками в гривах. Но это было так давно, что воспоминания почти истерлись за сроком давности.

Я уже послушно шагаю за хозяином дома, но вдруг немею, чувствуя, как холодеет спина от одной только мысли о том, что вновь попаду на глаза брату Игоря.

– Я…э-э, Р-роман С-сергеевич… не могу, – лепечу обрывочно, отыскивая в голове вескую причину для отказа. – У-у меня дела!

– Ясно, – внимательным взглядом отвечает мужчина и подносит к уху сотовый телефон. – Борис? – произносит требовательно в трубку. – Позвони Егору Федоровичу, пусть отзовет Мишу. Да, прямо сейчас. Ну, придумает что-нибудь! Так и скажи, мол, надоел он мне, суетливый больно, все на глаза лезет. А самому передай, что подарок я оценил, но отзвонюсь позже, гости у меня. Давай, Боря, Бог тебе в помощь.