Читать интересную книгу Роза севера (СИ) - Кривенко Евгений Владимирович

«Хризантемы встают даже во мгле, не дожидаясь восхода солнца. Подавая нам пример — надо стискивать зубы и вставать после самых жестоких ударов судьбы»… Ладно, сойдет. Подписался своим настоящим именем и отправил — попытка не пытка. Повторил эту процедуру на нескольких сайтах.

Оставалось ждать.

Он валялся на футоне (название тоже узнал от Сацуки), в коридор не было желания выглядывать, рядом была ее дверь… Варламов скрипнул зубами, трудно уподобиться хризантемам.

В такой прострации пролежал до вечера. Складывалось впечатление, что о нем забыли. Изучили, как любопытный экземпляр, и убрали на полку. Одно обнадеживало — на него наверняка собирали компромат, используя Сацуки. Значит, все-таки собираются выпустить, зачем компромат на мертвеца?.. А ведь он наконец начал мыслить здраво! Стало рассеиваться наваждение.

Ночью Сацуки не пришла. Расстроенный Варламов после завтрака заглянул в ноутбук и обнаружил любопытный комментарий к своему посту.

«Путь хризантем — сквозь время. Наш путь — сквозь пространство и время. И самый длинный путь порой оказывается самым коротким». Вместо подписи замысловатый логин.

Ну и ну! Глубокая философия на мелком месте. Хотя что-то в этом есть. Но как узнать, Морихеи ли это?.. Ага, тот цитировал «Записки из кельи».

Варламов написал: «Некто говорил мне, что Камо-но Тёмэй сравнивал людей с пеной на воде. Клочья пены не знают, куда плывут, как и мы не знаем. Так не все равно, длинный путь или короткий?».

Стало даже смешно — этакое состязание в глубокомыслии. Но чуточку ободрился и «попутешествовал» по Японии. Притягивал Киото с его древними храмами, и особенно Киёмидзу-дэра…

А ближе к вечеру получил неожиданное послание:

«Здравствуйте, Юджин. Это Морихеи. У вас камеры в номере, поэтому переставьте ноутбук тыльной стороной дисплея в сторону окна. Сделайте это как бы невзначай».

Строчки тут же исчезли. Удивленный, Варламов встал, потянулся и, как бы выбирая более удобное положение, развернул ноутбук.

Тут же пришло второе послание:

«Так лучше. Я проник в закрытую информационную сеть, и мы можем общаться, но только письменно. Все, что вы набираете на клавиатуре, перехватывается, но теперь цзин будут получать только поэтические тексты, комментарии и прочую чепуху».

Ай да Морихеи! Чувствует себя, как рыба в воде. Интересно, есть такое выражение по-японски?

«Здравствуйте, Морихеи, — напечатал Варламов. — Рад, что вы живы и сохраняете бодрость духа. Где вы? И кстати, не представляете ли, где я?».

«Я неподалеку от вас, — побежали слова по экрану. — Пару лет назад вернулся в Японию. А вас держат в цзин-ясики в Токайдо. Не пытайтесь бежать, это хитро устроенное здание».

Наверное. Варламов живо вспомнил ниндзя-ясики на Итурупе.

«А хотелось бы удрать, — ответил Варламов. — Уже полгода прошло, как меня выкрали из Канады».

«Что-нибудь придумаю, — последовал ответ. — Хочется тряхнуть стариной. Цзин вынудили оставить школу в Атланте, и у меня на них зуб».

Похоже, Морихеи заскучал на родине. Но не обманывают ли Варламова? Вдруг это очередная ловушка? Хотя какая разница?

«Сообщите, если что придет в голову, — написал Варламов. — А я рад встретить старого друга».

Будем надеяться, что друга.

Опять приходилось ждать, но теперь события потекли быстрее, словно судьбе надоело играть с ним в кошки-мышки. На следующий день, когда Варламов «гулял» по узким улочкам Киото, все ближе подходя к Киёмидзу-дэра, пришло послание от Морихеи:

«Вижу, вы усердно изучаете Японию. Хорошо, сыграем на этом. Побольше времени тратьте на изучение тяно-ю, чайной церемонии».

Странный совет. Варламов вздохнул, вспомнив, что Сацуки собиралась провести для него чайную церемонию, но не успела… Ладно. Он стал читать, как китайский обычай чаепития был доведен в Японии до высокого искусства, просматривать фото и видеозаписи, изучал даже трактаты, где анализировались элементы тяно-ю… Хоть убил два дня, почти не вспоминая Сацуки. На третий пришла весть от Морихеи:

«А теперь попросите, чтобы вас свозили на чайную церемонию. Во-первых, это будет правдоподобно — вы целые дни тратите на изучение японских достопримечательностей, а во-вторых, цзин будет любопытно, чего от вас еще можно ожидать? Вы не сможете получить приглашение от настоящего мастера тяно-ю, но хватает и коммерческих заведений. Цзин наверняка подберут что-нибудь поближе к месту вашего заточения. Когда попадете на церемонию, держитесь невозмутимо, ничему не удивляйтесь».

Варламов не был уверен, что цзин озаботятся что-то подбирать. Но, используя английские слова попроще, высказал просьбу старику, который его обслуживал. К своему удивлению, уже на следующий день ему передали согласие. Возможно, невидимые тюремщики тоже хотели развлечься.

— Завтра, пос…ре обеда, — выговорил японец. Варламов с вздохом вспомнил, как научил Сацуки почти идеально выговаривать «л». Ночью он плохо спал, гадая, что придумал Морихеи. Казалось невероятным, что сможет вырваться из тюрьмы.

После обеда впервые за долгое время облачился в свою одежду. А вскоре без стука вошли двое — китайцы или японцы, черт их разберет. Скорее всего, рядовые агенты.

— Мы ценим ваш интерес к японской культуре, — сказал один на сносном английском. Похоже, все-таки японец. — На улице прохладно, наденьте.

И подал Варламову стандартную китайскую куртку.

Наконец-то он проехался на лифте — тот пошел вниз, так что держали где-то вверху. Внизу тесный холл, охраны не видно, почти вплотную к двери ждет автомобиль. На улице и в самом деле прохладно, сеется мелкий дождик. Варламова посадили назад вместе с одним агентом, второй сел за руль. Похоже, не слишком опасались, что узник попытается сбежать.

Когда отъехали, Варламов оглянулся. Круглой постройки не увидел, это оказался стандартный небоскреб — видимо, зона с кольцевыми коридорами была скрыта где-то внутри. Вспомнились слова Морихеи: «Это хитро устроенное здание». Странно, что цзин особо не скрывают своих секретов. Считают его уже трупом? Тогда зачем везут на чайную церемонию? Видимо, Морихеи прав и хотят узнать, чего еще можно ждать от пленника.

Агент впереди не коснулся руля, выбрал что-то на дисплее.

— Мы везем вас неподалеку, — сказал он. — Заведение рассчитано больше на туристов, но сейчас не сезон, так что время не расписано. Мы договорились за умеренную плату, считайте это жестом гостеприимства с нашей стороны.

Гостеприимства! Варламов чуть не фыркнул, но вслух сдержанно сказал: — Спасибо.

Он поглядывал по сторонам: высокие здания, все ухожено, на деревьях в маленьких скверах начала опадать листва. То и дело ехали по эстакадам. И как Морихеи узнает, куда везут Варламова?

Высотные здания сменились трех- и двухэтажными, у распахнутых деревянных ворот машина остановилась.

— Приехали.

За воротами стоял пожилой японец, хотя кажется, не принято встречать гостей на чайной церемонии. В темном мужском кимоно, лицо незнакомое и бесстрастное, но когда слегка улыбнулся гостям и поклонился, сердце Варламова радостно встрепенулось — Морихеи! Да, лицо другое — возможно, изменено гримом, но сосредоточенный взгляд и сетка морщинок у глаз (только стали глубже) выдавали старого знакомого.

— Приветствую вас, — сказал тот. — В этом помещении можете оставить вещи.

Агенты топтались у входа.

— Мы подождем в машине, — ответил тот, что говорил с Варламовым. — Извините, но мы не подготовились к церемонии должным образом.

Надо же, какая утонченность!

Морихеи поклонился им и закрыл ворота за Варламовым.

— Идите по родзи, — сказал он, указывая на дорожку. — Не спешите, вы оставляете за собой суету этого мира.

Если бы так!

Варламов пошел по дорожке, сделанной из небрежно подогнанных камней, к павильону — наверное, чайному домику. Садик был крохотный: несколько деревьев, засохшие цветы, обомшелый валун…

Возле павильона Варламов, как положено, омыл руки из небольшого колодца, разулся на пороге, вошел в низкую дверь и уселся на татами. Сацуки долго, смеясь, учила его сидеть правильно. Перед ним оказалась горящий очаг и ниша — токонома с букетом цветов и свитком. Иероглифы были непонятны, а над изречением на свитке, наверное, следовало бы поразмыслить.