— Так вы мне поможете? — чувствую, как замедляется сердце в ожидании ответа. Раскроется парашют или нет?
— Брата твоего в армию отправлю. Не обессудь, — разводит руками Семён Сергеевич, — Тебя тоже накажу публично. Выберешь себе сам общественные работы на восемьдесят часов. И пресс служба будет в интернете лицом твоим светить. Согласен?
— Да… — киваю, ощущая, что купол вылетает из рюкзака и вот уже тянет вверх, — А…Даша?
— А с ней… Сам… — разводит руками, — Она вещи из дома все вывезла. Только с матерью связь держит и на работу ходит.
Я неконтролируемо и счастливо прикрываю глаза, стараясь продышаться от оглушающего счастья. Я буду жить. Он раскрылся. И теперь осталась, кажется, самая малость. Удачно и мягко приземлиться на ноги, но если что, я теперь уверен, меня будет кому лечить.
— В президентский отправим, — сквозь мысли доходит до меня голос Романова, — Чтобы дисциплина, и ни минуты свободной не было. Ты сам же, как положено отслужил?
— Десантура… — отзываюсь на вопрос.
— Кто бы сомневался… — хмыкает Романов.
Наши стопки снова наполняются. Пить эти прожжённые мужики умеют, отмечаю сквозь свой пьяный дурман.
— Давай, сынок, за дядю Васю…* Сделай так, чтобы я не пожалел о своём решении. И внукам… Отцову фамилию дай…
— Я обещаю, — уверенно говорю, понимая, что займусь сменой фамилии для будущих детей в самое ближайшее время.
*ВДВ — называют «Войсками дяди Васи» в честь Генерала ВДВ Васи́лия Фили́пповича Марге́лова
Эпилог
Дарья.
— Держи, — Валя кладёт передо мной на кипу документов пирожок в пакете, — Я знаю, что ты сегодня не обедала.
— Некогда было… — не поднимая на подругу глаз, откладываю еду в сторону и делаю вид, что внимательно вчитываюсь в эпикриз, — И я пила кофе.
— Да? — она накрывает ладошкой строчки, — А мне кажется, что кто-то просто лишний раз во двор выходить не хочет.
— Тебе кажется, — я тяжело вздыхаю и сдаюсь, — Ну чего ты на меня так смотришь?
— А ты знаешь? — Валя принимает шутливо-озабоченный вид, — Что количество курящих женщин в нашей больнице за последние четыре дня выросло в два раза?
— Интересная статистика, — я скептически поджимаю губы и складываю руки на груди, — Нужно найти код под крышкой пачки и выиграть путешествие в Париж?
— Ммм…. - вскидывает брови домиком подруга, — Не угадала.
— Тогда я не понимаю, чем это может быть интересно мне. Не читать же мне им морали о вреде курения…
— Да брось, Дашка… — Валя подкатывает глаза, — Ну он же секс ходячий в этом комбинезоне. Загорелый, жилистый, будто только с шеста…
— Слышал бы тебя Валера, — я с улыбкой качаю головой, — И если мне не изменяет память, всего неделю назад ты не одобряла мой выбор.
— Я была в стрессе, — она отмахивается, — Ну он же из-за тебя в это вписался, неужели не понимаешь. Это так романтично…
— Понимаю, — качаю головой, — Можешь передать всем новеньким пепельницам, что Егор не переносит курящих женщин.
— Ну поговори ты с ним, — Валя заглядывает в мои глаза.
— Как ты себе это представляешь? — я начинаю злиться, встаю со стула и подхожу к окну, — Мне встать в хвост очереди за зажигалкой и, когда очередь подойдёт, спросить не хочет ли он со мной на свидание сходить или в грехах покаяться?
Зло рассматриваю, как Морозов и ещё двое парней разгружают пластиковые коробки с бархатцами. Им осталось засадить цветами всего две клумбы, а дальше будет новый объект, и мы перестанем видеться каждый день.
— Почему? — теряется Валя.
— Да потому что он не пытается даже со мной заговорить, — качаю головой, — Я все новости от его матери узнаю.
К моему горлу подкатывают слёзы.
— Данюш, — Валя подходит ко мне, — Ну ты чего? — она обнимает меня за шею, — Ну и ну его. Красивый, да что толку.
— Помоги мне вот эту пачку бумажек доделать, — судорожно вздыхаю, — И можем домой идти.
— Давай… — она возвращается к столу и забирает у меня ровно половину описей.
Спустя два часа мы выходим из здания клиники. На улице для семи вечера ещё непривычно светло.
— Мы с Валерой в кино идём, — Валя машет рукой идущему по парковке парню, — Хочешь с нами?
— Нет… — я приветливо киваю младшему Илюшину, — Мне ещё до дома доехать надо. В крайней правой, шестьдесят километров в час.
— Я забываю, — хихикает Валя, — Ну тогда до завтра.
Стараясь не смотреть в строну желтой Камаро, сажусь в свой Форд и вставляю ключ в зажигание. Говорят, что к вождению привыкаешь быстро, но я пока не особенно замечаю. Меня пугают кольца и сложные съезды, поэтому свои маршруты я продумываю по картам заранее.
Дорога до новой, съёмной, но зато только моей квартиры занимает сорок минут. Я заезжаю во двор и понимаю, что сегодня мне совсем не повезло. Все нормальные места уже заняты, и мне придётся парковаться параллельно между двумя машинами. Руки после сорока минут напряжения подрагивают. В растерянности разглядываю пространство и примеряю манёвр. Придётся пробовать. Сзади раздаётся недовольный автомобильный гудок.
— Что ж все такие нервные, — ворча, поднимаю глаза на зеркало заднего вида и чувствую, как мое сердце ухает в районе живота.
Я просто зависаю и неотрывно слежу глазами за тем, как Егор выходит из своей машины, подходит к моей и стучит в стекло. Я, как зачарованная опускаю его вниз.
— Права, вы, девушка, наверно, купили? — смотрит на меня своими хитрющими голубыми глазами, и я чувствую, что мое тело превращается в кисель.
Но нахожу в себе силы и гордо вздергиваю подбородок, ехидно улыбаясь.
— Все гораздо хуже. Мне их купил папа, — говорю с вызовом, а сама ловлю каждую эмоцию Егора.
— Позвольте вам не поверить, девушка, — спокойно качает он головой, — Вашего папу я знаю лично. Он бы никогда так не сделал.
— Вы хотите сказать, что теперь играете на стороне закона? — я искренне удивляясь, вскидываю брови вверх.
— Не совсем, — Егор опускает руку через окно в салон и открывает мне дверь, — Просто теперь у меня несколько сменён фокус приоритетов, и оказалось, что у нас с вашим папой имеются общие интересы.
— Это какие? — я с любопытством прищуриваюсь.
— Он хочет внуков, а я — детей, — на полном серьезе отвечает Морозов, и я теряюсь. В груди начинает ныть.
Егор берет меня за руку и помогает выйти из машины.
— Поняла, — киваю, теряясь от его близости, — Ну тогда, как единомышленника моего папы, я хотела бы попросить вас помочь мне с парковой, — заканчиваю просьбу под его ухмылку.
— Не могу вам отказать, — Егор шутливо кланяется, садится за руль и филигранно загоняет машину на парковочное место.
— Спасибо, — выдыхаю, когда он снова подходит ко мне и подаёт ключи от машины.
— Пригласишь? — он кивает в сторону подъезда, и я вижу, как нервно дергается его кадык, — На чай, — уточняет нерешительно.
Мы снова совсем близко. Его «на чай» — звенит в моей голове. Я пьянею от запаха мужского одеколона.
— Извини, — мотаю головой, избавляясь от своего наваждения, — Я не приглашаю в дом незнакомых мужчин.
— Так давай познакомимся… — Егор нетерпеливо и резко подхватывает меня рукой за талию и прижимает к себе, — Меня зовут Митрошин Егор Иванович.
— Ого… — качаю я головой, — Это здорово, что ты на смену фамилии решился. Твоя мама рассказывала…
— А как зовут тебя? — хитро прищуривается Егор.
— А это не важно, — я ему подмигиваю, — Взрослые мальчики все равно не запоминают деталей.
— Ты не права, — приближаясь у моим губам шепчет Егор, — Я хорошо помню, что у тебя аллергия на обычные презервативы.
Мои глаза медленно моргают, я чувствую, как меня «ведёт»: ноги становятся мягкими, мысли — глупыми и пошлыми.
— А вот достаточно ли ты «взрослая девочка», чтобы заниматься любовью, не предохраняясь? — последние слова Егор шепчет мне прямо в ухо, и по моему телу начинают разбегаться предательские мурашки.