— Приехали, Даш…
Улица, родной подъезд, квартира, душ.
— Ты кушать хочешь?
— Нет…
Меня морозят нервы, и я кутаюсь в махровый халат.
— Даш… — настойчиво окликает меня Артур. Я вздрагиваю, — Ну хватит зависать, — он надевает на подушку новую наволочку и кладёт ее на кровать.
Я скольжу взглядом по постели и вижу, что подушки — две.
— У меня завтра рабочий день. А вечером ещё юбилей этот, — Артур нервно расстёгивает на себе рубашку, а я чувствую, как меня накрывает паникой.
— Я в ванну… — бывший жених проходит мимо меня, и я хватаю его за руку. Заглядываю в глаза, мотая головой.
— Я не могу…
— Что ты не можешь? — хмурится мужчина.
— Спать с тобой, — сглатываю вязкую слюну, — В одной постели… Отпусти меня, пожалуйста, — закрываю лицо руками, прислоняясь затылком к дверному косяку.
Понимаю, что не Артур причина моих слез, но не могу остановиться.
— Ты просто устала, Дашунь, — Кирсанов притягивает меня к себе за плечи, — Я буду спать в зале.
— У тебя ещё остались те волшебные таблетки? — спрашиваю тихим эхом.
— Их с алкоголем нельзя… — отстраняет меня от своей груди мужчина. Осуждающе качает головой и выходит из спальни.
Падаю на кровать. Впиваюсь в потолок глазами и считаю диодные лампочки. Каждого цвета по шесть. Желтый, фиолетовый, розовый — они подстраиваются цветом сами под время суток. Перед глазами начинают рябить яркие пятна, и я неожиданно очень легко отключаюсь.
Право выбора
Дарья.
Егор с самого утра не берет трубку. Хотя его телефон доступен и даже пару раз был занят. От беспокойства я не нахожу себе места и уже почти ненавижу запертый замок на двери квартиры. Мой комплект ключей лежит на кухне перед мамой. Хоть с балкона прыгай. И наверно, я бы прыгнула, если бы в этом был хоть малейший смысл… Понимание, что любой нормальный мужчина в подобной ситуации расшибся бы, но связался с любимой женщиной, появился в конце концов, всерьёз тормозит мои резкие движения! Это намеренный игнор? Мне горько и больно, но куда только девается чувство гордости у влюблённых барышень? Я доведена до крайней степени душевных терзаний и поэтому сейчас слушаю гудки на номере автосервиса.
— Администратор Анна, добрый день, — оживает трубка, — Чем я могу вам помочь?
— Здравствуйте, Анна, — напряжённо выдыхаю, — Я могу поговорить с вашим директором Егором Ивановичем?
— Ммм… Минутку, — слышу щелканье клавиатуры, — К сожалению, его нет не месте. Я могу вам ещё чем-нибудь помочь?
— Тогда соедините меня с Павлом, пожалуйста, — решаюсь я на последний вариант.
— Одну минуту, — благодушно чирикает девушка.
И через несколько гудков соединения я слышу заветное мужское:
— Алло…
— Паша, здравствуй… Это Даша, — замираю в ожидании реакции.
— Хмм, здравствуй, Даша… — напряжённо отвечает мужчина.
— Извини за беспокойство, но я до Егора не могу дозвониться… — у меня совсем не получается скрыть надрыв в голосе.
— Даша… Фуух… — он громко выдыхает в динамик, — Я не знаю, что тебе сказать. Ты сама как?
— Плохо… — говорю честно, — Ты сегодня говорил с Егором?
— Да…
— Понятно… — я прикрываю глаза, чтобы сдержать слёзы, — Тогда, передай ему, пожалуйста, что я хочу с ним поговорить.
— Хорошо… — отзывается Паша эхом.
— Спасибо… — я сбрасываю вызов и слышу из коридора мамины шаги.
— Дарья, перестань прятаться от меня со своим телефоном! — она заходит в спальню, — Нам будут задавать неудобные вопросы о тебе. Ты обязана поехать.
— Человек же может заболеть… — я упрямо гну свою линию и, больше всего на свете мечтая, оказаться в квартире одной, раздраженно наблюдаю, как мама вытряхивает все вещи из моего шкафа.
— Но ты не болеешь! — родительница режет ответом, — Надевай! — швыряет мне в руки вешалку с платьем, — Ты — просто не имеешь права подставить отца ещё сильнее. К тому же, родители Артура до сих пор ничего не знают о твоих выходках! — дрожащим от праведного гнева голосом заканчивает мать.
— Так расскажите им! — я откидываю в сторону платье и шиплю, — Свалите все на меня! Я ж не против.
— Глупая… — в сердцах хлопает дверцами шкафа, — Мы то с отцом тебе все простим, с Артуром дай Бог наладится, а вот чужая мать тебе обиды ребёнка не забудет… — она опускается на край кровати, отодвигая в строну ворох вещей и я падаю рядом.
— Так не прости ему меня, мам… — ложусь щекой на ее плечо, — Артур… Он будто замороженный. Идеальный. Рядом с ним я вечно чувствую себя какой-то ущербной, глупой…
— Он заботится о тебе, Даша, — мама качает головой.
— Не-а… — мы с ней встречаемся взглядами, — Он меня воспитывает под себя и под свой идеальный, кастрированный мир. Мы ещё не женаты, а Артур может по две недели ко мне не прикасаться…
— Дочь! — брови мамы возмущённо взлетают вверх, — Как тебе не стыдно! Это далеко не самое главное в жизни!
— Ну а почему нельзя взять все? — я горячо шепчу, — Чтобы была не только дружба и забота, но ещё желание, страсть?
— И что? — мать едко хмыкает, — Много защиты тебе дала твоя страсть?
Я, свернувшись клубочком, утыкаюсь носом в ее колени. Мне больно. Эта женщина никогда не мажет и бьет по самой сути.
— Только давай не реветь, — она опускает руку на мою макушку, — Сделай доброе дело отцу и Артуру. Не накаляй обстановку.
— Мне надеть нечего… — я грустно смотрю на мать, — Платье не купила.
— Не переживай, — отмахивается мама и, отстраняя меня, поднимается с кровати, — Фадеев ещё вчера перенёс своё мероприятие в скай-бокс. Его команда проигрывает четвёртый матч подряд. Все начальство прибудет.
— Мы будем смотреть футбол? — я пропускаю дрожь волнения по всему телу. Это знак свыше?
Понимаю, что если Егора выпустили, то он обязательно сегодня будет на стадионе. Конечно, не факт, что я его увижу, но так у меня хотя бы будет шанс. Да, черт, я просто хочу выйти из этой чертовой квартиры и мне нужна точка в наших отношениях. Без неё… я все ещё его.
— Нет, конечно, — родительница, чувствуя, что я почти сдалась, второй раз подаёт мне платье, — Скай-бокс у них на стадионе — это что-то типо зала банкетного. Еда, официанты, все, как в ресторане.
— Хорошо, — кивая, встаю с кровати и забираю из маминых рук вешалку.
— И давай сегодня без сюрпризов… — она строго поджимает губы.
— Я постараюсь, — киваю, а про себя добавляю, что уже ничего не могу обещать.
Через два часа за нами заезжает Артур.
— Ты прекрасно выглядишь, — шепчет мне мне в самое ухо, помогая сесть в машину.
— Спасибо… — выдавливаю из себя подобие улыбки, с искренней грустью понимая, что мурашек на спине нет.
Но испытав их единожды, ты всегда будешь их ждать. И каждый раз их не испытывая, на долго ли хватит твоих разочарований, Даша?
— Если тебе интересно… — Артур говорит вкрадчивым голосом, — То брата Егора пыпустят завтра под подписку до суда…
Я отчаянно прикусываю щеки изнутри, чтобы не завыть. Потому что мне кажется, что Кирсанов, давая мне эту информацию, просто издевается. Но умом я понимаю, что на самом деле он помогает. И делает максимум.
— Спасибо… — я поворачиваю к нему лицо и на мгновение касаюсь пальцами его руки на коробке передач.
— Все будет хорошо… — качает Артур головой и успевает перехватить мою ладонь.
— Извини… — я неприлично быстро выдёргиваю руку.
Остаток дороги проходит в вежливом молчании. Даже мама, сделав несколько попыток разрядить обстановку, обижено отворачивается к окну.
На подъездах к стадиону приходится сбросить скорость до минимальной. Возбужденные футбольные болельщики стекаются к стадиону неконтролируемой массой и постоянно норовят попасть под колёса.
— О Господи! — вскрикивает мама на заднем сидении, — У нас что война началась? Я никогда не видела столько полиции и людей в одном месте!
— Ммм… — отзывается Артур, — Это просто ещё одна причина, почему мы сегодня здесь. Семён Сергеевич с утра бдит. Фанаты снова драку в парке устроили. Кого-то сразу накрыли, а остальных будут искать камеры на трибунах.