– Эй! – Я сердито вскочил из-за стола.
– Ух ты, Билли в штаны напрудил, – сказал Роджер, и все заржали.
– Ага, навиноградил, – добавил Джей, давясь от смеха.
Все почему-то решили, что это очень остроумно. Ржач стоял такой, что посуда тряслась на столах. Кто-то швырнул в меня хлебной палочкой. Она отскочила у меня от груди и упала мне прямо в тарелку. Все опять рассмеялись и принялись кидаться друг в друга хлебными палочками.
Но эта «хлебная битва» продлилась недолго. Вожатые все-таки соизволили обратить на нас внимание. Двое из них поднялись из-за стола и быстренько навели порядок. Я решил сбегать в коттедж и переодеться. Уходя, я слышал, как Джей и Роджер изгаляются друг перед другом, обмениваясь плоскими шуточками на мой счет.
Тоже мне, остряки.
Я решил поспешить, чтобы успеть вернуться в столовую к десерту. Поэтому я побежал.
Влетев на всех парах в комнату, я тут же бросился к шкафу и выдвинул свой ящик.
– Э-э…
Я с удивлением обнаружил, что ящик пуст.
– Блин, а где мои вещи? – пробормотал я вслух.
Я растерянно отошел от шкафа и только тогда сообразил, что открыл не тот ящик.
Это был ящик Майка.
Я тупо уставился на пустой ящик.
Все вещи Майка куда-то делись. Я подошел к нашей кровати и заглянул под нижнюю койку, где Майк хранил свой чемодан.
Чемодана там не было.
Значит, Майк уже не вернется.
* * *
Я рванул обратно в столовую. Я так расстроился, что даже забыл переодеться.
От такого быстрого бега я аж запыхался. Войдя в зал, я тут же направился к столику вожатых. Ларри и не заметил, как я подошел. Он был занят беседой со своим соседом по столу, толстым парнем с длинными светлыми волосами.
– Ларри… – выдохнул я. – Майка нет. И вещей его нет.
Ларри даже не повернулся ко мне. Он продолжал разговаривать со своим товарищем, как будто меня вообще там не было.
Я схватил его за плечо.
– Ларри, послушай! – крикнул я ему в ухо. – Майка нет!
Ларри с раздражением поднял глаза.
– Сядь на место, Билли, – рявкнул он. – Этот стол только для вожатых.
– Но как же Майк? – Я так разволновался, что даже голос у меня стал каким-то высоким и тонким. Совершенно непохожим на мой нормальный голос. – Его нет, и вещей его нет. Что с ним случилось? С ним все в порядке?
– Откуда я знаю, – недовольно проговорил Ларри.
– Он что, уехал домой? – Я твердо решил, что не отстану от Ларри, пока не добьюсь вразумительного ответа.
– Может быть. – Ларри пожал плечами и опустил глаза. – Ты что-то пролил себе на шорты.
У меня так сильно колотилось сердце, что я явственно слышал шум крови в висках.
– Ты правда не знаешь, что с Майком? – спросил я, хотя уже понял, что от Ларри все равно ничего не добьюсь.
Он покачал головой.
– Но я уверен, что с ним все в порядке. – И опять повернулся к своему жирному приятелю.
– Может быть, он купаться пошел, – пошутил тот.
Ларри хохотнул. Другие вожатые тоже посмеивались.
Лично я ничего смешного в этом не находил. Наоборот. Мне было как-то не по себе. И даже немножечко страшновато.
Я не знал, что и думать. В голову лезли самые мрачные мысли. Впечатление было такое, что вожатым вообще наплевать, что с нами происходит.
Я понуро вернулся к своему столу. На десерт давали шоколадный пудинг. Вообще-то я очень люблю шоколадный пудинг, но сейчас у меня напрочь пропал аппетит.
Я рассказал Джею, Колину и Роджеру о том, что вещей Майка нет на месте и что Ларри делает вид, будто ничего не знает. Ребята выслушали меня, но на них мой рассказ не произвел ни малейшего впечатления. Они даже ни капельки не встревожились.
– Наверное, дядя Эл отправил его домой. Из-за руки, – пробурчал Колин с набитым ртом, наворачивая пудинг. – Она так распухла, что жуть.
– Но почему тогда Ларри ничего мне не сказал? – Мне опять стало плохо. В животе образовалась какая-то тяжесть, словно на ужин я объелся камней. – Почему он сказал, что ничего не знает?
– Если с кем-то из детей случаются неприятности, вожатые не любят об этом говорить, – авторитетно заявил Джей, постукивая ложкой по своему пудингу. – Чтобы другие детишки не волновались и им ночью не снились кошмары. – Он зачерпнул пудинг ложкой, потом наклонил ее и запулил кусок пудинга прямо Роджеру в лоб.
– Ну все, Джей, ты труп! – завопил Роджер, тоже зачерпнул пудинг и нанес ответный удар. По белой майке Джея растеклось большое коричневое пятно.
Остальные ребята за нашим столом оценили прикол, и началась затяжная «пудинговая» война.
Про Майка мы больше не говорили.
Всем стало не до того.
После ужина мы отправились на костровую поляну. Дядя Эл произнес небольшую речь о прелестях ночевки в палаточном городке. Он обещал нам незабываемые впечатления.
– Только не шумите, чтобы не привлекать медведей, – пошутил он под конец.
Ничего себе шуточки.
Потом он собрал вожатых, и они все вместе стали разучивать с нами слова лагерных песен. Дядя Эл заставлял нас петь каждую по сто раз, пока мы не запомним слова.
Я ненавижу петь хором. Я вообще не люблю петь. Не понимаю, чего в этом такого прикольного. Но вот Джей с Роджером веселились от души. Они горланили песни, заменяя нормальные слова всякой тупой дребеденью. Дурной пример заразителен. Вскоре почти все ребята начали коверкать слова. Причем каждый стремился выкрикнуть свою версию так, чтобы все ее слышали. В общем, пение закончилось массовым ором.
Когда костер догорел, вожатые повели нас в палаточный городок. Было довольно прохладно. В темнеющем небе уже зажигались бледные звезды.
Я помог Колину идти. Он чувствовал легкую слабость. И в глазах у него по-прежнему все двоилось.
Джей и Роджер шли в паре шагов впереди. Они пихали друг друга плечами и раскачивались из стороны в сторону: то вправо, то влево.
Неожиданно Джей обернулся к нам с Колином.
– Сегодня, – заговорщически прошептал он. – Сегодня ночью.
– Чего сегодня? – не понял я.
– Тс-с. – Он поднес палец к губам. – Когда все заснут, мы с Роджером пойдем и проверим, что это за Запретный дом. – Он посмотрел на Колина. – Ты с нами?
Колин уныло покачал головой:
– Нет, Джей. Я, наверное, не смогу.
Джей подошел к нам почти вплотную и внимательно посмотрел на меня:
– А ты, Билли? Пойдешь?
10
– Я… я лучше останусь с Колином, – пробормотал я.
Я слышал, как Роджер что-то пробурчал себе под нос. Что-то насчет того, что я просто трусишка. Джей выглядел разочарованным.
– Потом будешь жалеть, что пропустил самое интересное, – сказал он.
– Да ладно. Я что-то устал. И вообще спать хочу. – Я сказал правду. Сегодня был такой долгий день. У меня все болело. Все. Даже волосы на голове.
Джей вернулся к Роджеру, и всю дорогу до палаточного городка они о чем-то шептались. Должно быть, обговаривали детали предстоявшей ночной вылазки.
Я оглянулся и посмотрел на Запретный дом на холме. В бледном свете луны он действительно выглядел жутковато. Я вдруг поймал себя на том, что прислушиваюсь: не раздастся ли тот страшный вой, который так напугал меня вчера вечером. Но сегодня все было тихо. И даже как-то уж слишком тихо. Тишина просто давила.
Палаточный городок располагался в дальней части лагеря, за жилыми коттеджами. Я забрался в нашу палатку и улегся поверх спального мешка. Лежать было жестко и неудобно. Я понятия не имел, как вообще можно заснуть в таких жутких условиях. Я уже «предвкушал», какая это будет замечательная ночка. Действительно, незабываемая.
Джей и Колин чего-то возились со своими спальными мешками у дальней стенки палатки.
– Как-то непривычно без Майка, – сказал я, и у меня по спине вдруг пробежал холодок.
– Зато теперь в шкафу будет больше места, – беспечно отозвался Джей. Он уселся по-турецки на своем спальном мешке и пристально уставился в темноту за откидным входом палатки, который мы не завязали, а только прикрыли, так что осталась большая щель.