стоял равнодушный голос Макса, я словно наяву увидела его леденящий душу взгляд и красивую линию губ. Эти губы теперь будут целовать другую, говорить ей комплименты, чтобы потом… опять приговорить к смерти… Из глаз против воли брызнули слезы. Я зажмурилась изо всех сил, пытаясь прогнать эти жуткие картинки.
Мы замерли у двери кабинета, и я мысленно пожалела, что не взяла тогда с собой пистолет. Нужно было всегда держать его при себе! Может, удалось бы его как-то спрятать, а потом просто спустить курок, чтобы избавиться от страданий. И я бы сейчас не стояла здесь на ватных ногах, меня бы не мучило ощущение, будто раскаленные иглы проникают в каждый миллиметр кожи, причиняя нестерпимую боль. Я бы просто не дожила до этого момента, нажав на спусковой крючок!
Когда Аллигатор повернул ручку, мое сердце остановилось.
Глава 22
Не знаю, как пережила тот момент, когда Аллигатор провел меня в самый центр комнаты и оставил стоять напротив Ворона. Я не решалась глядеть на того, кто сейчас меня судит. Я смотрела в пол, на темные портьеры, скрывающие окно, на шкаф с книгами, на что угодно, только не в эти глаза, которые могли испепелить на месте или сковать все тело стылым льдом.
— Значит, вчера здесь была Ульяна, — послышался голос, ударивший по барабанным перепонкам, — если верить твоим словам…
Я молчала, уставившись в пол, который качался под ногами так быстро, что хотелось за что-нибудь ухватиться. Аллигатор ткнул меня в бок, призывая к ответу, и я тихо сказала:
— Да.
— Но ее не засекла ни одна камера…
— Но я не вру! Я действительно с ней разговаривала!
Во мне стремительно поднималась волна злости, я понимала, что не должна молчать, не должна спокойно смотреть на то, как меня несправедливо обвиняют, что нужно защищаться всеми силами. Но ком застрял в горле, мешая говорить.
— А камера не засекла, потому что кто-то отключил видеонаблюдение, — закончил за Ворона Аллигатор.
В ушах нарастал странный гул, который после услышанного вдруг прекратился. Я с надеждой посмотрела на того, кто когда-то обещал стереть меня в порошок, но сейчас зачем-то бросал спасательный круг, не давая уйти ко дну.
— А еще этот «кто-то» уничтожил жесткий диск видеорегистратора, к которому были подключены все камеры в доме и во дворе, — продолжил Ворон, а Аллигатор подхватил:
— Отвинтили крышку, суки, и все нахрен испортили!
— Но нам все-таки удалось восстановить данные, они были записаны на облачный сервер. Скажи спасибо Аллигатору, который потратил всю ночь, чтобы просмотреть записи и выяснить, кто виновен.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я. По губам Аллигатора пробежала едва уловимая улыбка.
— Ульяна действовала с сообщниками. Один из них, кстати, и помог ей уничтожить данные. Мои ребята его уже поймали.
— Значит, это она помогла Антону сбежать?
— Да, — коротко ответил Макс, и я наконец решилась посмотреть на него. В его глазах больше не было ледяного холода, наоборот, в темной глубине плясали теплые искорки. Но все равно было страшно сдвинуться с места, что-то сказать, кто знает, может, у них есть еще какие-то обвинения?
— Аллигатор, проконтролируй ее поиски, — распорядился Ворон и открыл ноутбук. На меня он больше не смотрел, и такое холодное отношение задело. Не извинился, ни обнял, ни одного теплого слова не сказал… Но я, как обычно, задвинула эмоции поглубже и спокойным, ровным голосом спросила:
— А что будет со мной?
На что он бросил:
— Ничего. Будем разбираться с этими двумя. — Ворон наконец поднял голову и просканировал меня взглядом. А потом добавил: — Тебе нужно успокоиться, Алина, и привести себя в порядок. А позже мы поговорим.
В голосе скользнули теплые нотки, но это все равно не принесло облегчения. Сама мысль о том, что еще совсем недавно меня мог «казнить» этот человек… Мужчина, который впивался в мой рот дикими поцелуями, глотал жадными глотками мое дыхание и называл любимой… Мой единственный, мой нежный, мой зверь… Или уже не мой… А был ли он моим когда-то?
Я отвела глаза, чтобы не смотреть. Чтобы не впрыскивать его в свои вены, чтобы не вскрывать неровные швы на сердце. Я не должна думать о том, что он был готов казнить меня. Что наши отношения для него ничего не значат. Я просто хочу убежать, укрыться, спрятаться, сейчас, сию же секунду… Броситься наутек, чтобы больше не ощущать этой боли и пустоты внутри… от его безразличия. Аллигатор словно прочитал мои мысли. Мягко взял за локоть и шепнул:
— Идем.
И я пошла, стараясь не показывать Ворону, как меня задела его жесткость. А его взгляд прожигал спину, сводил все мышцы и не давал спокойно выдохнуть. Только когда дверь кабинета захлопнулась, я позволила себе задышать. Всю дорогу Аллигатор смотрел на меня с хитрецой, порывался что-то сказать, но прерывался на полуслове. Наконец, когда мы остановились у двери моей спальни, он весело подмигнул:
— Ну что, красотка, говорил я, что еще понадоблюсь?
— Зачем ты мне помог?
— Э нет, крошка. Я не ради тебя старался. Но, лады, скажу, что я о тебе думал.
Он по-братски похлопал меня по плечу.
— Ты это… отдыхай лучше. Завтра ответственный день.
— А что будет завтра?
— Завтра Ульяна за все ответит.
Полночи мне снились кошмары. Как на ватных ногах иду к колодцу, как спину сводит от недоброжелательных взглядов братков. Потом просыпалась в холодном поту и вновь забывалась сном. И снова видела цепи и полутемный чулан без окон, снова кричала в пустоту и пыталась вырваться…
В очередной раз проснувшись, я с облегчением поняла, что уже рассвело. Что лежу в теплой постели, а кругом умиротворенная тишина. Даже глаза прикрыла, слушая. Как хорошо, что этот жуткий кошмар закончился, все разрешилось, уладилось, и мне больше нечего бояться.
Но противный внутренний голосок ехидно уточнил: «Надолго ли?»
— Тук-тук, можно? — Макс ворвался в комнату так внезапно, что я вздрогнула и уставилась на него во все глаза. После всего, что случилось,