Максимилиан, с головой ушедший в процесс дегустации кофе, больше смахивающего на детский десерт, даже не заметил иронии. Или сделал вид, что не заметил.
– Ну… до этого дня я со своими вкусами еще не определился. Да и вообще не делал из кофе культ. Подумаешь, большая разница – растворимый или молотый! Ну, для девушки, конечно, романтичнее будет приготовить из зерен, – он искоса посмотрел на меня. – А так – все равно. Но сегодня выяснилось, что мне действительно нравится именно такое, – взгляд, доставшийся чашке с ароматным напитком, был настолько более страстным, что я почти приревновала. – А Тантаэ наверняка пьет такую же горькую гадость, как вы двое, – он кивнул на наши чашки.
– О вкусах не спорят, – пожал плечами Дэйр, немного обидевшись за «гадость». – А вообще я увлекся кофе сравнительно недавно. Меня подсадила на него Лиссэ лет пятьдесят назад. Она тоже предпочитает пить его без сахара, а вот Ани – лакомка вроде тебя.
– Ой, кстати! – подловив момент, «вспомнила» я. – Меня же Элен просила зайти к Лиссэ, письмо передать. Бездна, совсем из головы вылетело… Дэйр, у тебя нет двойного телепорта? – попросила я смущенно. Ксиль одобрительно наблюдал за моим спектаклем. – Сбегаю туда-обратно и тут же вернусь.
Дариэль глянул на часы.
– Если только быстро, – вздохнул он. – Я собирался зайти к своей пациентке, отнести обезболивающее и договориться об оплате лекарств… Не надо так понимающе двигать бровями, князь, бескорыстие целителей распространяется только на тех, кто не может платить. Мне тоже надо на что-то жить и покупать ингредиенты, – цинично усмехнулся Дариэль. – Иначе я загнусь от голода и уж точно не смогу никого спасти. Ллен-Амеле любят поторговаться, так что наверняка визит затянется. Мы договорились встретиться около трех пополудни, так что постарайся к тому времени вернуться, – попросил он меня. – Не хотелось бы оставлять дом на попечение постороннего. Без обид, Максимилиан.
– Я бы сам не позволил тебе находиться в моем замке одному, – махнул рукой Ксиль и добавил мысленно «Правда, совсем по другой причине. Там сейчас нежити больше, чем в Срединном лесу». – И еще… я, конечно, не напрашиваюсь, но мне всегда очень хотелось побывать в сердце Пределов – в Кентал Дарсиль или в столице, Кентал Артей, – немного смущенно закончил он фразу и вопросительно посмотрел на Дэйра.
Целитель отвел взгляд, видимо, подозревая, что при малейшей возможности Максимилиан без зазрения совести применит свои эмпатические штучки, как накануне. Я только посочувствовала эльфу: если уж Ксиль решал что-то, то переупрямить его было невозможно. Или прикажет, как князь – и мысли не возникнет о сопротивлении, или распахнет синие-синие глаза и уставится так жалобно, что даже самый жестокосердный враг смилостивится.
«На инквизицию ни один, ни другой метод не действовал, – мрачно сообщил мне Максимилиан. – У них строгие начальники и идеологическая вражда с шакаи-ар. Даже, представь себе, с синеглазыми».
«Но мы-то с Дэйром – не Смотрители, – возразила я. – Слушай, зачем ты это затеял? Просто не хочешь отпускать его во всякие сомнительные поездки, пока не найдем убийцу?»
«Твой эльфенок опрометчиво считает, что среди собратьев ему ничего не грозит, – задумчиво откликнулся князь. – Я тоже не думаю, что убийца станет нападать открыто, но лучше подстраховаться. Да и подразнить этих снобов не мешает – вот они взбесятся, увидев шакарского князя, разгуливающего спокойно в центре их владений! Заодно и, кхм, перекушу эмоциями…»
Я подавила смешок. Ксиль неисправим.
«Почему это неисправим? – искренне обиделся вампир. – Я просто голоден».
Возразить мне было нечего.
– Дариэль… возьмешь меня с собой? – Максимилиан подкупающе улыбнулся, заглядывая эльфу в лицо.
Целитель нервно дернулся и начал собирать посуду со стола.
– Я не развлекаться еду, – ответил он наконец, складывая тарелки в раковину и включая воду. Я почти рефлекторно подскочила с места – помогать. Дэйр без споров отдал мне одну из намыленных губок. Как и в любом приличном доме, у Дариэля висели заклинания, очищающие посуду, но он предпочитал мыть все вручную – то ли по привычке, оставшейся с небогатой юности, то ли из принципа. – Меня ждут деловые переговоры и визит к больной. Что ты станешь делать, пока я буду занят? Шататься по улицам? – Дэйр слишком резко отставил чистую тарелку, и она соскользнула с края стола. Ксиль мгновенно наклонился, поймав ее в двух сантиметрах над паркетом. Целитель благодарно кивнул и чуть смягчился: – Бродить среди эльфов даже для человека – не самая хорошая идея. А уж для шакаи-ар… Не сомневаюсь, что среди моих сородичей мало найдется тех, кто способен причинить вред князю, но лучше не провоцировать на открытые столкновения.
– Дело только в моей расе? – подозрительно радостно переспросил Максимилиан. Дэйр пожал плечами – мол, а что тут непонятного. – Хорошо, а если я немного изменю внешность и отретуширую ауру, чтобы сойти за полукровку-человека?
В глазах целителя мелькнуло неподдельное любопытство. Еще бы, о таком только пишут только в трудах сомнительной научной ценности, а сколько ходит слухов…
– Запросто, – улыбнулся Максимилиан. – Смотри.
Я оставила в сторону недомытую кружку – вдруг отвлекусь и уроню. Дэйр, помня о судьбе спасенной князем тарелки, на всякий случай отодвинул чашку подальше от края стола.
За приготовлениями мы чуть не упустили сам момент преображения. В боевую форму, с длинными когтями, клыками и нескладно-угловатой фигурой шакаи-ар перетекали быстро, но достаточно плавно, а здесь изменения были резкими, взрывными. Сжались в точку веретенца-зрачки, зашевелились и потянулись, как трава на ускоренной съемке, встрепанные пряди, опадая роскошнейшей гривой почти до пояса, немного заострился подбородок, а когти посветлели и втянулись в пальцы.
Но самое главное – аура. Только что она сияла, как солнце, словно крича: «Я князь, я шакаи-ар!», а теперь угасла и замерцала нежно и холодно, как звезда в зимнем небе. Такие рисунки можно увидеть только у людей с сильной примесью эльфийской крови, но никак не у вампиров.
– Как я вам? – кокетливо хлопнул ресницами Ксиль, облокачиваясь на стол и откидывая со лба челку. Сейчас он мог бы сойти за старшего брата Ани – такого же черноволосого, хрупкого и слегка манерного подростка. – А, вижу, вы потрясены.
Дэйр опомнился и стер с лица восторженную улыбку.
– Как ты это сделал? – спросил он, подходя ближе и выхватывая пальцами одну жесткую, шелковисто блестящую прядь. – Мгновенное преобразование окружающей материи? Или внушение, иллюзия?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});