Интересно, что сейчас делает Оливер, в колледже он или еще где-то? Он мог быть с Линдси или с Лиамом… Кстати, Шарлотта вчера отправила-таки свой моментальный снимок топлес, вид спереди, но удалила через три секунды, чтобы у Лиама не было времени сделать скриншот. У Пейдж закружилась голова при мысли, что она сделала бы нечто подобное, но потом ее затошнило, стоило подумать, что такой снимок попал бы к дармитам.
Келли прислала ей с полдюжины СМС с тех пор, как Пейдж сбежала с физкультуры.
«Где ты, сучка?»
«Ты начинаешь меня доставать».
«Слышала, ты заболела и ушла домой. Надеюсь, сдохнешь».
«Сдохла?»
«Лучше сдохнуть, чем жить с такой уродливой мордой».
«Какие песни хочешь услышать на своих похоронах, тролль?»
После последнего вопроса Пейдж потянулась за айподом и начала рыться в разделе «Моя музыка», чтобы понять, какие мелодии выбрала бы на свои похороны, если бы и правда пришлось. Пока что Пейдж остановилась на четырех: та, что она слушала сейчас, плюс песня, под которую они с Шарлоттой любили танцевать, любимая песня мамы, ну и творение Оливера.
Наверное, довольно странно, что ей удалось загрузить песню Оливера на айпод, но ведь никто не знает, а если бы и узнали, всегда можно сказать, что она считает песню просто великолепной, а это правда, так почему же не послушать? Но Оливер, наверное, счел бы дикостью, что Пейдж захотела, чтоб на ее похоронах играла его музыка.
Тут Пейдж поняла, что дверь открывается, вытащила один из наушников и приготовилась накричать на кого-то из младших, но потом увидела, что это мама, и расслабилась. Ну, хоть не забыла про нее.
– Я думала, ты спишь, – сказала Дженна. – Не слышала, как я стучалась?
Пейдж покачала головой:
– Я слушала музыку.
– Как ты себя чувствуешь?
Пейдж пожала плечами. Дженна присела на краешек кровати и потрогала лоб дочери.
– Жить будешь, – пошутила она.
Забавно, Пейдж только что думала о своих похоронах.
– Хочешь что-нибудь поесть?
– Нет, спасибо. Где ты была, когда не отвечала на телефон?
Глаза матери потускнели, и Пейдж тут же пожалела, что задала вопрос.
– Я ездила к Марте, – призналась Дженна.
Пейдж ждала, ощущая, как боль матери протекает сквозь нее, а потом спросила:
– Зачем?
Дженна отвела взгляд:
– Я думала, может, удастся отговорить ее уводить отца.
Пейдж ненавистна была сама ситуация.
– И что произошло?
Дженна попыталась улыбнуться.
– Она не хотела его отдавать, а тут еще и другие вещи всплыли… короче, все сложно, но, думаю, мы сможем все уладить.
– А ты сегодня виделась с отцом?
– Нет, но он может вернуться с младшими в любую минуту. Сегодня он собирается сказать им, что больше не будет здесь жить.
Пейдж отвернулась. Как жаль, что она не может оказаться в каком-нибудь другом месте, быть членом какой-то другой семьи.
– Я не хочу его видеть, – пробормотала она.
– Все нормально, тебя никто и не заставляет, но помни, что бы он ни натворил, он все равно тебя очень любит.
– Да уж, отличный способ показать любовь.
– Ты же знаешь, что это так, возможно, тебе стоит дать ему шанс.
– Типа, как он дал шанс нам? Я с ним не хочу иметь ничего общего.
Вытерев слезы со щек Пейдж, Дженна сказала:
– Хочешь поговорить о том, что случилось сегодня в школе? Бабушка говорит, что тебя обижали какие-то девочки.
Пейдж ощущала, что лицо словно сводит судорогой. Хотя ей отчаянно хотелось рассказать все матери, она не рискнула, потому что мама может пойти в школу и пожаловаться.
– Ерунда, – ответила Пейдж, не глядя матери в глаза. – Просто глупости, ребячество. Им нужно подрасти, вот и все.
Услышав, как подъехала машина, Дженна повернулась к окну:
– Думаю, это отец.
Пейдж увидела волнение матери, схватила ее руку и сжала.
– Мы друг у друга будем всегда, – напомнила она.
Дженна сквозь слезы улыбнулась, обнимая дочку.
– И ты тоже не забывай об этом, – велела она Пейдж.
Оставшись одна, Пейдж встала с постели и включила компьютер. Нужно было много сделать по эко-проекту, участие в котором она принимала, а поскольку завтра сдвоенный урок географии, то пора бы начать. Тем не менее сначала Пейдж проверила свои многочисленные почтовые ящики и аккаунты, чтобы посмотреть, не выходила ли на связь Джули.
Одно сообщение пришло пару часов назад.
«Хорошо, что не пошла на физру. Эти фурии просто в бешенстве!»
Пейдж тут же занервничала при мысли, что они устроят ей завтра, и напечатала ответ: «Спасибо за предупреждение!»
Несколько минут она просто сидела и пялилась в экран, оказавшись перед дилеммой – прогулять школу и завтра или просто посмотреть врагам в лицо. Ей противно было при мысли, что они берут верх, но, с другой стороны, дармиты говорили и делали такие гадости, что ей не хотелось больше через все это проходить.
Может, стоит сбежать и никогда не возвращаться?
* * *
– Папе нужно сказать нам кое-что важное, – сообщил Джош, когда Дженна вошла в столовую, где он сидел за столом вместе с двойняшками, старавшимися вести себя хорошо. – Ты знаешь, о чем речь?
– Знаю, – ответила она, стараясь говорить обыденно, чтобы детям не казалось, что их ждет какой-то замечательный сюрприз, который им понравится, в чем, похоже, убедил их Джек. Двойняшки вообще поймут, что все это для них означает?
Может, лучше, чтоб и не поняли.
– Важный разговор о чем-то важном, – заявил Уиллс.
– Конечно, глупый, – встряла Флора, – поэтому так и называется. А где папа? Можно мне покушать?
– Вы только что ели булочки, которые купила бабушка, – напомнила ей Дженна.
– А можно нам потом зайти к бабушке, чтобы еще раз повидать тетю Ханну? – спросил Джош.
– Тетя Ханна вернется, чтобы прочитать вам сказку на ночь.
– Круто! А можно нам чипсы?
Оставив детей ерзать на стульях, Дженна пошла на кухню, чтобы быстренько раздобыть детям что-нибудь вкусное. Они могли бы поесть пиццу, которую Дженна принесла из супермаркета, но это уже когда все закончится, если им вообще захочется есть, но, наверное, не захочется. Пока что она просто нарезала ломтиками пару морковок и положила на тарелку, прихватив чашку хумуса.
Легкий способ замаскировать один из пяти обязательных приемов овощей и фруктов или семи, как рекомендуют по новым правилам, или даже десяти, если у вас получится.
На какой планете живут все эти специалисты по питанию? Определенно, на этой планете нет детей.
Увидев в дверях Джека, Дженна напряглась:
– Обязательно нужно было говорить со своей любовницей сейчас? Дети ждут…
– Это не она, – перебил Джек.
Отвернувшись, она отнесла тарелку на стол, и у детей тут же возникла потасовка. Дженна смотрела, как дети громко хрустят морковкой, болтают ногами и широко улыбаются, глядя на нее; сердце разрывалось при мысли, что это радостное волнение в ожидании важного сообщения уступит место замешательству, а то и страху, когда секрет откроется. Нельзя причинять им такие страдания. Они слишком маленькие. Отец должен защищать их, не давать в обиду, а он собирается убить их.
Во второй раз за день Дженна спрашивала себя, за кем она была замужем, и чувствовала, что ответ ускользнул от нее еще дальше. Даже в самых страшных своих кошмарах она не представляла Джека изменщиком, разрушающим семью, и уж тем более мошенником, укравшим чужие деньги и пытающимся повесить преступление на нее. Разумеется, она не была еще точно уверена, что он собирался поступить именно так, но факт остается фактом: Джек за ее спиной вытягивал деньги у писателей, а потом переводил на свой личный счет. Там ли они, потрачены или переведены еще куда-то, она понятия не имела и не собиралась спрашивать. По крайней мере, пока. Она решила сначала переговорить с адвокатом, чтобы получить совет, как поступить.
Она консультируется с адвокатом по поводу Джека. Это кажется невероятным, и при одной только мысли начинала болеть голова.