Юля взбесилась и не сумела этого скрыть.
— А что, эта твоя лахудра требует немедленной свадьбы? Тима, не делай ошибки, ты привык жить цивилизованно, в чистоте и красоте, с налаженным хозяйством, а она же просто неряха! Сейчас тебе это в новинку, а очень скоро начнет раздражать… Да еще как! К тому же как ты собираешься смотреть в глаза лучшему другу?
Тимофей побелел.
— Будешь отпираться?
— Еще чего! И не подумаю! А мои отношения с Мишкой вообще не твоя забота!
— Между прочим, Нелли Яковлевна уже в курсе!
— Ты постаралась?
— Да боже избави! Кто-то тебя с ней засек. Но старушка по старомодному наивна, полагает, что ты это на правах лучшего друга опекаешь его невесту, так что пока можешь не волноваться.
Юля чувствовала, что разговор пошел совсем не так, как она рассчитывала. Она внутренне заметалась. Перед ней сидел совершенно другой человек, только внешне похожий на «ее Тимку», мягкого, покладистого. Этот был жесткий, ироничный, казалось, видел ее насквозь и так явно ее не любил, что она вконец растерялась. Но хуже всего было то, что таким он ей вдруг страшно понравился. Кажется, я полная дура, я его совсем не понимала, вечно перегибала палку и, видимо, навсегда его потеряла. Но неужели он и вправду любит эту лахудру, она же мне в подметки не годится!
— Короче, Юль, я хочу как можно скорее развестись. Если у тебя есть еще какие-то условия, излагай.
Она задумчиво смотрела на него.
— Скажи, Тим, чем она лучше меня?
Он засмеялся.
— Объективно — ничем, более того, ты почти совершенство: красавица, изумительная хозяйка и так далее, а она… она очень далека от совершенства… Но я люблю ее, а она любит меня. Вот и все. Да, она еще любит собак! — добавил он с усмешкой. — И вот еще что. — Он вдруг вытащил из кармана ювелирный футляр. — Вот, взгляни!
Юля недоуменно открыла футляр.
— Боже мой! Какая красота! Что это? Откуда?
— Оно твое. Это из наследства Олега. И в течение еще четырех лет будешь раз в год получать нечто подобное. Тебя это устроит?
— Я не понимаю… — Юля не могла оторвать глаз от изумительной красоты кольца с крупным сапфиром и бриллиантами. Кольцо было безумное дорогое, Юля знала в этом толк. — Что это значит?
— Завещание Олега.
— Мне? — опешила она.
— Там сказано — моей жене. Он безусловно имел в виду тебя.
— А разве завещание уже оглашено?
— Основное нет. Но он оставил в фирме отдельное и это кольцо мне доставили на днях.
— А почему в течение нескольких лет? Где сейчас эти вещи?
— У Тиффани. Такова была воля Олега. И доставлять их будут мне.
— Я поняла… Ну что ж… Это так красиво и, честно говоря, я никак не могла ожидать… Хорошо, я согласна на развод. Тим, а почему ж ты не отдал кольцо своей лахудре?
— Юля, я честный человек, ты разве не знала?
Тимофей ликовал!
— И вот еще что. Юль, я искренне желаю тебе большого знойного счастья!
Он вышел на улицу страшно довольный. Теперь еще связаться с Мишкой. Он прямо в машине в который уж раз открыл айпэд и сразу увидел — пришло письмо от Мишки! Он с замиранием сердца открыл его.
«Тима, друг, получил твое покаянное послание… Признаюсь честно, я чего-то в этом роде ожидал. Я видел, что между вами что-то происходит, нет, неправда, я видел только, как ты на нее смотришь и как она старается не смотреть на тебя. И я, что называется, самоустранился. Нет, опять вру… Я просто в последний момент понял, что не смогу быть для Яны хорошим мужем, слишком многое мне еще в этой жизни интересно… Наверное, это не было любовью, скорее, меня захватила ситуация — романтическая история любви Олега, рассказанная тобой и тут же случайное знакомство с героиней этой истории, такой очаровательно-женственной и беззащитной. Я искренне был увлечен ею и от всего сердца сделал предложение… Но быстро смекнул, что не готов пока осесть, да еще эти флюиды между вами… Короче говоря, не парься, друг, и будь счастлив, ей нужен ты, а не я. А я, кажется, понял — писательство — это мое… И, возможно, я даже когда-нибудь напишу об этом роман и назову его «Девочка с перчиками».
По-прежнему твой друг Мишка».