— И во всем виноваты мои колготки? — с нежной улыбкой спросила Яна.
Он просиял.
— Да! Но я ведь ничего не понимал! А потом возник Мишка и я запретил себе даже думать о тебе. Но прежняя жизнь показалась мне невыносимой и я четко осознал, что не люблю жену и она меня не любит, мы просто были удобны друг Другу…
— Но твоя жена такая красавица…
— Ну и что? Красавиц в Москве до хреновой тучи, а ты — единственная. И знаешь, мама с самого начала терпеть не могла Юльку, а ты ей страшно понравилась. Это тоже о чем-то говорит. И вообще… Мне нужна именно такая жена!
— Ты так в этом уверен?
— На все сто!
— А вдруг я не понравлюсь тебе… как женщина?
— Дурочка!
— Но ведь так бывает…
— Я намерен немедленно это проверить!
— Немедленно?
— Ага! Молодой человек! — позвал он официанта. — Будьте добры счет!
— Но вы ж ничего не скушали! Давайте я вам с собой все упакую! Даже шампанское не открыли, вон, весь лед в ведерке растаял! — огорчался официант.
— Валяйте! И цветы не забудьте! У тебя, Янка, ведь наверняка пустой холодильник? Признайся, а?
— Ну да, — слегка смутилась она. — Только не вздумай платить, это я тебя пригласила.
— Янка, запомни, платить теперь всегда буду я. И потом, ты пригласила меня на день рождения, а что у нас получилось?
— Что у нас получилось?
— Практически, семья… И в семье я главный!
— Тимка, я ужасно, ужасно тебя люблю… И я хочу, чтобы ты был главный и командовал мной… Мне это нужно…
— Я знаю. Я завтра же напишу Мишке обо всем.
— Может, лучше мне написать?
— Нет, — отрезал он. — Это я возьму на себя.
— Что? Вину за наше общее предательство?
Тимофей вспыхнул.
— Предатель здесь только я. Ты — оставленная им женщина, ты же в конце концов не Пенелопа, а он вовсе не Одиссеей. Его странствие просто прихоть… — он вдруг рассердился, — хотя, если честно, я уж не помню, чего ради Одиссей уплыл от Пенелопы…
Тут официант поставил на стол два пакета, обтер салфеткой стебли пионов и подал букет Яне с несколько фривольной улыбочкой. Понял, куда и зачем спешат эти двое.
— Тимофей Борисович, звонила ваша жена, просила немедленно связаться с ней, — доложила секретарша.
— Что за бред? — нахмурился Тимофей, до этого момента безуспешно пытавшийся погасить идиотское сияние на лице.
Ага, понятно, подумала секретарша, шеф, видимо, загулял в выходные и теперь ему мало не покажется!
Он вошел в кабинет и сразу набрал номер Юли. Настроение резко испортилось.
— Почему ты звонишь через секретаря?
— А у тебя все телефоны два дня выключены.
— Так, в чем дело?
— Тим, надо поговорить.
— Надо, значит, поговорим, но не в рабочее время. Я занят.
— Тогда, может, пообедаем где-то?
— Не уверен, что получится. Впрочем, ближе к обеду я с тобой свяжусь. Извини, у меня дела.
Дел и впрямь хватало и к часу дня он понял, что обеда с женой не получится. Он набрал ее номер.
— Юль, извини, ничего не получается. Если угодно, я после работы заеду к тебе.
— О, отлично!
Еще через час позвонила Геня.
— Тимоша, что-то случилось? Куда ты пропал?
Господи, с досадой подумал он, чего они все от меня хотят?
— Я так соскучилась! Может, встретимся сегодня?
— Извини, Генечка, сегодня не выйдет, дел по горло.
— Тим, скажи только — это правда, что ты ушел от жены?
— Гень, извини, у меня абсолютно нет времени на личные разговоры, извини ради бога, поговорим как-нибудь потом.
Так, ей уже донесли… Неужто она на что-то надеется? Вот мне урок — не связываться с бабами, которые… А впрочем, какие бабы, ведь у меня есть Яна, Янка, Яночка… Никогда ни одну женщину он так не хотел и никогда и ни с кем ему не было так хорошо! Они провели в постели почти двое суток… Двое суток счастья… Нет, нельзя сейчас предаваться этим мыслям. До совещания у директора оставалось семь минут, даже поговорить с ней некогда, а так хочется услышать ее голос… Он просто отправил ей эсэмэску: «Люблю. Счастлив». Ответ пришел мгновенно: «И я».
Рабочий день складывался так, что освободиться раньше половины одиннадцатого никак не получалось.
— Юль, извини, никак не выходит, полный зарез, давай отложим разговор, это ведь не горит?
— Ну, это как посмотреть… Тогда отложим на неделю, я завтра лечу в Лондон, вернусь, позвоню.
— Счастливого пути!
— Тима, — сказала Ольга Варламовна, разогревая ему ужин. — Я никогда тебя таким не видела.
— Каким?
— У тебя глаза счастливые. Скажи мне, ты завтра тоже поздно вернешься?
— Надеюсь, нет, а что? — насторожился он. Завтра после работы он рассчитывал попасть к Яне.
— Я пригласила на ужин Яну.
— Мама!
— Ты недоволен?
— Ну что ты! Очень доволен! Но как тебе такое в голову пришло?
— Понимаешь, я вчера была в «Современнике» с Наташей…
— И что вы с ней опять учудили? — улыбнулся Тимофей.
— Ничего, кстати, Наташе Яна тоже очень понравилась, но это так, к слову. Дело в том, что в антракте мы встретили твою Юльку…
— Она уже не моя.
— Слава богу! Но она была там с этим своим Леонтием…
— Ну и что тут такого?
— Да ничего, просто я в фойе услышала, как она его кому-то представила: «Мой будущий муж».
— Ну и в чем криминал, мамочка?
— Видишь ли, Тим, я не удержалась… Отозвала ее в сторонку, поздравила с удачной партией и сказала…
— Мама, зачем? Ну, и что ты ей сказала? — напрягся Тимофей.
— Процитировала Грибоедова… Ну, перефразировала самую чуточку…
— Мама!
— «Ваш муж, прелестный муж, не более наперстка…»
Тимофей фыркнул.
— Если я правильно помню, там речь шла о шпице? Ну, ты даешь, мама! Только зачем?
— Я так ее не люблю, что хотелось сказать ей какую-нибудь гадость, только и всего.
— И после этого подвига ты решила пригласить на ужин Яну?
— Ну, в общем да!
— А что, интересно знать, тебе ответила Юлька на твою любезность?
— Ничего! Позеленела от злости, пожала плечами и отошла с брезгливой миной.
— Она мне сегодня звонила, хотела поговорить о чем-то, но у меня минуты свободной не было. Отложили на неделю.
— Очень хорошо. Вам надо поговорить о разводе. Надеюсь ты намерен жениться на Яне?
— Безусловно, но куда нам спешить?
— А Мише ты уже написал?
— Пытался, но сообщения не проходят, видимо, он сейчас там, где связь не работает. И меня это мучает. Но завтра я снова попробую.
— Тима, я дам тебе утром список, что надо купить для Арношки.
— Хорошо. Мам, а что Яна сказала в ответ на твое приглашение?