руку, дергая и намекая, что не могу оставить сестру. Он прикрывает глаза, вздыхает, а после кивает одобрительно другу, который выходит первым. После него иду уже я, а после Сверр, замыкая наше шествие.
– Так-то лучше, – улыбается довольно арити, а затем нас шестерых пропускают вперед, в одно из ответвлений данной пещеры.
Мы идем прямо довольно долго, я уже начинаю испытывать впервые проявляющийся страх замкнутого пространства, но в какой-то момент, к моему облегчению, выходим в крупной пещере.
– Тойрэо, – шепчет Радмила и поясняет мне, когда ловит мой взгляд: – Пещера первой крови…
Я лишь улыбаюсь, и без нее узнав это место, которое было в моих видениях в Нави. Оглядываюсь по сторонам, но повсюду стоят только мужчины в черных плащах. По ощущениям, Шада здесь нет.
Все приготовления сделаны. Алтарь и сопутствующая обстановка выглядят точно так же, как и в прежнем ритуале, когда наши предки убили Искандера и заточили его в пучине Хаоса. По краям каменного свода алтаря воткнуто четыре меча. Догадываюсь, что это легендарные мечи света. Вот только не хватает пятого.
– Как они проведут ритуал без пятого мяча? – кидаю взгляд на Радмилу и тихо шепчу ей, чтобы остальные не услышали наш разговор.
Она сглатывает и рвано качает головой.
– Хранитель главного меча – мой отец, но единственный, кроме него, кто знает доступ к нему – отец Шада, это мой… – она мнется, отводит глаза.
– Я знаю, кто это, продолжай, – говорю ей, чтобы она не вдавалась в подробности, чувствую, как эта тема ей неприятна и ранит.
Я не могу понять ее чувств в данный момент, ведь мы с ним не были близки так, как она, но все равно не желаю бередить ее рану.
– В общем, Шад должен был стать преемником своего отца, так что он наверняка знает все тайные тропы, – во взгляде ее неподдельная печаль и какое-то непонятное чувство, которое я не могу распознать.
Никогда прежде я не видела сестру такой опустошенной, плечи ее понуро поникли, а вид болезненный, словно ее жестоко предал самый близкий человек. От ужасной догадки я ахаю и прикрываю ладонью рот, но, уловив ее агонизирующий взгляд, быстро прихожу в себя и стискиваю челюсти. Поглаживаю ее плечо в успокаивающем жесте, и она спустя некоторое время кладет свою ладонь поверх моей, слегка сжимает, намекая, что все в порядке. Я вижу, что это не так, но не настаиваю, не лезу в душу. В этот момент, нарушая наше единение, раздается громкий хлопок.
– Ну же, девушки, чего вы встали, как не родные, разве это не прекрасно? Одна из вас войдет в летописи и легенды, как та, которая поспособствовала возрождению нашего повелителя, – улыбается каким-то безумным взглядом арити, раскидывая руки и наслаждаясь происходящим.
– Не очень-то мы впечатлены, – язвлю, показывая клыки, пусть и не настоящие, а только эфемерные
– Вы слишком молоды, чтобы оценить масштаб сегодняшней ночи. Но опустим грязные подробности. Вы выбрали, кто из вас будет первой, или, может, хотите нам что-нибудь сказать? – смотрит на нас демон и на что-то намекает.
Мы с сестрой переглядываемся, понимая, что орден не в курсе нашей тайны. И в этот момент происходит то, о чем я уже догадалась. Седрик выходит вперед и ровняется с арити.
– Они и сами обе не знают, когда кто родился, так что выберем наугад, – улыбается холодной улыбкой беловолосый, выпрямляется и больше не играет роль нашего покровителя или шутника.
В этот момент виден контраст между прежним Седриком и тем, кто сейчас стоит перед нами. Тот, который улыбается нам жестко и холодно, источает опасность, даже волчица моя замирает, не решаясь подать ни звука. Наши мужчины в шоке смотрят на него, а Радмила протискивается ко мне поближе. Я же с опаской смотрю на Сверра, который в этот момент не двигается, стискивает кулаки до выпуклых вен на руках и сжимает изо всех сил челюсти, а затем, не успеваю я к нему подойти и перехватить, как он рычит и, молниеносно сбросив одежду, кидается на своего деда. Я отступаю, не ожидав такой скорости и реакции, но в этот момент Лиам, оборотень в волчьем обличье, по щелчку пальцев арити кидается ему наперерез и опрокидывает Сверра на землю. Мой мужчина быстро встает и клацает острыми клыками. Напротив друг друга стоят черный и белый волк, угрожающе скалясь и пригибая лобастые головы к холодной сырой земле. Я впервые вижу Сверра в истинном облике спустя столько лет и замираю в восхищении. Он притягательно красив, даже моя волчица внутри залипает на абсолютно белой поблескивающей в свете луны шерсти. Ревниво оцениваю поджарое волчье тело с длинные лапами и мощными челюстями. Он выглядит гораздо более внушительным и крупным, чем черный волк. Атмосфера накаляется, воздух становится вязким и тяжелым, в этот момент происходит битва взглядов и силы двух волков. Напряжение вокруг нарастает, заставляя нас всех пригибаться немного вниз, даже волчица моя признает волю и власть своего белого волка, так что неудивительно, что в какой-то момент черный начинает скулить и пригибаться к земле. От его воя и скулежа моя волчица удовлетворенно рычит, с гордостью понимая, что её волк – истинный альфа-самец, унаследовавший силу своего отца, Эррамуна.
– А твой силен, – усмехается в этот момент арити, который просто наблюдал за всем со стороны.
Седрик горделиво расправляет плечи и улыбается, с уважением и любовью глядя на своего внука. И все это так не вяжется с его поступками, что у меня кружится голова. Неужели он преследует куда более великую цель? И стоит ли она того, чтобы лишиться внука, плоть от плоти своей?
– Я оставляю свой клан в надежные руки, – говорит он с печалью странные слова, и только потом до меня доходит их смысл.
Сверр все это время, несмотря на битву с черным, видимо, вслушивался в их разговор. И когда второй волк отступил, спрятавшись за арити, белый снова обернулся, приняв человеческое обличье, вот только оказался уже без одежды. Я смущенно опускаю взгляд, неловко, ведь впервые увидела его без одежды и в… кхм… естественном виде. Несмотря на то, что тут же отвернулась, успела заметить, насколько он хорошо сложен. Широкие плечи, узкие бедра и крепкая… кхм… мускулатура.
– Да уж,