«Как хорошо, что товарищ Ленин благополучно здравствует, теперь будет гораздо лучше»[366].
24 января 1919 года Оргбюро ЦК во главе со Свердловым приняло не менее известное циркулярное письмо об отношении к казакам, в котором, в частности, говорилось:
«Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью»[367].
За короткое время политическая физиономия Свердлова определилась достаточно ясно. Это был человек с железной волей, большим трудолюбием, способный, быстро схватывающий суть дела и весьма склонный к решительным и беспощадным действиям.
Будучи вынужденным сделать на VIII съезде РКП (б) доклад по оргработе, Ленин честно признался:
«Я не в состоянии даже на сотую долю заменить его, потому что в этой работе мы были вынуждены всецело полагаться и имели полное основание полагаться на тов. Свердлова, который сплошь и рядом единолично выносил решения»[368].
Такое положение вещей, такая необъятная власть, сосредоточившаяся в руках одного человека, и полная возможность единоличного произвола вызывала беспокойство и подземный гул в слое партийных функционеров. Перед VIII съездом партии «по отношению к нему у некоторых товарищей появилось известное недовольство»[369].
Среди этих «товарищей», недовольных Свердловым, был и сам Ленин. Опытный партийный функционер, он хорошо осознавал всю опасность существования в партии двух сильных центров. По свидетельству Н. Осинского, Ленин в январе 1919 года уже серьезно забеспокоился и поставил в ЦК вопрос о недопустимом развитии в аппарате ЦК личной политики — «цеттель виртшафт», хозяйства путем записок, системы единоличного ведения дел[370]. Постановка такого вопроса напрямую обращалась против Свердлова, но противоречие не успело развиться вполне. В канун VIII съезда Свердлов по дороге из Харькова в Москву заболел и 16 марта 1919 года скончался. В то время и позднее было произнесено немало пышных слов в его адрес, которые, думается, подтверждают безжалостную молву о том, что у для политика важно выбрать момент, чтобы умереть.
Тогда все свои речи памяти покойного Ленин непременно увенчивал указанием на то, что теперь руководство советским и партийным ' аппаратом не будет сконцентрировано в руках одного человека, а будет осуществляться коллегиально:
«Такого человека, который выработал в себе этот исключительный организаторский талант, нам не заменить никогда, если под заменой понимать возможность найти одно лицо, одного товарища, совмещающего в себе такие способности… Та работа, которую он делал один в области организации, выбора людей, назначения их на ответственные посты по всем разнообразным специальностям, — эта работа будет теперь под силу нам лишь в том случае, если на каждую из крупных отраслей, которыми единолично ведал тов. Свердлов, вы выдвинете целые группы, которые, идя по его стопам, сумели бы приблизиться к тому, что делал один человек»[371].
Итак, Ленин твердо решил раздробить ключевые посты в партийной и советской системе на коллегии, чтобы в дальнейшем не возникало возможности опасного соперничества. 16 марта, на экстренном вечернем заседании ЦК, было вынесено постановление о том, что Свердлова «везде придется заменить… коллективной работой»[372].
VIII съезд РКП (б), состоявшийся в конце марта — начале апреля 1919 года, произвел значительные преобразования в структуре ЦК для укрепления его в новой роли главного органа власти в стране. Учреждаются постоянно работающие коллегии из членов ЦК: Политбюро, призванное принимать решения по вопросам государственной политики, не терпящим отлагательства, и Оргбюро, «направляющее всю организационную работу партии». Ответственным секретарем ЦК пленум ЦК 25 марта утвердил Е. Д. Стасову.
Однако в течение года жизнь внесла в эту идеальную формулу растворения аппаратной власти в коллегиальной жидкости существенные коррективы. В 1919 году между кругом вопросов, решаемых на Политбюро и Оргбюро, еще не было значительной разницы. Оргбюро, заменившее Свердлова, наряду с организационно-кадровыми вопросами постоянно занималось другими, самого разного рода делами. Например, под его непосредственным контролем и руководством находилась работа такой организации, как ВЧК. Большинство вопросов, связанных с проведением красного террора и работы судебно-следствениых органов, проходило именно через Оргбюро. В промежуток между VIII и IX съездами РКП (б) состоялось 10 пленарных заседаний ЦК, 53 заседания Политбюро, 19 совместных заседаний Политбюро и Оргбюро и 132 заседания Оргбюро[373]. Таким образом, Оргбюро было наиболее рабочим и оперативным органом Центрального комитета. В отчете к IX партийному съезду указывалось, что «поскольку пленум не мог часто собираться, постольку Оргбюро приходилось решать вопросы, которые при других обстоятельствах оно не брало бы на себя»[374].
Но гражданская война, формирование и функционирование новой государственной власти в центре и на местах ставили перед ЦК и его коллегиями столько вопросов, что даже их регулярные и частые заседания не могли в достаточной степени оперативно и надлежащим образом реагировать на нахлынувший поток больших и малых проблем. Жизнь требовала постоянного непосредственного вмешательства секретариата ЦК, личного вмешательства ответственного секретаря ЦК в текущие дела.
Надо сказать, что Стасова оказалась малоподходящим в этом смысле человеком. Она была преимущественно техническим работником и сама признавалась, что «считала себя недостаточно компетентной в политических вопросах»[375]. В качестве ответственного секретаря был необходим властный и сильный человек, способный взять на себя огромную долю личной ответственности в решении вопросов. Таковым в составе Оргбюро в течение 1919 года выделился Н. Н. Крестинский. Официально ответственным секретарем ЦК он был избран пленумом ЦК только 29 ноября, но уже до этого давно фактически руководил секретариатом и играл ведущую роль в Оргбюро.
За 1919 год состав Оргбюро постоянно изменялся, его членами были Сталин, Раковский, Серебряков, Крестинский, Стасова, Белобородое, Муранов, Каменев, Дзержинский, Троцкий. Текучесть состава Оргбюро отражалась на качестве его работы: иногда выносились неодинаковые решения по одним и тем же вопросам и часто отменялись принятые ранее. Постоянные разъезды и назначения основной массы членов бюро приводили к тому, что регулярную работу вело лишь несколько человек и в первую очередь Крестинский, одновременно занимавший пост наркома финансов. В партийных кулуарах распад Оргбюро не был секретом, и все признавали, что к осени 19-го из всех задействованных там членов ЦК, обладающих организационными способностями, работает только Крестинский.
Касаясь личности Крестинского, нужно заметить, что это был уникальный в своем роде руководитель финансового ведомства, наверное единственный в своем роде во всей мировой истории, который свою задачу как наркомфина видел в аннулировании денежной системы вообще. Среди плеяды большевистских руководителей Крестинский выделялся последовательной военно-коммунистической, государственно-централистской позицией. Как признавал нарком продовольствия Цюрупа, он являлся наиболее верным и надежным сторонником политики продовольственной диктатуры в ЦК и Совнаркоме[376]. Будучи человеком властным и принципиальным, Крестинский даже не видел особой необходимости в сохранении советской ширмы для большевистской диктатуры и откровенно высказывался за упразднение Советов в уездах и некоторых губернских городах Советской России[377]. Благодаря тому, что в 1919–1920 годах позиция Крестинского как нельзя лучше соответствовала общему направлению государственной политики, его карьера переживала взлет.
Однако после опыта со Свердловым Ленин опасался всецело предоставлять аппарат ЦК сильной личности, поэтому он с охотой прислушался к советам Осинского. Осинский, несмотря на свою демонстративную оппозиционность Кремлю, частенько одолевал Ленина приватными (и, надо отдать должное, весьма дельными) письмами. В письме Ленину от 16 октября 1919 года он предложил в целях преодоления организационного разлада «учредить организационную диктатуру из трех членов ЦК, наиболее известных в качестве организаторов»[378]. В качестве таковых Осинский рекомендовал Сталина, Серебрякова и Крестинского (с заменой одного Дзержинским) и почти что угадал. После IX партсъезда пленум ЦК учредил секретариат из коллегии трех членов ЦК: Крестинского, Преображенского и Серебрякова, они же составили и костяк нового Оргбюро. Несмотря на формальное равенство трех секретарей, лидером по-прежнему оставался Крестинский. Он был единственным из секретарской троицы, который одновременно входил в Оргбюро и Политбюро ЦК. Между прочим, именно Крестинского впервые начали называть генеральным секретарем[379], хотя формально этот пост еще и не был учрежден.