– Так вы говорите, на сегодня королева вас отпустила? – прищурившись, переспросил Франсуа.
– Да. Почему вы спрашиваете…
– Так… Просто, – де Бофор порывисто поднялся с кушетки. – Мое сердце разрывается на части, сударыня. Но я вынужден вас покинуть.
Виолетте хотелось кричать: «Какое счастье!» Но вместо этого она старательно изобразила на лице крайнее огорчение.
Что-то случилось, и очень важное.
Маркиза д’Оди уже догадалась, что герцог де Бофор всерьез шпионит за королевой. И она, Виолетта, нужна ему скорее как осведомительница, нежели просто как любовница. Почему он так внезапно спросил именно про ее величество? От кого эта записка?
Как раз сегодня Анна Австрийская встречается с Мазарини в Нуази. А что, если герцог каким-то образом об этом узнал? Нужно любой ценой заполучить письмо…
– Франсуа! – Виолетта в свою очередь поднялась и, опустив глаза, шагнула к мужчине. – Я так надеялась…
Де Бофор застыл на месте, потом жадно привлек девушку к себе, приняв ее нехитрую игру за чистую монету.
Маркиза д’Оди с содроганием сердца поняла, что, если она немедленно не отстранится, сейчас этот отвратительный тип ее поцелует. Вот беда, отстраняться было никак нельзя. Наоборот…
– Виолетта… Моя Виолетта…
Так мадемуазель де Лажуа еще никогда не целовали. Чужой язык грубо проник ей в рот, и девушка, задыхаясь, испуганно уперлась ладонями в грудь герцога. Тот с явной неохотой разжал объятия. В глазах де Бофора бушевало желание. Желание, которое не так-то просто было обуздать.
– Я должен идти! – пробормотал он хрипло.
– Д-да… Конечно… – Виолетта судорожно облизала губы.
Во время этого мучительного для нее объятия надушенная записка из-за обшлага камзола Франсуа де Бофора перекочевала в рукав маркизы. И теперь она просто сгорала от нетерпения остаться одна.
Увы, это оказалось не так-то просто. Едва герцог де Бофор исчез из ее поля зрения, в коридоре тут же появилась хозяйка дома. Госпоже де Монбазон не терпелось взглянуть, как далеко продвинулся Франсуа в своих намерениях. Девочка выглядела слегка растрепанной, но, похоже, до самого интимного действа дело у них так и не дошло. Герцогиня злорадно ухмыльнулась.
– Надеюсь, вы не скучаете, маркиза?
– Нет, – мадемуазель де Лажуа торопливо поправляла потревоженное жадными мужскими руками платье. – Мне немного нездоровится… Я посижу тут… несколько минут.
– Разумеется, милочка. Это случается. Сегодня в доме слишком натоплено. Прислать вам слугу с нюхательной солью?
– Благодарю, не стоит.
– Как знаете, – госпожа де Монбазон, обмахиваясь веером, неторопливо удалилась, а Виолетта дрожащими от нетерпения пальцами развернула заветный листок.
По мере прочтения в зеленых глазах девушки все явственнее проступало недоумение. Любовная записка, всего-навсего. У Виолетты не укладывалось в голове, что Франсуа де Бофор бросил ее на этой кушетке только для того, чтобы стремглав ринуться в объятия мадемуазель де Бофремон. Какая глупость! Не то чтобы маркиза была настолько уверена в своей неотразимости, но подобное поведение герцога выглядело странно. Или он все же прочитал в этом глупом и похотливом послании нечто таящееся «между строк»?
Ну, разумеется. Какая же она недогадливая! Когда первая камер-фрейлина королевы бесстыдно назначает мужчине свидание ночью в Лувре… Будь он хоть трижды герцог, но мадемуазель де Бофремон по правилам положено проводить ночь в покоях ее величества на страже спокойного сна Анны. И свидание с любовником может запросто стоить ей места и репутации, обернуться ссылкой или даже заточением в монастыре. Разумеется, сегодня королева не ночует в Лувре. Но это тайна, известная немногим преданным Анне людям. А влюбленная, как кошка, Мари-Клэр только что фактически выболтала секрет де Бофору. Боже, ведь тот не хуже Виолетты разбирается в тонкостях придворного церемониала. Какое страшное у него было лицо! Что он задумал? Что намерен предпринять?!
Виолетта почувствовала, как у нее холодеет в груди. Если тайные поездки ее величества перестанут быть тайными, Анна Австрийская окажется скомпрометирована в глазах Людовика и всего французского двора. Супружеская измена – самое страшное преступление, которое может совершить королева. По закону это намного страшнее, чем измена политическая.
Маркиза д’Оди порывисто вскочила с дивана и в волнении заметалась по галерее.
Нужно что-то предпринять. Предупредить королеву и кардинала. А если все это – лишь ее домыслы, причуды разыгравшегося воображения? Анна никогда ей не простит… Хотя она тем более не простит, если де Бофор застукает ее и синьора Джулио в аббатстве «на горячем».
Девушка торопливо помчалась вниз по лестнице, отчаянно ища взглядом хозяйку.
– Сударыня, очень неловко утруждать вас просьбой. Но мне нужно срочно вернуться домой, а мой экипаж…
– Ах, да, припоминаю. Вас привез герцог, – госпожа де Монбазон высокомерно улыбнулась. – Если вам действительно так дурно, я одолжу вам свою карету, милочка.
Глава 17
Предатель
Всю дорогу до отеля д’Оди маркизе казалось, что лошади не бегут, а топчутся на месте. В собственный дом она буквально ворвалась, напрочь забыв о приличиях и о том, как положено вести себя знатной девице.
Мерсонель лишь изумленно округлил глаза.
– Отец?
– Маркиз уже спит. Время позднее, ваше сиятельство.
Мажордом при этом выглядел так, словно его самого только подняли с постели. Разве что ночного колпака и халата недоставало для убедительности.
– Хорошо. Не стоит его будить, – Виолетта торопливо сбросила с плеч подбитый мехом плащ. – Мне нужно немедленно уехать. По важному и безотлагательному делу. Поэтому разбудите кучера, я хочу говорить с ним.
– Прикажете заложить карету?
– Нет, это слишком долго. Просто пришлите в гостиную Жака.
Еще по пути от герцога де Рогана мадемуазель де Лажуа решила, что в Нуази она отправится верхом. Экипаж в нынешней ситуации – непозволительная роскошь. Верховой всегда обгонит карету. Вот только атласное платье с фижмами мало подходит для подобной затеи. Нужно немедленно раздобыть что-то более удобное. Подхватив с камина зажженную свечу, маркиза д’Оди направилась прямиком в спальню отца. Луи-Батист негромко похрапывал. Девушка быстро поцеловала старика в лоб и торопливо выгребла из одежного шкафа верховой костюм маркиза.
– Что вы делаете, ваше сиятельство? – сонная служанка, привлеченная шорохом в спальне хозяина, растерянно заморгала, увидев Виолетту с ворохом мужского исподнего в руках. Простодушное лицо женщины выражало искреннее недоумение.