— Я понимаю, финансовая помощь и всё такое. Но сюда ты зачем их привёз?
— Вообще-то я хотел тебя познакомить с внуком, думал, ты обрадуешься.
— Мой внук от этой женщины? Да это даже звучит как оскорбление!
— Папа, что с тобой? Ты же всегда был нормальным. Чем она тебе не угодила? Она больше трёх лет ведёт приличный образ жизни. Или ты хочешь, чтобы я в своём возрасте увлёкся малолетками и нашёл себе девственницу?
— Зачем передёргивать? Не девственницу, но и не шлюху же!
— Папа, держи себя в руках. Я не позволю тебе оскорблять мать моего ребёнка.
— А как её ещё назвать?
— Её зовут Настя. У меня уже была жена, которая когда-то досталась мне девственницей. И как мне это помогло? Она мне всю душу выпотрошила и ногами потопталась! Да пусть лучше Настя, которая пресытилась мужиками и ценит хорошее к себе отношение, чем Алёна.
— А без крайностей обойтись нельзя никак? Надеюсь, ты не потащишь их с собой за границу?
— Не знаю, я об этом ещё не думал, честно говоря. Сам понимаешь, мне бы сначала от Алёнкиного фортеля отойти.
Позвонил Стас, я вышел ненадолго, чтобы обсудить наши планы и договориться о встрече. Когда вернулся, Настя с Витей уже были в гостиной, а по воздуху летали искры негодования. Что-то явно произошло в моё отсутствие.
— Саша, поехали уже домой. Ребёнок устал.
Я не стал устраивать разборки. Позицию отца насчёт Насти для себя я выяснил. Не исключено, что он успел сказать ей какую-то гадость, пока меня не было.
— Отец тебя обидел?
— Он не сказал ничего нового.
— Не принимай близко к сердцу. Со временем он смирится, просто он пока не готов воспринимать тебя адекватно.
У меня была назначена встреча со Стасом в офисе, а Настю по дороге я завёз к Олесе. Ей там нравилось, они хорошо ладили, да и Витя был каждый раз в восторге от изобилия незнакомых игрушек и возможности пообщаться с другими детьми.
— И что ты решил с Настей и ребёнком?
Мы закончили с делами и остались в кабинете вдвоём.
— Не знаю. Всё так сложно. Если бы я жил здесь! Но меня понесла нелёгкая за границу. И ведь не вернуться уже, не бросить там всё к чёрту. Я как заложник, сам себя загнал в глухой угол. Может, звучит пафосно, но с Настей я чувствую себя настоящим мужчиной. Будто крылья вырастают и кажется, что могу горы свернуть. Не помню, чтобы с Алёной было такое ощущение. И это заводит.
Потёр виски — начиналась головная боль. Недосып и волнения давали о себе знать.
— Мне отец прочитал сегодня морали о том, что она не достойна меня. Может, в чём-то он формально прав, как отец. Но мне хорошо с ней! Я чувствую себя живым, настоящим! Какая мне разница, сколько у неё мужиков было раньше, если за два года, кроме меня, у неё не было никого? Ну и Витя… А что дальше? Я боюсь снова ввязываться в отношения. Но, кажется, я уже в них. И я не понимаю, что с этим делать.
— Значит, нужно что-то решать.
— Знаю. Но я не готов! Я хочу просто плыть по течению. Быть с ней, наслаждаться ею. А вдруг у меня снова ничего не получится? После Алёны мне везде мерещится какой-то подвох. Звучит, конечно, глупо, но я не имею понятия о Настиных чувствах ко мне. В общем, пока пусть всё остаётся, как есть, а там жизнь покажет.
— А Витя?
— Мы подали на установление отцовства, чтобы меня вписали в его свидетельство о рождении. Так что теперь он официально мой сын, — сказал с гордостью и в душе как-то сразу потеплело. — Я бы хотел быть ему настоящим отцом, а не видеться только несколько раз в год мельком. Но увы…
Глава 33
Настя
Столяров-старший отмечал свой юбилей накануне Сашиного возвращения за границу. Празднование в одном из самых престижных ресторанов города с огромным количеством гостей обещало быть весьма помпезным.
Нечего было и мечтать, чтобы меня пригласили туда. Саша мог сколько угодно говорить мне, что ему плевать на моё прошлое, но это распространялось лишь на наши отношения дома и в небольшом радиусе, где у нас было мало шансов встретить сливки местного бизнес-мира.
Я не обижалась. Знала своё место в его жизни и была благодарна судьбе, что дала мне возможность присутствовать в ней хотя бы в таком качестве. Грустила, что завтра Саша улетит и вряд ли мы увидимся в ближайшем будущем. Может быть, в следующий раз он приедет сюда с женщиной, и я буду лишена даже этих дней счастья с любимым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы с Витюшей несколько часов гуляли в парке. Он ни минуты не сидел на месте, постоянно куда-то тянул меня:
— Мама, дь, дь.
Я едва успевала водить его. Отпускать было боязно, малыш ещё очень нетвёрдо держался на ногах. В некоторой степени меня спасали “вожжи”. Но даже с ними мне было очень тяжело, к концу дня спина буквально разрывалась от боли. Подумала, что мне бы массаж хоть минимальным курсом не повредил. Но как это реализовать, если мама постоянно на работе? С кем оставить Витю?
Вспомнив про маму, вытянула из сумки телефон и набрала её номер. По графику у неё оставалось ещё два часа до конца смены, но обычно во время работы ей удавалось отвлечься ненадолго и перекинуться парой слов по телефону. Она уже несколько дней жаловалась на плохое самочувствие, относила его на счёт магнитных бурь и накопившейся усталости, но у меня на душе было очень неспокойно.
— Мамуль, как ты?
— Да что-то не очень. Голова болит. Видимо, давление. Завтра я выходная. Если не пройдёт, схожу в амбулаторию.
— Так может, таблетку какую-то от головы выпить надо?
— Мне Зина дала, не помогает ничего.
— А что ты так странно говоришь? Сильно устала?
— Да, считаю минуты до конца смены.
После разговора моё беспокойство возросло ещё больше. С тяжёлым сердцем и путающимися мыслями я вернулась домой и накормила Витю ужином.
Саша не звонил. Сообщений от него тоже не было. Да и понятно — ему там не до меня. Сегодня я особенно остро осознавала, что мне не было места в его жизни.
Искупала Витюшу, уложила в кровать и устроилась рядом почитать ему сказки на ночь. Зазвонил телефон. Номер был незнакомый, но я ответила.
— Это Настя, дочка Валентины Петровны?
— Да. Что случилось?
— Матери твоей совсем плохо, она упала, сознание потеряла. Я вызвала “скорую”. Ты бы приехала.
Сердце упало. Вот не зря моя интуиция кричала, что что-то с мамой не так, не зря я сегодня весь день провела как на иголках!
— Да, я сейчас такси вызову. Но я в городе. Мне до вас не меньше часа добираться. Если вдруг они приедут, а меня ещё не будет, позвоните мне, пожалуйста. Ну и если в больницу повезут, то хотя бы спросите, в какую.
Плохо соображая, я вызвала такси, кое-как наспех одела Витю, схватила сумочку и спустилась вниз. Хорошо хоть наличных на поездку мне хватало и не пришлось бежать в банкомат. Такси уже жало меня возле дома.
Несколько раз набрала Сашин номер, но он не ответил. Сообщение написать не смогла — Витя начал капризничать и руки оказались заняты ребёнком. Спустя минут двадцать, когда мы уже выезжали из города, снова позвонила мамина напарница и сказала, что у мамы подозрение на инсульт. Она передала трубку врачу “скорой” и тот сказал, что повезут её в областную. Пришлось изменить маршрут и мчаться в больницу.
Мы с сыном оказались в приёмном отдлении раньше “скорой”. Мама выглядела плохо и была без сознания. Её сразу забрали в реанимацию, а я осталась ждать в холле неврологического отделения, не зная, куда идти и что делать. Снова попыталась связаться с Сашей, чтобы сообщить, где я, но он по-прежнему не брал трубку. Наверняка телефон стоял на беззвучном режиме.
Витя капризничал. Ему давно было пора спать, в машине он даже пытался задремать, но когда мы приехали, проснулся и теперь никак не хотел засыпать на руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Было очень страшно. Никто не выходил ко мне и ничего не говорил. С Витей на руках ходить по больнице и искать, у кого бы получить хоть какую-то информацию, было невозможно. Вот я и сидела под входом в реанимацию, благо санитарка мне принесла удобный стул — и было куда притулить мою измученную за день спину.