всё происходящее тогда было неправдой. Сельчане после случившегося много раз приходили в храм Мо, но никого в нём не застав, возвращались с молитвами обратно, считая рассказ мальца за жуткий вымысел. Возвратившаяся в селение мать долго горевала о потерянных детях, и только забота о младшем сыне позволила ей забыть о тяжёлой утрате.
– Проснитесь, мистер Ли, мы подъезжаем к арке, – шофёр насторожился, оглядываясь на президента.
– Ничего, сейчас мы утрём всем критикам нос, прибавь-ка газа! – потребовал Канг Ли.
Машина, подъезжая к олимпийскому стадиону, резко въехала в арку и исчезла под трибунами, через мгновение показавшись на стадионе. Зрители наградили овацией автомобиль президента.
– Вот и всё, мистер Ли. – Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и ужаснулся, увидев в нём лишь собственное отражение.
* * *
– Где я, кто вы? – спрашивал Ли, сидя на заднем сиденье дрезины, выезжающей из туннеля, которой правил темнокожий молодой человек.
– Можете называть меня Джими Хендриксом.
– Верните меня немедленно обратно, я требую!
– Не переживайте вы так, мы уже почти доехали. – Дрезина остановилась перед итальянским поездом.
Ли соскочил с дрезины и принялся бежать в обратном направлении прямиком в туннель. Он бежал изо всех сил, пока не достиг обратной, как казалось ему самому, стороны туннеля. Оказавшись у просвета с обратной стороны, Канг увидел силуэт человека возле выхода и начал кричать:
– Спасите, меня похитили преступники!.. Не может быть, нет, этого просто не может быть! – пролепетал поражённый Канг.
– Да-да-да, это снова я, Джими Хендрикс.
Ли потерял сознание, чуть было не рухнув на шпалы, но его вовремя подхватил похититель.
Глава XV
Мари Робер посещала пляж Лавези на Корсике вместе со своими родителями каждый год. В этот раз Аврора поехала на отдых с дочерью Мари, оставив мужа Пьера в Рене. Пьер Робер принял решение остаться дома, ведь его мать Антуанетта тяжело заболела и за ней был необходим пристальный уход. Такова была основная версия, придуманная для ребёнка, на самом же деле Аврора и Пьер уже давно планировали расстаться. Поводом к размолвке послужило нечаянное появление в жизни мужа стройной красавицы Ализи. Мари больше никогда не увидит своего отца, а Аврора – своего мужа, ведь совместная поездка в один из уикендов Пьера и его молодой любовницы обернётся ужаснейшей автомобильной катастрофой, а пока Мари и Аврора лежат на пляже, обогреваемые дивным солнышком Корсики, и думают, как чудесно находиться вдали от городской суеты.
В первые дни отдыха Мари сильно скучала по отцу, постоянно интересуясь у матери, как скоро они вернутся домой к Пьеру. Аврора всячески пыталась отвлечь дочь, увлекая Мари ежедневными прогулками. Однажды Аврора разбудила Мари слишком рано, стрелки часов показывали четыре утра, лучи одинокого фонаря просачивались сквозь оконную занавеску их скромного номера в отели Гренлаж.
– Я хочу ещё немного поспать.
– Тогда ты не увидишь, как просыпается солнце.
Мари с неохотой всё же поднялась со своей мягкой бархатной постельки, накинув на себя накрахмаленное платьишко, влезла в свои красивые жёлтые босоножки и направилась к матери.
– Моя маленькая прелесть. – Мать расчесала светлые волосы дочери, убрав расчёску на трюмо, она надела на её голову панаму.
– Теперь мы готовы, – Мари улыбнулась.
Аврора шла по пляжу, держа в руках шлёпанцы, следом за ней плелась Мари. Дочь постоянно останавливалась, найдя какого-нибудь рачка или ракушку.
– Мам, посмотри, что я нашла, он спрятал свои клешни в раковину! – Мари держала в руках рака-отшельника, удивлённо демонстрируя беднягу своей матери.
– Вот и ещё один экземпляр ценного животного в твоей коллекции…
Мари достала из сумки баночку с песком, в которой лежал коралл и копошились другие раки.
– Я думаю, вы будете не против нового соседа, месье Коралл.
– Вот мы и пришли, дорогая. – Мать остановилась возле больших камней, вдоль которых шныряли туда-сюда крабы.
– Вот сейчас поймаю, обязательно поймаю, – оставив на песке сумку, Мари направилась ловить крабов.
– Погонишься за двумя крабами, ни одного не поймаешь, – предупредила Аврора свою дочурку, усевшись рядом с валуном.
Мари как ни пыталась, так и не смогла поймать ни одного краба. Совершив несколько попыток ловли членистоногих, Мари от усталости уселась рядом с Авророй.
– Они слишком быстрые, мне не угнаться за ними.
– Порой нам необходимо довольствоваться тем, что есть.
– Значит, мне надо отправиться к своим ракам? – Мать махнула головой, и дочка побежала к сумке, лежащей на песке. Банка внутри сумки была перевёрнута, и раки успешно выползли наружу, оставив коралл в полном одиночестве.
– И что мне теперь делать, месье Коралл, вам же ничего нельзя поручить! – опечалилась Мари. – Уж теперь не знаю, искать ли вам новых постояльцев.
– Наша семья либеральных взглядов, Мари, позволь месье выбирать самому.
Мари высыпала песок из банки и бросила коралл в море. Дочь прижалась к своей матери, застав рождение солнца средиземным морем на пляже Лавези.
– Вот же он, мам, прям рядом с тобой, – заприметив показавшегося из норки рака-отшельника, Мари накрыла его своей панамой.
* * *
На банкете присутствовал весь свет мировой прессы, а также ряд влиятельных политических деятелей. Банкет проходил в дорогом, шикарном ресторане и был организован сенатором-республиканцем от штата Аризоны по случаю вручения Пулитцеровской премии молодым французским журналистам за публикацию в «Нью-Йорк Таймс» «Джон Макартур – флагман новой политики».
Молодая французская пара Клеберов получала похвалы от коллег по журналистскому цеху.
– Это прекрасная статья.
– Вы великолепны, в принципе, как и всегда.
– Таких высот может достичь не каждый, прекрасно, Мари, великолепно, Жан! – раздавались со всех сторон реплики коллег.
Жан махал головой, Мари старалась выглядеть чинно, благодаря почитателей.
– Мне кажется, Мари, вокруг нас клубок ядовитых змей, – шептал на ухо своей жене Жан.
– Лесть бывает горче яда, – промолвила Мари.
– Хорошо, что у нас есть противоядие, – пошутил Жан, осушив бокал вина.
– Аврора до конца своих дней не рассказывала мне, кем была та девушка для Пьера, простым сиюминутным увлечением или же чем-то большим. Знаешь, мне хочется однажды вернуться на Корсику. Те дни были по-настоящему счастливыми, я боялась говорить себе об этом и боялась говорить об этом матери, памятуя о трагедии.
– Мари, я никогда не брошу тебя, и, если ты только пожелаешь, мы сейчас же возьмём билеты и уже завтра будем ходить по пляжу Лавези.
Тяжело поднявшись с кожаного кресла, к беседовавшим супругам подошёл отчасти виновник торжества Джон Макартур. Сенатор держал в руках бокал дорогого шампанского.
– Минуточку внимания, дамы и господа. Я хотел бы попросить всех присутствующих выслушать меня. Сегодня мы поздравляем не просто талантливых работников мировой прессы! Мы поздравляем тех, чей вклад в