Читать интересную книгу Смех Циклопа - Бернар Вербер

– Что мы ищем? – спрашивает Лукреция. – Подземный ход? Пещеру? Катакомбы? Фальшивую скалу из пластика?

Исидор обшаривает весь остров, словно геолог в поисках золотой жилы. Через полчаса он устало садится на песок.

– Здесь ничего нет, – объявляет он.

– Похоже, что ваша «женская интуиция» отказывает.

Исидор достает из рюкзаков несколько банок с консервами.

– Я вам не говорил, я ведь был лично знаком с Дарием, – неожиданно признается Исидор. – Нас познакомили мои друзья.

– Я думала, вы вообще не выходите из своей башни.

Лукреция разводит костер и начинает разогревать на огне банку телятины с фасолью.

– Я хотел с ним познакомиться. Его юмор мне никогда не нравился, но я понимал, что это влиятельный человек. Мне было интересно увидеть его в неофициальной обстановке. Все равно что увидеть президента, папу Римского или рок-звезду.

– Ну и как, он вам понравился? Конечно да! Он всем нравился.

Исидор хмурится.

– На той вечеринке было около трехсот приглашенных. Мне кажется, он любил такие праздники. Он устраивал их два раза в неделю. Собирал весь бомонд – известных журналистов, политиков, телеведущих, актеров, других комиков, топ-моделей.

– Короче, всех, кто шел потом за его гробом.

– Это был его двор. Двор короля «Шута Пятнадцатого».

– Хорошо сказано.

– Это сказал Пьер Деспрож. В своей передаче он рассказывал о празднике у Колюша и придумал скетч на эту тему.

– Ну, и что дальше?

– На блюдах лежали купюры по сто евро, рядом стояли таблички: «Угощайтесь». На других блюдах высились горы белого, словно мука, кокаина, на табличках было написано: «От всей души».

– Как щедро!

Лукреция достает фляжки с водой и предлагает Исидору.

– Я наблюдал за ним весь вечер, как наблюдают за хищником в зоопарке. Его брат не выпускал из рук камеру. Дарий пошел в туалет, а Тадеуш продолжал снимать, и он сказал ему: «Хоть там дай мне побыть в одиночестве!» Меня это рассмешило.

– Тадеуш снимал его двадцать четыре часа в сутки?

– Конечно. А все остальные ходили за ним по пятам. Как только он что-нибудь говорил, ну, например: «Передайте соль, пожалуйста!», все начинали смеяться и бормотали: «Гений!»

– И это его не раздражало?

Решив, что консервы разогрелись, Лукреция достает пластиковые тарелки, выкладывает на них еду и передает Исидору.

– Нисколько. Наоборот. Потом один из присутствующих решил рассказать анекдот про поляков. Ну, как бы косвенно польстить Дарию. Циклоп сначала сделал вид, что смеется, но после встал, сделал знак одному из телохранителей, те схватили парня и подвели к Дарию. И тот ударил его так сильно, что повалил на пол. Все промолчали. Мне кажется, он был очень обидчив. Он сам смеялся надо всеми, но не выносил, когда смеялись над ним или над его польскими корнями. Вот вам еще один парадокс: юморист без чувства юмора.

– Я не могу поверить, что Дарий делал что-либо подобное.

– О, это еще далеко не все. Одному своему приятелю он захотел подарить девушку, шведскую модель. А когда девушка отказалась, он надавал ей пощечин с воплями: «Выгоните вон эту ломаку!» Он впадал в ярость безо всякой причины. Я думаю, все его боялись.

– Вы точно ничего не выдумываете? Может быть, вы… пристрастны?

Рядом с ними на песок опускается чайка и внимательно смотрит на них.

– В тот вечер он хотел, чтобы выступил какой-то молодой талантливый комик, с которым он недавно познакомился. Парень начал свою миниатюру, но его никто не слушал. Тогда Дарий выхватил револьвер у телохранителя и выстрелил в потолок. Воцарилась тишина, а он завопил: «Вы что, никого не уважаете? Банда прихлебателей! Паразиты! Лизоблюды! Вы не видите, что мальчик из кожи вон лезет, чтобы вас рассмешить? А вы только жрете без зазрения совести и не обращаете на него никакого внимания! Смешить – это тяжелый труд! Вас не просят платить, вас просят просто заткнуться, но вам и это трудно сделать?»

– Мне кажется, он был прав.

– Наступила мертвая тишина. И молодой юморист продолжил свой скетч. И все смеялись, чтобы доставить удовольствие Дарию. Он был настоящий король. Шут Пятнадцатый, ведь он унаследовал трон Колюша, Шута Четырнадцатого.

– Он тратил деньги, угощал гостей кокаином и взамен требовал уважения.

В жизни не встречается абсолютно хороших или абсолютно плохих людей. У Дария, наверное, действительно был настоящий талант. Поэтому он возомнил о себе слишком много. Но, несмотря на это, он бесконечно уважал коллег.

А Исидор ведет себя честно, он предоставил мне как причины ненавидеть Циклопа, так и причины им восхищаться.

– Вот только Шут Пятнадцатый основал свое королевство на чужом достоянии – на анонимных анекдотах. Он вел себя подобно американским пионерам, которые украли земли индейцев, обнесли их колючей проволокой, повесили таблички и изобрели право собственности… Он не творец, а вор.

– Возможно, его талант состоял в том, чтобы с блеском представлять шутки, придуманные другими. Ведь комик больше актер, чем сценарист.

Исидор молча запускает ложку в банку с консервами. Лукреция настаивает:

– Я бы с ума сошла от волнения, если бы мне нужно было рассмешить полный зал.

– А я думаю, что у вас это очень хорошо получилось бы.

– Представьте себе пятьсот человек, заплативших за то, чтобы их развлекали, и готовых презирать вас, если вас постигнет неудача!

Исидор ставит на огонь воду. Молча протягивает Лукреции чашку растворимого кофе. Себе заваривает зеленый чай. Потом берет бинокль и смотрит на море.

– Анонимные анекдоты – это кража, о которой никто не знает потому, что обворованный не жалуется, – говорит он.

Лукреция встает и тоже смотрит на море.

– Как вы думаете, мы найдем «GLH»?

– Тристан Маньяр верил, что найдет. Поэтому он взял лодку и приплыл сюда.

– Только один вопрос. Почему вы думаете, что он приплыл именно на этот остров?

– Перед тем как отправиться в путь, я изучил маршруты яхт, нанятых той самой группой, которая отправилась на его поиски.

– Они поплыли сюда?

– В этот район. Но дальше не совсем ясно. Честно говоря, я не уверен, что именно сюда.

Лукреция застывает.

«Не уверен»?!

— Вы мчались сюда как угорелый, а теперь говорите, что не уверены?

– Я думал, что мы заплывем как можно дальше и прочешем участок. По идее, это недолго. Но остров все-таки, наверное, не тот.

– Но мы же в открытом море! Это все равно что…

– … искать иголку в стоге сена, да? Вы знаете ответ.

«Нужно сжечь стог и поднести к пеплу магнит». Его любимая фраза.

— Успокойтесь, Лукреция! На карте яхт-клуба в этой части залива Морбиан есть только три острова, к которым никогда не подплывают лодки. Нам остается два. И мы никуда не торопимся.

Лукреция встает и, чертыхаясь себе под нос, торопливо распихивает скарб по рюкзакам. Они поднимаются на яхту и отплывают в сторону начинающего темнеть горизонта.

79

Урок логики. Учительница спрашивает:

– Три вороны сидят на проводах. Охотник убивает одну, сколько осталось?

Ученик отвечает:

– Две, конечно.

Учительница возражает:

– Ни одной. После выстрела две другие вороны улетят. Ответ неверный, ход мысли неинтересный.

Тогда ученик говорит:

– А можно я тоже задам вам вопрос?

– Почему бы и нет, но только по теме.

– Три женщины загорают на пляже и едят мороженое. Первая его лижет, вторая – кусает, третья – сосет. Которая из них замужем?

– Наверное, третья.

– Нет. Замужем та, у которой на пальце обручальное кольцо. Ответ неверный, но ход мысли интересный.

Отрывок из скетча Дария Возняка «Все дело в логике»

80

Темнеет, ветер усиливается. Пальцы, несколько часов подряд сжимающие тросы, побелели. Небо кажется постоянно меняющейся театральной декорацией. Яхта быстро скользит по морской поверхности. Стремительно надвигается ночь.

Исидор смотрит на показания навигатора и вдруг меняет курс, поворачивая вправо.

– Кажется, мы скоро будем на месте.

– Опять ваша пресловутая интуиция? – ехидно спрашивает Лукреция. – Хорошо хоть на море спокойно.

В этот момент молния освещает потемневшее небо. Раздаются дробные раскаты грома. Начинает хлестать дождь. Паруса надуваются, флюгер на мачте начинает бешено вращаться. Волны становятся все выше, на их гребнях появляются белые барашки. От самого горизонта грозные валы воды катятся прямо на яхту.

Оказавшееся во власти стихии маленькое судно летит вперед. Кипящие под ним волны то поднимают его вверх, то бросают вниз. Ветер завывает. Исидор и Лукреция вцепляются в канаты, а яхта все ускоряет бег по бушующему морю. Исидор знаком приказывает Лукреции опустить фок-парус. Она тут же выполняет команду и укрепляет парус внизу.

– Что теперь? – кричит Лукреция.

– Вычерпывайте воду! Она уже поднялась до колен!