вертикали.
— Принял.
— Дальше- Шаров и иже с ним- бытовуха- криминал. Не было ничего и искать не надо. Глухари есть глухари. Извольских пусть доедают — ну, или как сами решат. По правительству- пока полный стоп, все материалы ко мне на стол, придется разбираться по каждому в отдельности. Акцентирую- все собранные материалы. А то так вдвоем работать будем.
— Одному вам придется…
— А уж тебя-то за что?
— По долгу службы обязан был предвидеть и предотвратить. Прохлопал. Ну, умысел, я думаю, сочинить не удастся, а вот халатность- вполне, вполне вероятно…
— А ты, я смотрю, хоть в СИЗО готов отсиживаться, лишь бы не работать, лодырь. — первый чуть улыбнулся, но глаза его оставались сосредоточенными и серьезными:
— А ведь лихо взялись, вояки, ох и лихо! Свои бы дела, да с таким же рвением делали. В общем, полный стоп. Сегодня пусть со своими немцами целуются, завтра на официальный прием и дойчей и представителей от силовиков. Будем давать гарантии…
— Малый зал, на одиннадцать?
— Хорошо. С этим все, идем дальше.
Глава 37. Арест
Реал. Москва.
Владилен Романович был выбит из привычной жизни во всех смыслах этого слова. Еще секунду назад вальяжные дорогие охранники пререкались с ничтожными ментами, требуя ордер, санкцию прокурора и предлагая проваливать поздорову. А потом ворота сносит армейский броневик, чоповцы разлетаются, словно кегли, под прикладами безликих убийц. Всего сотня ударов сердца- и бывший хозяин жизни всего лишь тварь дрожащая, судорожно глядящая вбезжизненное дуло автомата.
— Извольский Владилен Романович? Вы обвиняетесь в организации заказных убийств, вымогательстве, попытке похищения человека…
Так, мальчик, все так. Скрученный старик с равнодушной ухмылкой слушал бравого капитана. Все так. Русский бизнес, ничего личного. Одно только не давало покоя и сухие губы выдавили хриплое:
— Почему?
Как это ни странно, но бравый капитан вопрос понял.
— Почему раньше вам удавалось откупиться, а теперь мы за вами пришли? Да? Знаете, Владилен Романович, как бы я хотел сказать вам, что наступила, наконец, настоящая власть, которая прижмет к ногтю всех ублюдков, паразитирующих за чужой счет. Поставит в неудобную позу всех вас, «достойных большего», идущих по головам «простых людей». Жаль, пока не так это…
— Успешных ненавидите? Завидуете? — скривился старик.
— Успешных? Нет. Успешных не ненавижу. Если человек с нуля создает завод или фабрику- за что его ненавидеть? Нет. А вот паразитов- паразитов да, не люблю.
— Из советских еще? Все спекулянтов ловите? Так вроде нет уже такого закона, а, капитан? Или как обычно, по беспределу ментовскому? — зашелся Извольский сухим каркающим смехом.
— По беспределу, говоришь- задумчиво протянул капитан:
— Так нету для тебя законов, Изя. Нету. Ты же сам всю жизнь на закон плевал и им подтирался. Как там у вас- право сильного, да? А сейчас ты слаб. Терпила. А закон- закон он для тех, которые на работу ходят и улицу переходят на зеленый свет. Для законопослушных. А для тебя- нету. А ты знаешь, сколько из-за твоих «Быстрых денег» самоубийств хотя бы за год? Не воровства, не смертей от голода- хотя и это бывало. Только самоубийств? Несколько сотен человек в год. Из-за одной тупой и жадной твари, представляешь? Весь твой бизнес. Весь успех. Магазины твои? Так там даже не втридорога- по десять цен на закупку накручено. Вот оттого-то вы на интернет-торговлю и набрасываетесь, как собаки цепные, все пошлины требуете вменить. У тебя же нет ни одного производства, ни одной фермы- за всю свою жизнь ты ни одной гайки не сделал ни зерна хлеба не вырастил. Почему? Так не та прибыль! Только навар! Как там у вас- кто придумал- получит доллар, кто произвел — получит десять, кто продал — получит сто. Все верно? Ну и какая от тебя польза? Только сладко жрал да в тепле спал. Плесень ты, успешный человек. Раковая опухоль.
— Заговорил-то как. А ведь еще вчера такие, как ты у меня с руки жрали. Давились, друг у друга изо рта вырывали…
Извольский ожидал вспышки ярости, но капитан лишь легко рассмеялся:
— Нет, ростовщик, такие, как я не жрали. На заплату живу, представляешь? Ни у одной твари денег не брал- зато никому и не должен. И сплю спокойно. А ты как, успешный, хорошо спишь? Души убиенных не приходят, кошмары не мучают?
— Что с Алексеем будет, честный?
— С ублюдком твоим? Выращиваете их в культе избранности, особенности. А потом выпускаете этих зверенышей к нормальным людям. Не в Гарвард или Сорбонну- там за такие проделки «избранного» просто пристрелят, верно? А в многострадальной России можно, все выдержит. Шесть эпизодов изнасилования, наркотики, драки. Думал- спрятал навсегда? Нашли. И ментов продажных нашли- тех самых, которых ты с рук кормил. И пострадавших нашли. Всех нашли. Убьют его на зоне, так думаю.
Лицо старого Извольского разгладилось, обретя каменную невозмутимость.
— Я понял вашу позицию. Могу я позвонить моему адвокату?
— Можете. Конечно можете. А когда он откажется вас представлять, мы предоставим бесплатного. Все знают, что тебя списали, и все знают, кто тебя списал. Недвижимость описана, счета заблокированы. И за границей это сделано гораздо надежнее, чем у нас. Тебе же даже бежать некуда. Зря ты с дойчами связался- это корпоранты, а этим зверям ты даже не на зуб, так, походя раздавили и не заметили. Но они хоть дело полезное делают.
— Ты даже не представляешь, капитан, сколько у меня денег…
— Денег? У тебя? У тебя ровно столько денег, сколько ты сможешь защитить. Богатые удивляют меня. Сначала плюют на закон, нарушая все правила и расшатывая систему, а затем бегут к государству с требованием защищать их собственность. Тебе казалось, что ты очень богатый человек? Нет. Ты всего лишь кошелек, в который государство, на которое ты плевать хотел, положило денежку. А теперь ты весь перемазался в дерьме- и денежку переложат в другой кошелек, чистый, а тебя, хозяин жизни, как гондон использованный брезгливо выбросят. То, что вывез- приберут дойчи. Вот и все. Адьес, амиго!
Влекомый дюжими бойцами Извольский с тоской наблюдал свой белокаменный замок, в одночасье превратившийся в муравейник. Черные фигуры были повсюду- в гараже, в оранжерее, в парке паковали охранников. Дорога в бронированном минивене, помещение в камеру-все это прошло словно мимо него. Он ждал. Ждал и надеялся, что все происходящее окажется лишь инцидентом — мимолетным кошмаром, который можно будет разрулить за деньги. Пусть даже за большие деньги, пусть! Лишь бы только пришел адвокат- не нужно поднимать скандала, не нужно жалоб и наказания дерзких ментов- уже ничего не