на что-то.
– Ах ты ж сопляк! – раздраженно рычит тренер, после чего наносит удар прямо в лицо парня.
Завязывается самая настоящая драка, и, кажется, всем было начхать на то, что тренер сцепился со студентом прямо на поле. Лина что-то кричит, но они оба не реагируют, и только Дьявол пытается их разнять. Кажется, мистеру Хастеру здорово досталось. Его лицо было уже в крови. Это выглядело жутко. Наконец Хокинсу удается повалить Марка на землю, и Лина быстро реагирует, преграждая тренеру путь к ним. Он долго смотрит на подругу, не решается продолжать драку. Как не странно, у нее все же получается заставить его прекратить все это. Ее рука неторопливо тянется к окровавленному лицу Хастера, но тот не позволяет к себе прикоснуться. Уходит. Многие все еще увлеченно наблюдали за всем происходящим, пока другие до сих пор снимали на телефоны. Дьявол изо всех сил пытался усмирить блондина, но тот по-прежнему вырывался и что-то кричал в след Хастеру. Замечаю побледневшее лицо подруги и быстро иду к ней.
– Лина, пойдем, тебе нужно умыться, – мягко касаюсь ее дрожащих пальцев, но она не двигается, все еще смотрит в удаляющую фигуру тренера.
– Ну все, пошли, милая.
Девушка вдруг оборачивается, выискивая глазами лежащего на полу блондина. Я заверяю Лину, что с ними обоими все будет в порядке и только тогда она позволяет мне увести ее отсюда. Меня до сих пор мутило от количества крови на лице Хастера, но я пыталась не паниковать, чтобы не расстраивать подругу еще больше. Резкий поток прохладной воды приводит меня в чувство. Но блондинка по-прежнему молчала. Такое ощущение, что ее мысли все еще были там, на поле.
– Эй, ну как ты? – бросаю на нее взгляд через большое зеркало над раковиной.
Лина молча споласкивает водой лицо, но не отвечает.
– Послушай, начет оценок в журнале Хастера, – неуверенно бормочу, стоя за ее спиной. Кажется, в этот раз мои слова ее заинтересовали. Она медленно разворачивается.
– В общем, помнишь, Фишер выгнал меня с занятия из-за телефона? Так вот, я пошла на поле, чтобы отсидеться там некоторое время. Он был тогда там тоже и предложил мне пересдать последние нормативы. И я согласилась.
Взгляд Лины слегка суживается, и я понимаю, что она не верит мне. Я бы и сама не поверила.
– Я знаю, о чем ты думаешь, но он и в правду разрешил мне пересдать эти чертовы нормативы. А потом он попросил передать тебе, что ты тоже можешь пересдать их. Если захочешь. Я не сказала тебе только потому, что знаю, к чему это все может привести. Тебе это не нужно, поверь мне.
– Серьезно? – зло шипит подруга. – С каких пор ты решаешь, что для меня лучше, а что нет?
– Лина, я просто хочу сказать…
– Я знаю, что ты хочешь сказать, но повторяю в последний раз: между мной и Хастером ничего нет!
– Как скажешь. Извини, – отвожу взгляд, не зная, что еще сказать.
Неловкая пауза немного затягивается, но я все еще не решаюсь заговорить первой.
– Сколько времени? – вдруг спрашивает подруга.
– Почти десять.
– Значит, еще есть время, – неразборчиво бурчит блондинка, отворачиваясь обратно к зеркалу, снова осматривая свое лицо.
– Время для чего?
– Не для чего. Иди на занятие, я тебя догоню.
У самой двери снова бросаю обеспокоенный взгляд на подругу. Кажется, наш разговор прошел не так плохо, как я себе это представляла. По крайней мере, она со мной разговаривает. Это уже хорошо.
Следующее занятие вот-вот должно начаться. Стоит поторапливаться. Лина все никак не выходила из мыслей, и мне почему-то казалось, будто вся эта драка на поле и ее переглядки с Хастером были неспроста. Из-за каши в голове совсем не смотрю под ноги и влетаю прямо в какого-то парня. Он успевает придержать меня за плечи, а я почему-то совсем забываю его поблагодарить. Вместо этого пялюсь на его руки. Рукава его толстовки был закатаны по самые локти, и я, словно завороженная, рассматривала бесконечный рисунки на его руках. Поднимаю голову, чтобы, наконец, извиниться, но из-за слишком низко опущенного капюшона успеваю заметить только слегка приподнятые уголки его губ.
– Я не заметила тебя. Извини, – едва слышно бурчу.
Парень ничего не отвечает, только проводит пальцем по кончику моего носа, словно капризному ребенку и молча уходит. Что это вообще только что было? Странный парень, не говоря уже о бесконечном количестве татуировок на его руках.
На лекцию профессора Рэнса я все же успела, а вот Лина явилась гораздо позже. Она всегда старается не злить профессоров и занимает место почти всегда заранее. В этот раз что-то было не так. После утреней драки между тренером и Марком она сама не своя. Даже сейчас она сидела рядом со мной с совершенно несвойственным ей мрачным лицом. Марк пришел еще позже. У самой двери он переглянулся с Линой, едва заметно кивая ей, словно о чем-то сообщая. Все это выглядело странно и непонятно. Кажется, сегодня произошло слишком много странностей, за одно лишь утро.
Сразу после окончания лекции я увела Лину в столовую, чтобы попытаться разговорить ее. Мне совсем не нравилось ее настроение, и с этим нужно было что-то делать. Пока Лина занимала место за крайним столом у окна, я пыталась заполучить две булочки с кокосовой стружкой для нас обеих.
– И кто это у нас здесь пытается отхватить халявную выпечку? – чей-то женский смешок раздается где-то сбоку. – Джош, забери поднос.
Я тянусь к проклятым булочкам, но чья-то рука поднимает поднос вверх. Чертовы старшекурсники. Думают, что им здесь все разрешено. Я обещала Лине булочки, и я не могу ее подвести. А значит, если потребуется, я буду сражаться за них до последнего.
– Поставь поднос, – пытаюсь как можно увереннее скомандовать, но двухметрового блондина это только забавляет.
Они хотят шоу. Любят доставать таких, как я. Проблема в том, что у меня нет времени на их дурацкие шутки. Меня ждем Лина, и мне нужны эти проклятые булочки. Только открываю рот, чтобы пригрозить парню, как прямо над его головой, словно из неоткуда вспыхивает поток огня. Вокруг раздаются удивленные возгласы, и двухметровый парень тут же отскакивает в сторону, бросая поднос обратно на стол витрины. Пока они разбираются, откуда именно появился огонь, я хотела воспользоваться моментом и, наконец, забрать законные две булки.
– Джош, поднос! – снова командует женский голос с толпы. Но этот самый Джош не успевает снова забрать у меня с под носа поднос с выпечкой.
Чья-то татуированная рука проскальзывает из-под толпы и приземляется