— Здесь ты права. Но посмотри, в этом зале только мы с тобой заняты разговорами.
Сразу после его слов, мои глаза перекинулись с экрана на зрителей. Всех видеть не могла, все из-за тех самых глубоких и мягких кресел, люди в которых, как утопали, но некоторых рассмотрела. И только лишь потому, что специально сместилась и вытянула шею. И то, что увидела, меня поразило. Какая распущенность, однако, наблюдалась у местного населения! Да еще в общественном месте?! И что там Отто говорил когда-то про нравы моих соплеменниц? Его, как он их назвал, «леди» чувствовали себя в кинозале совершенно раскованными и как в собственной спальне.
— Иди ко мне, детка. Хватит уже говорить, пора делом заняться.
— О, нет! Я так не могу! Это же по-нашему что-то вроде группового секса. Отто, прекрати расстегивать на мне комбинезон. Не трогай меня, пожалуйста!
— Но здесь так заведено. Многие супруги, представь себе, именно в таких местах зачали своих детей. Не веришь?
— Хочешь сказать, что здесь все сплошь законные пары? Ты киваешь?! Глазам и ушам своим не верю!
— В наш век мужчины не так сильны, как в вашем. Увы! Техника на взлете, а человеческая суть начала давать сбои. Вот и пришлось на многое закрывать теперь глаза.
— Поняла. Хоть какая, да стимуляция. Однако! Но мы-то здесь тогда зачем? Мы не пара, в смысле, не супруги. И потом, Отто, у тебя проблем с потенцией нет, насколько я успела понять.
— Здесь ты права, детка. У нас с тобой получается в любом месте и в любой позе. Пошли тогда домой, раз тебе здесь не нравится.
— Постой! Ты собирался обедать вне дома.
— Передумал. Давай, вставай. Мне не терпится быстрее оказаться дома.
И мы там оказались за рекордно короткое время. Дальше был, конечно, секс, а после него Отто стал творить обед. Меня определил в помощники, вопреки желанию. Как не увиливала, мужская рука безжалостно подняла меня с постели и потащила на кухню. А я только положила глаз на верхний ящик тумбочки, куда он определил браслеты. Получилось всего лишь вздохнуть и уговорить себя не вешать носа.
- Отто? — решила попытаться его хотя бы разговорить и вытащить, какую полезную информацию. — А что ты имел в виду, когда говорил недавно, что твои дети появятся на свет другим способом, а не как ты сам?
— А? Да так… Сейчас женщины почти не рожают. В смысле, им на помощь приходят врачи.
— Это как? Кесарево сечение? Суррогатные матери?
— Хватит, детка! Не настроен я сейчас говорить на эти темы. Угомонись. И у меня почти все готово. Давай, помоги накрыть на стол. С этим справишься?
— Легко! Всю жизнь этим занималась!
— В смысле? Ты же сказала, что актриса?
— Да. Шутка у меня сейчас была такая. Но, ведь, это не значит, что не смогу накрыть стол. Я и дома любила это делать, и у меня всегда хорошо получалось. Сейчас ты все сам и увидишь.
Я справилась на пять с плюсом. Отто был мною доволен. Это читалось и в его глазах, и на лице даже несколько раз появлялась улыбка. Да, все так и было, мой любовник пребывал на пике хорошего настроения. Даже посмеялся над несколькими моими шутками, и сам был остроумен в этот вечер как никогда. Не надо говорить, что и я сама испытывала в тот момент что-то типа спокойствия и душевного умиротворения. Давно уже со мной такого не случалось, как попыталась понять, когда подобное было, так унеслась в мыслях уже в свой мир и за месяц где-то до моего перемещения оттуда. Да, именно. Это было на мой день рождения, кажется. Боже, как невероятно давно все было…
— О чем задумалась? Не позволю грустить моей даме. Хочешь, потанцуем?
— А это возможно? В смысле, у вас это принято?
— Этот обычай ушел в прошлое, но я знаю, что у вас принято так веселиться.
— А музыка?
— Нет проблем. Блюз подойдет? И, и, раз! — он щелкнул пальцами, и откуда-то с потолка на нас полилась мелодия.
— Ты разрешишь? — протянул мне руку.
— С удовольствием! — вложила в его ладонь свою.
И оказалось, что Отто был отличным танцором.
— Где ты так научился вести в танце?
— Тс! — приложил он палец к моим губам. — Не говори ничего. Хватит все время рассуждать и задавать вопросы. Просто расслабься. И, конечно, доверься мне. Отдайся мне вся, детка! Я тебя очень хочу, как никогда и никого. Только тебя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он шептал мне эти слова в волосы, нашептывал их мне на ушко, потом еще в шею. И конечно, танец этот закончился в постели. Как-то незаметно мы переместились к спальне, а там и до кровати было рукой подать. Одежда слетела с нас в один миг. И вот мы уже лежали. Что на меня нашло, не знала, но я стонала под ним и кричала, как еще не бывало. И точно, такого со мной еще никогда не происходило. И в этот раз мне не хотелось, чтобы ночь кончался, а день начинался. Похоже, что и моему мужчине тоже. Он брал меня раз за разом, и мы уже не знали, сколько это было всего раз.
— Отто! Я люблю тебя! — крикнула ему, когда утро, все же, вступило в свои права. — Не предавай меня! Я так тебя люблю!
Не могло такого быть, чтобы была опьянена настолько вином, что решилась сказать такое. Разве, что от нахлынувшего глубокого удовлетворения могло произойти все это. А он взял и смолчал в ответ. Сжал только крепче мои нагие плечи, задышал часто-часто и сильно и зарылся потом лицом в мои растрепавшиеся по всем подушкам волнами волосы.
— Да, детка, мы точно подходим друг другу, — сказал это уже много позже, как призналась ему в своем чувстве. Тогда, когда устало откинулся на спину. Отто был, наконец, обессилен. Улегся со вздохом облегчения и приготовился заснуть. Потом как опомнился, протянул ко мне руку и притянул за талию к своему боку.
— Я утомил тебя сегодня, милая. Прости. Не смог остановиться ранее. Но теперь мы можем заснуть. Тебе удобно? Спи, отдыхай, моя детка.
И он моментально погрузился в сон. Поняла это по его дыханию. Совсем рядом чувствовала колебания его сильной груди, слышала толчки сердца. Мужчина спал, а я лежала рядом и смотрела в потолок. Только что испытанный подъем чувств улетучился в рекордное время. Ему на смену пришло тревожное ощущение пустоты и одиночества. А еще где-то внутри меня зашевелился стыд. Да именно он.
— Только этого еще мне и не хватало. Надо же, ведь примется теперь грызть меня изнутри и лишит потом спокойствия окончательно. Ни к чему мне впадать в детство. Ну, сказала и сказала, дело-то мое женское! — начала прогонять жаркие волны стыда от себя, пытаясь занять голову чем-то другим.
12
Глава 12
Отто крепко спал. Давно перевернулся уже со спины на бок, только продолжал придерживать меня за талию, чтобы была ближе к нему. А мне по-прежнему не спалось. С бессонницей я бороться и не пыталась, а вот со своими мыслями выдержала целую битву. Сказать, кто победил, не могла, да и сомневалась, что сражение было закончено. Но силы мои в той борьбе таяли, и от этого решила снять нагрузку с головы, заняв себя некоторым действием. А именно, я надумала предпринять решительную вылазку к тумбочке в углу спальни. Да, именно туда, где любовник хранил боевые браслеты.
Я аккуратно приподняла его руку со своего бока и замерла. Оттого, что Отто напрягся и пошевелился. Но в следующий миг, всего лишь пробормотав что-то бессвязное, снова глубоко погрузился в сон. И тогда у меня уже получилось совсем выскользнуть из-под его тяжелой руки. Опустив ее бережно на постель, сама встала на ноги и, крадучись, пересекла комнату. Около намеченной цели стояла с тревожно бьющимся сердцем, а руки к верхнему ящику тумбы протягивала с затаенным дыханием. Осторожно так взялась за ручку и потянула на себя. И ящик нисколько не поддался. Он оказался закрыт. Догадывалась, что такое могло быть, но, все равно, ощутила досаду. Только я не спешила моментально отчаиваться. Попробовала немного еще потянуть ящик. Вдруг поддался бы? Ведь его могло, например, заклинить просто? Могло. Но нет, он даже не шелохнулся. И качала его и тянула, и тумбочку со всеми предосторожностями отодвинула от стены, чтобы заглянуть с другой стороны. Но и это ничего не дало, до браслетов мне было не добраться.