На полпути я остановился и почти кинулся обратно, чтобы вытащить Джона – силой, если придётся. Но горячий импульс в конце концов был подавлен моим рациональным мышлением: в данной ситуации я ничем не мог помочь своему другу. Он выбрал для себя дорогу и придерживался её. Теперь же он представлял угрозу не только для себя, но и для окружающих. Я не мог подвергнуть ни его, ни кого-либо ещё такому риску.
На выход из Подземного Города у меня ушло больше времени, чем понадобилось бы, чтобы добраться из одного конца Нью Урутты в другой. На поверхности меня приветствовали тёплые лучи заходящего солнца, которые били мне прямо в глаза.
Там, внизу, счёт времени теряется. Я потянулся к часам, как вдруг меня кто-то окликнул: «Смертный, время». Мне интересно, все ли пернатые так свысока обращаются к нам или это только меня они так недолюбливают, напоминая о моём месте в пищевой цепочке?
Прислонившись к стене, позади меня со скучающим видом стоял Диссидия. Я даже не почувствовал его присутствия; в этом он был половчее Метатрона.
– Прежде спросить обязан, не передумал ли молодой Льюис?
– Нет, Дисси, не передумал.
– Дисси?.. Льюис смерти хочет раньше срока?
– Нет, Дисси. Пока мы в моём мире, имена буду выбирать я. И ещё, будь добр, постарайся разговаривать как нормальный человек, ладно?
Диссидии это явно не понравилось, но ему хватило короткого раздумья, чтобы понять, что так было бы лучше и безопасней для всех.
Мы выдвинулись. Диссидия неторопливо шёл впереди меня, засунув руки в карманы. Когда на часах пробил девятый час и мои ноги больше не могли нести меня, в моей голове словно гейзер забурлил вопрос:
– Дисси, а почему мы не пользуемся транспортом?
– Если беда грянет, в полной готовности хочу я быть.
Обернувшись и посмотрев на меня, он понял, что мне не совсем ясен ход его мыслей. Он кивнул на вечернее небо: «Когда я на ногах или летаю, то всё небо – песочница моя. Ограничивают свободу действий наших объекты земные».
Мы остановились в грязном тёмном переулке. Мне вдруг стало не по себе. У меня появилось странное ощущение – я одновременно чувствовал и отвращение, и любопытство. Оглядевшись, я попытался понять, почему мы здесь остановились. Эту типичную для этого метрополиса аллею ничего не выделяло, и если человек заранее не знал, что искать, то просто бы прошёл мимо. Рядом с нами была дверь, у которой стоял охранник. Это был подпольный ночной клуб. Из-за двери доносились приглушенные звуки музыки.
– Дисси, ради всех святых, что мы тут делаем?
– Льюис хотел падшего Самаэля, серафим к его пристанищу привёл.
Великий Самаэль заседает в ночном притоне? Вот так новости.
– Что это такое? Что за ауру я ощущаю? Я никогда ранее не встречал ничего подобного.
– Значит, ты счастливый человек, – Диссидия кивнул в сторону входа и сказал: – Помни, смертный, что бы ни случилось, не прикасайся ни к кому из них. Не приближайся и не разговаривай… – он глубоко вздохнул и продолжил: – Надеяться я буду на лучшее.
Мы подошли к двери. Глаза Диссидии зажглись ярким голубым светом, и охранник тут же отступил, пропуская нас внутрь. В воздухе веяло чем-то знакомым, но это был не запах пота, алкоголя или чего-либо ещё. Это была эссенция, но какая-то странная. Весь воздух был ею пропитан. Судя по моим ощущениям, действовала она как слабый галлюциноген, потому что цвета в клубе были уж чересчур яркими. Я пытался не дышать… Естественно, безрезультатно.
Мы вошли в главный зал. Я редко бывал в заведениях такого рода; они никогда меня не интересовали. Слишком много людей и слишком шумно. К тому же я не умею танцевать и в ближайшем будущем не собираюсь учиться.
Но это место отличалось от всего что я видел. Здесь мне было на удивление хорошо и уютно, хоть оно и было местом разврата, страсти и порока. Помещение было длинным, прямоугольной формы и поделенным на три этажа. Музыка ревела из мощных динамиков, висевших и стоявших на каждом шагу. Освещения не было, но это компенсировалось огромным количеством стробоскопов. Здесь каждый танцевал как в последний раз, не жалея сил и не думая о последствиях. Но со всеми здесь что-то было не так… Это были явно не люди, и пропитывавшая воздух эссенция исходила именно от них.
Пройдя первый танцпол, мы очутились на витой лестнице, идущей вниз. Везде были расставлены диваны и столики для напитков. Музыка на этом этаже была приглушена, а слабые фиолетовые и голубые огни едва освещали помещение. Здесь можно было расслабиться, отдохнуть и поговорить, если была надобность… Которой не было. Все были заняты более интимными вещами.
– Дисси, где мы? И кто это такие?
– Тихо, смертный! Смерти моей хочешь?
Я внимательно посмотрел на серафима и попытался рассмотреть его ауру. Она была такой же, как и у остальных! Он пытался маскировать её, но не могу сказать, что у него это хорошо получалось.
– Твоя аура… Дисси, что происходит?!
Диссидия остановился и потянул меня к стене, подальше от любопытных ушей и глаз.
– Это Падшие, – тихо прошептал он мне в ухо.
– Что?! Падшие?! Куда ты завёл меня, чёрт тебя дери, Дисси!
– Неправильно понял меня ты. Это Падшие ангелы, но не те о которых ты подумал.
– А какие ещё… Подожди, они такие же, как Самаэль?
– Вот именно.
– Но как… Как такое возможно? – я был ошеломлён. – И что, они вот так просто живут, танцуют, занимаются сексом и обдалбливаются наркотой, пока весь остальной мир горит в огнях войны?
– В общем-то, да. Именно так, – ответил Диссидия.
Наша вселенная состоит далеко не из чёрного и белого, и я как никто другой это понимал. Я, вся моя жизнь, все мои действия и их последствия были пропитаны серым. Но ангелов я всегда и ясно видел исключительно в белом и голубом. Я смотрел на них как на трудолюбивых муравьев, исполняющих волю своей абстрактной королевы – добродетели.
Первым, что попалось мне на глаза, когда мы спустились на третий этаж, был Самаэль, окружённый свитой девчонок. Он не привлекал к себе особого внимания, но чувствовалось, что все остальные и так знают, что в той части сидит именно Он – Король. Все знали кем он был, все знали его могущество, но всем было наплевать. Здесь, в этом клубе, их интересовала лишь выпивка и страсти. Меня раньше часто интересовало, могут ли ангелы пьянеть, и сегодня я понял, что могут. Каждый из них опьянял стоящего рядом, тот – другого и так далее. Это был симбиоз эссенций. Они делились ими: отдавали свою, а взамен получали чужую. Интересно, а какое у них тогда похмелье?..
Диван, на котором сидел Великий Самаэль, был расположен на небольшом круглом возвышении, которая медленно вращалась. Архангел выглядел так же, как в нашу прошлую встречу. Ангелы не стареют физически, но их эссенция, как и их душа, становится с годами крепче и качественней, как хорошее вино. Но она может также скиснуть и испортиться…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});