— Я понимаю. Не беспокойся.
Она повернулась ко мне лицом, пока я снимала толстовку и собирала волосы в хвост.
— Я думала, что вы, ребята, были довольно близки. Я видела, как ты танцевала на свадьбе.
Я встала, завязывая шнурки на ботинке. Я решила, что могу быть с ней откровенна.
— Мы танцевали на свадьбе. И мы вроде как узнали друг друга, — и спали вместе. — Но я не знаю… он крепкий орешек.
Она нахмурилась и посмотрела на дверь, как будто он снова появится и даст нам все ответы.
— Верно. Но… Я не знаю, мне показалось, что он открылся тебе.
— Не совсем, — заверила я её. — У меня такое чувство, что я его почти не знаю.
— Он танцевал с тобой перед своим отцом и сестрой, так что это кое-что значит. Он уже много лет не приводил домой ни одну девушку, чтобы познакомить её с Верой или их отцом. Он очень странно относится к тому, чтобы вселять в девушек надежды или позволять им встречаться с его семьёй.
Всё это было для меня новостью. Надежда расцвела во мне, и я не была уверена, что с ней делать. Хотела ли я быть той девушкой, к которой Ванн относился по-особому? Хотела ли я быть той девушкой, которую он готов был представить своему отцу?
Не то чтобы он хотел сделать это. Но мы танцевали перед всей нашей семьёй и друзьями. Это может что-то значить.
Всё, что мне удалось сказать Молли, было:
— Ха.
— Если он тебе нравится, не отказывайся от него, хорошо?
— Что ты имеешь в виду?
Она остановилась на секунду, чтобы посмотреть мне в глаза и сжать мои руки.
— Он хороший парень, Диллон. Отличный парень. И он заслуживает кого-то замечательного. Он может быть колючим по краям, но как только ты узнаешь его поближе, ты увидишь, что он самый щедрый человек, которого ты когда-либо встречала. И он втайне забавный, добрый и очень преданный. Я просто хочу сказать, что даже если он сейчас посылает тебе флюиды "держись подальше", очевидно, что-то там было в выходные. Не сдавайся.
Я открыла рот. А потом я закрыла его. Затем я снова открыла, надеясь, что оттуда выйдет что-нибудь нейтральное. Я попыталась моргнуть, но и это не помогло. Наконец, после того, как она начала странно на меня смотреть, я придумала глубокий, достойный ответ.
— Хорошо подмечено.
Её улыбка всё ещё была сонной, но в то же время понимающей. Она видела слишком много, чтобы не выпить чашечку кофе.
— Хорошо, — сказала она, хватая полотенце. — Ты готова умереть?
Двадцать минут спустя мне захотелось умереть. Ванн пришёл в класс раньше нас. На самом деле, все пришли на занятия раньше нас, так как мы так долго болтали в раздевалке. Остались только два велосипеда в первом ряду. Очевидно, никто в этом классе не был чересчур мотивирован.
Молли схватила меня за бицепс двумя руками, когда мы вошли в велостудию.
— Не заставляй меня делать это, — умоляла она, её голос был высоким и истеричным.
Мысль о побеге пришла мне в голову, и я испытала искушение поддаться этому паническому порыву. Это было глупо. Я здесь не для того, чтобы произвести впечатление на Ванна. Я просто хотела сжечь немного алкоголя и свадебного торта с прошлых выходных. И я подумала, что было бы здорово тусоваться с Молли несколько раз в неделю по утрам.
Я не записывалась в первый ряд на урок физкультуры, на котором никогда раньше не была.
Не говоря уже о том, что Ванн будет прямо за мной, наблюдая, как я неизбежно терплю неудачу, в основном вращая ногами на шипастых педалях. Это было унижение, которое я не приветствовала. Да мне и не нужно было. И мне не нужно было проходить через это.
Но как раз в тот момент, когда я была готова схватить дрожащую руку Молли и убежать, Ванн обернулся и с вызовом поднял бровь.
Как будто он почувствовал мою реакцию. Он не думал, что я пройду через это. Он не думал, что я серьёзно отношусь к езде на велосипеде. Он, вероятно, думал, что я здесь, чтобы увидеть его.
Я бы ему показала.
Только теперь, когда мы вошли в класс, я поняла, что мне нужно беспокоиться не о нём, а о том, чтобы не соскользнуть с педалей в лужу собственного пота и слёз. На мне были супероблегающие тренировочные штаны, которые я решила надеть сегодня утром, и ультра-облегающий топ на бретельках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И, поскольку я ненавидела линии нижнего белья, я его не носила. Моя задница была потенциально самой потной, и Ванн был здесь, чтобы, чёрт возьми, засвидетельствовать это. И не просто посмотреть, а получить билет в первый ряд на шоу "потная задница". Буквально.
Я пыталась привлечь внимание Молли большую часть последних десяти минут, но у неё была такая техника, когда она всё время смотрела в землю. Наверное, чтобы не упасть с велосипеда, но всё же. Мне нужно было, чтобы она проснулась и обратила на меня внимание.
Кроме того, существовала большая вероятность, что она действительно заснула и каким-то образом умудрялась бессознательно крутить педали.
Неплохой план, Молли Маверик. Неплохой план.
Ещё одно примечание — этот класс был полным и настоящим адом. Вот как я представляла себе учебный лагерь. Сорок пять минут прямого подъёма на самую крутую гору в мире. Может быть, за вычетом техно-версии Тейлор Свифт на заднем плане.
И я занималась. Я не была похожа на Молли, которая могла съесть семьдесят пять процентов фастфуда планеты за один день и проснуться на следующее утро каким-то образом более худой, чем накануне. Я уже начала подозревать, что у нее есть домашний солитер.
Она жаловалась на отсутствие гибкости, но понятия не имела, насколько хорошо у неё это получалось.
Я не могла съесть и половины того, что она ела и даже надеяться быть немного худой. Мой тип телосложения был сформирован выпивкой по выходным, тренировками шесть дней в неделю и ужинами, состоящими из смузи и оливок с начинкой из сыра блю.
Честно говоря, большинство моих обедов случались в два часа ночи, после того как я готовила всю ночь, поэтому у меня никогда не было настроения готовить для себя. Особенно когда я была одна.
Обычно я просто хватала то, что было под рукой. Что означало коктейльные принадлежности. А иногда и хороший сыр, который я стащила с кухни ресторана.
Инструктор посмотрел на меня и садистски улыбнулся, по крайней мере, так это выглядело с моей точки зрения. Как будто он был одержим демоном тренировки, намеревающимся поработить весь мир с помощью езды на велосипеде.
— Хорошо, — крикнул он в микрофон, — кто готов подняться на ступеньку выше?
Я быстро покачала головой. Не я. Я была так не готова подняться на ступеньку выше. Никаких попыток.
Молли застонала рядом со мной. Я повернулась, чтобы посмотреть, всё ли с ней в порядке, и она одними губами произнесла:
— Я тебя ненавижу.
После этого было легко перестать зацикливаться на Ванне, так как я была убеждена, что собираюсь крутить педали бесконечно.
К концу урока я задыхалась и пропотела до последней капли жидкости в своём теле. Я споткнулась о свой велотренажёр и дрожащими руками схватила полотенце, чтобы вытереть его. Я не всегда старательно выполняла этот шаг протокола тренировок сообщества, но количество пота, которым я пропитала это велосипедное сиденье, было неестественным. Я прямо осквернила бедняжку.
— О боже, — простонала Молли. — Это был ад.
— Это было чистое безумие, — фыркнула я. — Почему ты не предупредила меня?
Её лазерный взгляд был достаточным ответом.
— Ты серьёзно?
Мне удалось слабо улыбнуться.
— Ты сказала, что это трудно. Ты не сказала, что я не смогу ходить прямо в течение недели после этого.
Она вскинула руку в воздух.
— Именно это я и сказала! Это были мои точные слова! — она повернулась к человеку, стоящему позади меня. — Ты можешь в это поверить, Ванн?
У меня пересохло в горле, и это не имело никакого отношения к тренировке.
— Я не очень точно помню, что ты сказала.
— По крайней мере, она не выбежала отсюда, чтобы её стошнило, — сказал он, стоя ближе, чем я думала, в этот момент наших отношений.