— Кто это сделал? — я должна была спросить.
— Вера, — серьёзно сказала Молли. — Она утверждала, что это как-то связано с беременностью, но для меня это звучит как оправдание.
— Очевидно, — я щёлкнула пальцами. — Может, мне тоже стоит залететь? Это избавило бы меня от пары неприятностей.
Молли рассмеялась, но Ванн замер рядом со мной. Я боялась смотреть на него, понимая, как мой комментарий, должно быть, прозвучал для него после нашей встречи на одну ночь.
— Я думаю, сначала тебе нужно сделать несколько шагов, — предложила Молли. — Например, найти парня, готового тебя обрюхатить. И я не думаю, что тебе повезёт в твоём нынешнем пуле неудачников.
Звук, который вырвался из моего рта, должен был быть смехом, но он больше походил на шипящий звук унижения.
— Никогда не знаешь наверняка…
Она бросила на меня понимающий взгляд, но понятия не имела, в какое осиное гнездо она сейчас лезет.
Ванн наклонился и толкнул меня локтем.
— Значит, они все неудачники?
Он напрашивался на комплимент? Или просто пытается заставить меня растаять в краснеющей луже смущения. Серьёзно, что я должна была сказать на это.
— По крайней мере, никто не заинтересован в том, чтобы быть папочкой для моего малыша.
— Ты спрашивала кого-нибудь из них?
— Что?
Его взгляд пронзил меня насквозь, разрывая мои внутренности в клочья.
— Ты спрашивала кого-нибудь из них? Может быть, они не все такие неудачники, как ты думаешь.
Я вытерла полотенцем вспотевшее лицо и потянула время.
— Думаю, это правда. Некоторые из них были более запоминающимися, чем другие.
Он вздрогнул, поймав удар, который я незаметно нанесла ему.
— А некоторые просто забываются?
— Полностью.
Молли моргнула, глядя на нас.
— Вы, ребята, хотите в чём-то признаться?
Я широко улыбнулась и сделала шаг назад от Ванна, чтобы не сделать что-нибудь сумасшедшее, например, не ударить его или не залезть на него, как обезьяна-паук, и не заткнуть его старомодным способом.
— Что? Нет. Я думаю, что это классический случай проявления мужской силы, — я подняла кулак. — Знаешь, эти бедняги должны держаться вместе.
— Я ухожу, — объявил Ванн. — Хорошего дня, Молли.
Он зашагал прочь, его серая футболка промокла от пота, прилипая ко всем его вылепленным мышцам на бицепсах и спине. Мой взгляд переместился на его задницу, я имею в виду, что смотреть туда было неизбежно, а затем на его тугие икры. Боже, когда ещё икры мужчины выглядели так восхитительно?
— Ты смотришь на него, — заметила Молли.
— Он не попрощался со мной.
Она фыркнула от смеха.
— Невероятно! Он тебе нравится.
Официально снова привлекая моё внимание, я развернулась, чтобы посмотреть на неё, пытаясь изобразить невинность.
— Вряд ли.
Она закатила глаза и направилась в раздевалку.
— Да, похоже, ты его почти не заметила. Кстати, у тебя слюнки текут.
Я инстинктивно прикоснулась полотенцем к уголку рта.
— Не текут.
Она обернулась, ухмыляясь через плечо.
— Тебе не нужно было притворяться глупой с утра. Ты можешь сказать мне, нравится ли тебе Ванн.
Я поморщилась, страшась предстоящего разговора.
— Это сложно.
— Мужчины всегда сложны, — согласилась она. — Им нравится обвинять нас в играх и высоких требованиях. Но они — настоящая проблема.
Было приятно слышать это от неё. И это побудило меня сказать правду.
— Мы переспали после репетиционного ужина.
Она уронила полотенце и споткнулась. После того, как ей удалось взять себя в руки и снова встать прямо, она уставилась на меня.
— Что вы сделали?
Я закрыла лицо руками.
— Мы переспали. И это был не... мой лучший момент.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что много выпила за ужином. И за все эти выходные. И есть некоторые нечёткие пятна, которые я, возможно, не полностью… помню.
Она потащила меня в раздевалку и плюхнула на скамейку.
— Подожди минутку, ты говоришь мне, что спала с Ванном, но не помнишь, как переспала с ним?
— Я кое-что помню, — пояснила я. — И те части, которые я помню, хороши, — уставившись на свои руки, я почувствовала, что краснею. Должно быть, я была цвета спелого помидора. — Действительно хороши.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Подожди, он знает, что ты не помнишь?
Я кивнула, позволяя всей тяжести её суждений опуститься на меня.
— Я проснулась посреди ночи и поняла, что натворила. Поэтому я сбежала до того, как он проснулся.
— О, нет.
— Я не думала, что он так разозлится. Я подумала, не знаю, наверное, я не восприняла это всерьёз. Я думала, мы просто развлекаемся. Но он весь такой, я даже не знаю, было ли это развлечением. А потом я сказала несколько глупостей на свадьбе. И все выходные были сплошной неразберихой! Молли, сделай что-нибудь, пожалуйста.
Она тут же заключила меня в объятия, обняв за плечи.
— Ладно. Я сделаю. Как ты хочешь, чтобы я это исправила? Ты хочешь, чтобы с Ванном всё было лучше, потому что ты сомневаешься? Или потому, что ты не хочешь, чтобы между вами была вражда, но ты хочешь двигаться дальше?
— На это я тоже не знаю, что ответить. Можешь ли ты и это выяснить за меня?
Она смеялась надо мной. Серьёзно, смеялась надо мной.
— Должно быть, он тебе действительно нравится.
Её слова, казалось, захватили весь воздух в комнате и высосали его прямо из моих лёгких.
— Что?
— Ты так беспокоишься о нём. Я никогда раньше не видела тебя такой с парнем. Обычно ты с удовольствием их используешь и теряешь.
Если под использованием она имела в виду, чтобы они угостили меня ужином. И под потерей она подразумевала подделку сообщения до того, как придёт чек, то она попала в точку.
— Это правда, но только потому, что обычно это рандомные люди с Тиндера, которые не совсем подходят для джентльменов, что приводят познакомить с мамой. Ванн просто... сложнее, чем моё обычное свидание вслепую.
— Под сложным, ты имеешь в виду, что у него есть своя жизнь?
— Да. Да, именно это я и имею в виду.
Она отпустила меня и встала.
— А что, если ты сначала попытаешься подружиться с ним? Я знаю, что это может быть странная концепция, и, пожалуйста, не принимай это за неуважение, ты знаешь, что я люблю тебя и всё, что связано с тобой. Но… что, если ты, о, я не знаю, попробуешь повстречаться, не переспав с ним? Увидишь, что тогда произойдёт?
Я закатила глаза и обхватила руками свой леденящий торс. Чёрт, жар тренировки начал спадать и я замерзла.
— Звучит рискованно.
Её улыбка смягчилась.
— Он не бросит тебя только потому, что узнает получше.
Меня возмутили её слова. Не потому, что она имела в виду их злонамеренно, а потому, что она знала меня и имела право обвинить в моём дерьме. Только в моей истории было нечто большее, чем просто страх быть непонятой кем-то, кто потенциально мог причинить мне боль. Я имею в виду, что это определённо было. Но было и ещё кое-что.
— Ты этого не знаешь, — сказала я вместо этого, это было легче, чем правда. — Разве не поэтому пары расстаются? Они узнают друг друга и решают, что им не нравится то, что они знают?
— Этого не случилось со мной и Эзрой.
— Но вы, ребята, совсем другие, — она бросила на меня раздражённый взгляд. — Кроме того, я не хочу, чтобы у меня был только один выбор — сильно пострадать или выйти замуж. Есть ли третий вариант?
Теперь её улыбка превратилась в хмурый взгляд.
— Я думаю, что ты уже выбрала третий вариант.
Я вскинула руки вверх, потому что третий вариант тоже не сработал.
— Видишь? Вот почему с этого момента я держусь на расстоянии. Мне нужно пространство от Ванна, чтобы все эти изменчивые эмоции и выходки могли закончиться. Мы провели слишком много времени вместе в выходные, и мы были единственными одинокими людьми на свадебной вечеринке. В принципе, это должно было случиться. Я просто рада, что теперь это ушло из моей жизни.
— Итак, ты выбираешь вариант бегства? — но, похоже, она мне не поверила.