Юнджил подтолкнул Брендана к одной из лестниц и вручил ему меч. Брендан вышел наружу, и тут же ослеп от яркого солнца. Через некоторое время глаза привыкли к яркому свету, и он увидел, что трибуны пусты. Арена была разделена на шесть площадок для тренировок. В каждом ринге на мечах и копьях бились по двое гладиаторов.
— Император Оципус рад видеть Генерала Брендана! — раздался голос с трибун.
Брендан взглянул наверх и увидел Родикуса. Рядом с ним стоял зевающий император Оципус. Брендан сердито посмотрел на него. Еще вчера Оципус казался ему сильным человеком, которому можно было только завидовать, но теперь вид императора, возлежавшего на боку с кистью винограда в руке, пока рабыня обмахивала его потное жирное тело, вызывал у него лишь отвращение.
— Оципус! — крикнул Брендан. — Зачем ты так со мной поступил?
— Гладиатор посмел заговорить? — усмехнулся Родикус. Затем повернулся к Оципусу и продолжил: — Император хочет напомнить Генералу Брендану, что ему оказана величайшая честь — возможность сражаться в Колизее!
— Сейчас мне это не кажется великой честью, — ответил Брендан, указывая на дыру, которую пробил танк.
— На брешь смотреть запрещено! — прокатился по арене голос Родикуса. — А теперь начинай!
Оципус захлопал в ладоши, и Брендан начал свой тренировочный бой.
«Кажется, все не так уж плохо», — подумал он. Его противником оказался очень худой и слабый мальчик, который был чем-то похож на Тутанхамона. У него не было оружия, и он смотрел на Брендана пустыми, ничего не выражающими глазами. Брендану стало жаль его. Ему не хотелось сражаться с этим мальчиком, который, скорее всего, был беженцем из Египта.
Страж, стоявший позади, ударил в маленький колокол. Брендан с трудом сделал несколько шагов к своему противнику и только тогда заметил: у противника не было никакого оружия.
— Что я должен делать? — спросил Брендан у стражника. — Нападать на него? Но я могу его серьезно ранить. Это же только тренировка? Мы же не должны на самом деле…
— Сражайся, как перед зрителями, — произнес стражник, и не успел Брендан опомниться, как вдруг почувствовал боль. Он уронил меч и посмотрел на соперника. Мальчик ухмылялся. И тогда Брендан осознал, что… получил удар ногой с разворота.
Брендан не мог поверить своим глазам. Его соперник стоял в боксерской стойке, ожидая, когда Брендан подойдет поближе.
— Отличный прием. — Брендан наклонился за мечом…
И мальчик ударил снова.
Действовал он быстро как молния: приземлился на левую ногу, развернулся и правой пяткой ударил Брендана в висок. Брендан упал на арену, теряя сознание.
— Да что с тобой? — пробормотал Брендан. — Ты хоть можешь дать мне…
— Сражайся, как перед зрителями, — повторил щуплый мальчишка и, быстро развернувшись, ударил лежащего Брендана ногой по ребрам. Брендану казалось, что он слышит звук ломающихся ребер. Тут он поднял руки и закричал:
— Сдаюсь! Только отстань от меня!
— Император Оципус желает знать, что случилось с генералом Бренданом! — кричал Родикус с балкона. — Почему он не использует свою магию?
Император сурово смотрел на Брендана, пока тот пытался подняться на ноги. Оципус вышел на арену, чтобы поговорить с Бренданом. Воцарилась тишина.
— Что происходит? — зашипел император. — Почему этот мальчишка из Фив так быстро тебя отделал? Я думал, ты станешь величайшим гладиатором из всех, кто когда-либо выступал на этой арене!
Остальные гладиаторы смотрели на Брендана, потрясенные тем, что он удостоился личной беседы с императором. Огромный верзила по имени Гай недовольно захрустел суставами.
— Император, я должен признаться, — пробормотал Брендан. — Сила, о которой вы говорите… магия… была заключена в книге. А теперь книги… больше нет.
Оципус дал ему пощечину.
— Ай! — Брендан схватился за щеку. Гладиаторы засмеялись.
— Не оправдывайся, — яростно шептал Оципус. — И не ставь меня в неловкое положение. Я оказывал тебе особые почести, верил в тебя… а теперь ты стоишь здесь и трясешься, как маленький ребенок, и говоришь, что не можешь ничего сделать? Два дня назад ты всем демонстрировал свои способности и сегодня сделаешь это снова!
— Я понимаю. — Брендан решил прибегнуть к единственной вещи, которая всегда срабатывала в Риме — к вранью. — Я оговорился, Император. Я имел в виду то, что мне нужно беречь свои магические силы для выступления. Если я использую их сейчас, то уже не смогу в полной мере развлекать зрителей.
— Ну что ж, — рассудил Оципус, — звучит разумно…
Бамс!
— Ай! За что?
— За ложь! — закричал император. — Ты меня за дурака принимаешь? Я наслушался твоих оправданий. Будешь сражаться прямо сейчас! — Тут он повернулся к выстроившимся в шеренгу гладиаторам: — Кто тут самый сильный?
— Я, Император, — пророкотал Гай и вышел вперед.
— Замечательно, — улыбнулся Оципус. — Начинайте бой.
С оглушительным свистом Гай рассек воздух мечом прямо перед лицом Брендана. Только скрежет меча, которым Брендан ухитрился отразить удар, убедил его в том, что его голова пока еще на месте. Остальные гладиаторы и стражники стояли вокруг, наблюдая за схваткой.
Брендан стиснул зубы и стал искать слабое место Гая, которого он узнал по книге «Король Гладиус». Через левую часть лица у того тянулся большой шрам, и веко было повреждено. Брендан понял, что, если будет держаться левой стороны, ему, возможно, удастся нанести удар. Но он никак не мог сосредоточиться. «Как я дошел до этого? — пронеслось в него в голове. Я должен был остаться с Делией и Нелл. Вспоминают ли они обо мне? Скучают ли? Скорее всего, нет, ведь я так ужасно вел себя…»
Гай снова взмахнул мечом и едва не попал Брендану в живот. «Еще пара сантиметров, и мои кишки вываливались бы на землю, — подумал Брендан, и вдруг понял: В этот раз все будет не так, как с Ведьмой Ветра. И я уже не оживу. В этот раз все действительно закончится».
Эта мысль словно снизошла на него откуда-то сверху, в глазах у него потемнело.
— Простите, — пробормотал мальчик, обращаясь ни к кому конкретно и в то же время ко всем: к сестрам, Уиллу, Феликсу, родителям. «Прости меня, мама. Прости, Делия, я стал ужасным человеком. Стал думать только о себе. Я бросил вас, и теперь мне очень вас не хватает…»
— Брендан! Давай, отбивайся! — вопил Оципус, но Брендан опустил руки. Гай был сильнее, больше и быстрее.
Мальчик упал на колени и отбросил меч. Он закрыл глаза. Гай подошел к нему и приставил меч к его шее.
58
В монастыре Батан Чекрат Элеонора посреди ночи вскочила со своего соломенного матраса. Еще вечером она объяснила сестре, Уиллу и Феликсу, которые сейчас мирно спали рядом, что вовсе не собирается уходить уйти из монастыря на следующий день. Но если им придется сразиться с ледяными чудовищами, нужно для начала кое в чем убедиться. И она собиралась сделать это прямо сейчас. Она кралась к выходу из комнаты, как вдруг сестра шепотом окликнула ее:
— Куда ты собралась?
Корделия тоже не могла заснуть и сидела, держа на коленях книгу.
— Я… ну… — промямлила Элеонора. — А это что такое?
Корделия замешкалась, но все же решила показать Элеоноре дневник Элайзы Мэй Кристофф.
— Никак не могу его открыть.
Элеонора внимательно рассмотрела книгу:
— Это дневник матери Ведьмы Ветра? Ты просто обязана его открыть!
— Я знаю, только вот ключ, скорее всего, остался где-то в Доме Кристоффов…
— Почему ты ничего о нем не рассказывала? Делия! Это же ключ ко многим тайнам!
— Да, но мне казалось, что это может быть подделкой. Не хотела никому рассказывать, пока не открою и не прочитаю. Я пыталась открыть вот этим. — Корделия показала изогнутую шпильку для волос. — Видимо, взломщик из меня никудышный. Но сейчас важнее то, что ты задумала. Каков твой тайный план?
— Библиотека, — сказала Элеонора. — Я собираюсь попробовать разузнать что-нибудь про Дверь Измерений.
— Хочешь пробраться в библиотеку, чтобы почитать? — улыбнулась Корделия. — Вся в меня!
Но вдруг Корделия посерьезнела:
— Я пойду с тобой.
— Не надо, Делия.
— А вдруг тебя поймают?
— Двоих заметят быстрее, чем меня одну. К тому же, я маленькая. Мне будет легче спрятаться.
— Хорошо, — вздохнула Корделия. — Только прошу тебя… будь осторожна.
Элеонора слегка стукнула ее кулачком в плечо:
— Разумеется!
Элеонора вышла из спальни и тенью заскользила по коридорам и залам монастыря. Она пробиралась как мышь, стараясь держаться стен. Если она выйдет на открытое пространство, думала девочка, ее тут же схватят монахи и скормят ледяным чудовищам.
Она чуть не вскрикнула, когда мимо прошел монах с огромной головой, и только потом поняла, что это была всего лишь тень статуи в лунном свете.