хотя бы потому что он налетел носком на её летние туфли. И больно, надо сказать, налетел!
* * *
Лиза резко открыла глаза от громкого шарканья знакомых ног и хлопка входной двери. Легко понять, кто нарушил её незапланированный сон, длиною в полчаса. В голове гулко и настойчиво повторялся звук дверного железа, развеивая морок, напущенный на нее недолгим сном, из-за которого все мысли в голове путались, но преобладала одна — он все же приехал…
— Ты?! — Павлова роняет ноги, удобно взгроможденные на стенку, прямо на себя, и обнимает свои коленки, покрытые мурашками. Даже в жару ей нужно чем-то накрыться, чтобы во сне не замёрзнуть, но сегодня она пренебрегла своим правилом.
— Чё, блин, не похож, перебухал? — Космос стоял на пороге, и в излюбленной позе подпирал крепким плечом дверной косяк.
— К сожалению, подмена невозможна! — подушка брошена прямо в парня, и он без труда её ловит, и уверенным жестом отправляет в кресло.
— Зараза мелкая, кто б жаловался! — Лиза совсем по-детски показала молодому человеку язык, выражая этим жестом неподдельные эмоции, в данную минуту живущие в её сознании. — Вставай, что ли, уже, Пчёлкина!
— За «Пчёлкину», Космос Юрьевич, можно и получить по одному месту, а ты… нужен мне здоровым! На будущее! — смотреть на него вверх тормашками было чрезвычайно забавно, но спина затекла от долгого лежания. — Солнце, неплохо я придумала?
— Заладила! — Кос не двигался с места, одновременно любуясь плавной фигурой Лизы, скрытой за тканью длинной домашней футболки с нашивкой. — Ну, вот, зашел на огонек! А мне не рады?
— Тогда подними меня с кровати, Космик! — Лиза с грацией сиамской кошки задвигала руками, но тут же прекратила эти действия, зная, что так или иначе, пусть тягает её с кровати сам, а она же переучилась. И как-то не вовремя уснула, мучаясь, теперь разбитым состоянием.
— Космик? Какой идиот, это дурацкое сокращение придумал?
— Белый!
— А ты повторила, умница-дочка!
— Не, Космосила, не подлизывайся!
— Если гора не идёт к Магомеду… — не думал Космос, что в один из самых знаменательных вечеров его жизни ему так трудно будет не говорить с Лизой о всяких пустяках. Смешно, но от мысли, что она с такой же лёгкостью отправит его «по грибы», думая, что он, как всегда, поспешил, ладони сжимались в кулаки до побеленных костяшек.
— Не судьба к экзамену подготовиться, — согласилась Лиза, когда Космос плюхнулся со всей дури на её кровать, и целенаправленно уронил на пол конспекты, в которых он ничего не разбирал. Властно притянув девушку к себе, Кос плотоядно рассмеялся, как охотник своей добыче. Он соскучился. Остаться, чтобы тупо смотреть на то, как она читает эти мутные кирпичи без картинок, не было в его правилах.
— Слушать надо старших, — в следующий миг Лиза явственно ощутила удар чуть ниже поясницы, вскрикнув от неожиданности, но не осталась в долгу, передвигая Космоса к грядушке, — а я тебе поддаюсь…
— Будешь меньше распускать клешни!
— Это вряд ли…
— Холмогоров, ты… наглый… — схватив Коса за грудки его рубашки, Павлова не заметила, как была захвачена, — как сволочь!
— Раскусила, красивая! — когда голубоглазая прикоснулась своими губами к его щеке, он почти растерял свою удаль. — Привет, солнышко!
— Здравствуй, милый! Аэрофлот сообщает, что полет нормальный? — Лиза мягко обхватывала руками его плечи, снова чувствуя себя маленькой, защищённой; а когда парень трепетно коснулся губами её затылка, то и любимой до крайности. — Я слышала этот характерный звук в коридоре, и проснулась сразу же! Ты как вор на ярмарку, честное слово!
— Бля-я-я, да вздумала же туфли свои посредине выставлять! — в темном коридоре Космос чуть не растянулся во весь рост.
— То Ленинград не нравится, теперь туфли. Ты мне их сам купил…
— Лизка моя, хватит телегу катить! Чего, тучка, спряталась опять?
— Ты забыл, как я умею обижаться?
— Не помню, и помнить не хочу, маразм у меня, довольна ответом?
— И все-таки… Поехали со мной! — уже спокойно произнесла Лиза, играясь с крупным перстнем на пальце Холмогорова, понимая, что сейчас, когда он так близко, она имеет реальный шанс уговорить! — Во-первых, я одна боюсь на самолете летать…
— Так, ты же на поезд билеты собралась брать?
— Во-вторых, на самолете. Тёть Лена сказала, что так быстрее!
— Ага, не успели приехать, а там твоя тётка командует! Повяжет меня…
— Значит, ты согласен?
— Уговаривай!
— Да легко!
— Поди, речь сочинила, подготовилась, да?
— Да нет же, Кос! Ты просто не понимаешь, мозг кипит! — Лиза вскочила с кровати, окончательно сбрасывая с себя сонные оковы, и поднимая с пола свои учебные принадлежности. — Сижу здесь. Тупею. Жара! Ничего не складывается! Ещё и Софка ни хрена не чешется. Нужно срочно всё сдать, а потом валить из города! Чем тебе плох Ленинград? Ты Пчёлу на хозяйстве оставить не можешь?
— Допустим! — Кос кивнул головой. — А чего ты опять начинаешь? Все ты сдашь, первый раз, что ли? Ну, Лиза! Я уверен! Ты же у меня умная, как эта… забыл, как звали…
— Гипатия! — но Лиза не была уверена в своих силах. И просто пыталась вытянуть это чудовище из его замка, раз первые сдвиги уже определенно есть. — Нет, я не могу!
— Не верю, — удобно развалившись на кровати, и, заложив руки за голову, Кос чувствовал, что находится в театре, нет, в цирке для одного зрителя. От этого и не сдерживал свой приступ конского смеха, — но ты продолжай, я уши-то навострил.
— Нет, Космос, хватит ржать! Я больше не могу учить, голова кругом! — Лиза растрепала свои золотистые волосы так, что они неаккуратно торчали во все стороны. — Если не закрою эту сессию, то отчислят! Пойду в гараж за старым москвичом дяди Паши, таксовать стану. Язык подвешен, базар любой навести могу.
— Берегись автомобиля! — Космосу было откровенно смешно от всех восклицаний Лизы. — Не-а, хрен бы я тебе поверил. И я тебе запрещаю с всякими водилами дела иметь!
— Сдалась и уснула! Экзамен послезавтра, а я уже ничего не успела! — она с грохотом закинула тетради и учебник на полку, после чего также резко закрыла книжный шкаф.
— Врет и не краснеет, а! Вся в братца своего! Ты меня снова не убедила, но меня послушай! — Космос был уверен, что его будущая жена переплюнет любого зубоскала в своем институте. — Вон, жучаре и мне все контрольные в десятом классе бабахала. За подругу свою учишься. Тебе четыре надо диплома, четыре! Я ими весь сервант у отца заставлю. Всем хватит.
— Ничего я, блин, не соображаю. Тупенькая! — оставалось только сесть в кресло, закрыть лицо руками, и плыть по течению. Что сестра Вити Пчёлкина и