Ныне появилась новая «забота»: не дать зарубежным спецслужбам умелой организационной работой через оппозиционные партии, при их обильном финансировании, вывести орды «быдла» на столичные улицы для свержения политического режима.
От уровня жестокости «опеки», «пастьбы» спецслужбами человеческих «стад» в социумах зависит и «окрас» неформального восприятия населением собственных спецслужб. Спектр «чувствований» здесь бывает достаточно широк: от почтительно-доброжелательного к сотрудникам КГБ времён последних десятилетий СССР до глухой, скрытой ненависти шиитского населения Ирака к сотрудникам спецслужб — суннитам. Не говоря уж об отношении населения исламских стран к сотрудникам спецслужб США, буде таковые в каком-то качестве там заявятся и будут пойманы бойцами каких-либо полевых командиров.
Спецслужбы, правда, мало заботит отношение к ним населения, восприятие ими острых астенических чувств людей к себе можно аттестовать афоризмом великого римлянина: «Пусть ненавидят — лишь бы боялись!». Отложенное на будущее, возможно весьма далёкое, возмездие пугает сотрудников спецслужб не более, чем грядущие после смерти кары многообразных бесчисленных богоотступников, богохульников, богоборцев: «Нас пугают, а нам не страшно!».
Итак, по всему, именно спецслужбы являются теми субъектами отношений среди различных структурных составляющих господствующих элит социумов, которые наиболее активны и «производительны» по упорядочиванию всех видов взаимоотношений в среде наиболее социально значимых групп. Они же располагают наиболее многочисленными, по военному организованными структурами, которым по силам выработать и консолидированные решения по любым концептуальным проблемам. И «запустить», поставить изобретённые технологии по решению сформулированных задач на «промышленную основу».
В решении каких-то значимых проблем временами могут быть более инициативны и продуктивны масоны, в каких-то банкиры и промышленники. По ряду специфических мировоззренческо-идеологических проблем в авангарде процесса временами оказывается клир.
Региональные фрагменты этих опорных конструкций структурирования национальной и мировой элиты в отдельные периоды могут противоборствовать между собой. Причём, достаточно жёстко и бескомпромиссно. Могут возникать схватки на уничтожение одними представителями элит других. Но всегда среди тех, кто выносит приговоры и особенно их исполняет, доминируют безраздельно спецслужбы.
К примеру, решение о ядерной бомбардировке Японии в 1945 году было принято высшим масонством США с участием руководителей спецслужб. А вот реализация всего этого процесса проходила в плотном сопровождении сотрудников УСС. Или, к примеру, в 30-х годах прошлого века численные «квоты» на уничтожение различных разновидностей «классовых врагов» в СССР принимали партийные руководители, а уничтожали (и «персонифицировали» состав) сотрудники НКВД.
Генералитет спецслужб, по своему общественному статусу, по своим социальным ролям, с учётом полной закрытости информации об их деятельности, недоступности никаким контролям, обладает рядом уникальных возможностей влиять на политиков, высших должностных лиц государства. Чему в немалой степени способствуют, как впечатляющие массивы накопленной информации, так и возможности личного состава спецслужб, возможности его влияния на структуры оргпреступности, правоохранительных органов. Не говоря уж о всяких там политических и общественных организациях.
Даже масоны, будучи основными центрами координации действий и выработки решений по основным политическим, экономическим проблемам, для проведения своих акций вынуждены «одалживаться» услугами у спецслужб, правоохранителей, оргпреступности через личные связи членов лож.
Принципиально только спецслужбы в состоянии разгромить неугодные им масонские ложи, мафиозные кланы, политические партии. Наоборот сработать те если и могут, то только через социальные революции, военные перевороты — и только при попустительстве, халатности самих спецслужб. Политики, главы государств и правительств могут иногда сменить руководителей спецслужб, реформировать их структуры, но поменять всех генералов, весь оперативный и вспомогательный состав спецслужб — никогда.
«Косметическими» же мерами можно только несколько подправить деятельность спецслужб, не затронув ни её основных структур, ни их рабочих технологий, ни приёмов и способов реализации своих целей. Ни, тем более, сложившейся корпоративной этики.
Так что, основная драматургия взаимоотношений группировок генералитета спецслужб, масонских, церковных иерархий, политических и клановых групп складывается по поводу борьбы за руководящие должности в спецслужбах.
Этот вечный покер господ нашей кровавой цивилизации никогда им не надоест. Да по-другому они не могут и не хотят жить и действовать — нет никаких к тому побудительных причин. А вот оснований придерживаться такого «стиля» жизни — сколько угодно: власти, денег, влияния, жизненного комфорта при успехах — море разливанное. Чего ещё желать? К чему им ещё от этого безмерного изобилия стремиться?
Так что, пока климатические изменения от жизнедеятельности цивилизации не затопят континенты и не разрушат общества (как это предсказывается сообществами учёных), практика взаимодействия и взаимовыручки основных фрагментов элит, наиболее боеспособными среди которых и впредь останутся именно спецслужбы, не изменится ни на йоту.
При постоянных изменениях форм структурирования элит и наполнения их человеческим материалом, спецслужбы имеют неодолимое, практически всегда успешно реализуемое стремление к людям власти, людям денег — на всех уровнях их иерархий: от генерала до лейтенанта. Дело житейское, вполне понятное: и «при дружеских отношениях обмен услугами впечатляющ, и при возможности выпотрошить или сдать «друга», обретения бывают весьма существенными. Точно так же действуют и масоны, и клир, и оргпреступность, и значимые люди в творчестве, в СМИ.
Так что, спецслужбы, будучи самыми заметными и успешными членами «пула» из «элитарных» социальных групп, сильно способствуют (вместе со всеми другими) отрицательной селекции социумов. Выполняя при этом особо важную для «элит» функцию: обережение и защита состоявшихся властных и собственников, вне зависимости от степени их личной гнусности и негодяйства. По-другому и быть не может: спецслужбы создаются для охраны «конституционного порядка», который повсеместно никак не корреспондируется с нравственными предписаниями ни одного священного писания. И ничем другим быть не могут.
Ни с каким общесоциальным злом они противоборствовать не намерены — разве что, только для решения локальных проблем, возникающих у близких или значимых для них людей. А посему, сколь бы ни были коррумпированы высшие и прочие чиновники, сколько бы наркотиков ни скармливала молодёжи оргпреступность, как бы ни буйствовала проституция и педофилия — спецслужбы неизменно будут практиковать один и тот же стиль: только договариваться с любыми криминальными лицами, структурами о взаимовыгодных сделках, помогая «партнёрам» в любом их бизнесе, сколь бы губителен он ни был для «неэлитарного» населения.
Спецслужбам безразлично, чья валюта является мировой и служит глобальным интересам страны-эмитента — лишь бы собственные (долларовые, к примеру) сбережения не обнулились. А потому, никогда ничего не буду делать портив страны, чья валюта — основное средство вкладов, платежей за сделки, сколь бы враждебна ни была эта страна собственной. Посему, этот институт хоть и инструмент власти, но в высшей степени самостоятельный, имеющий свои корпоративные интересы, которые для него дороже и выше прочих. Случай тот, когда хвост весьма часто и свободно виляет собакой. Исключения бывают, разве что, во время войн. Да ещё в период СССР, где КГБ строился и функционировал во многом на иных принципах.
Своеобразие традиционной поддержки спецслужбами властвующих во всех их ипостасях (как и своеобразие практически всего, чем занимаются «бойцы невидимого фронта») заключается так же в том, что распространяется она всегда только на тех, кто прочно удерживает свои «позиции».
Кого опрокинули, кто свалился — практически сразу выбывает из «друзей» спецслужб. А в ряде случаев, во избежание огласки неблаговидного участия служб безопасности в каких-либо скандальных гешефтах, бывших друзей быстренько профессионально «отправляют в расход».
Не только без всякого ущерба для общего дела, но даже с большим приращением «запаса прочности» всей системе: напор страждущих вломиться в слой преуспевших столь силён, число их столь велико, а новые претенденты все столь не щепетильны, что смена «команд» делает всю социальную страту только «боеспособней».