Читать интересную книгу Спецнужды и спецслужбы - Геннадий Водолеев

Но не следует и переоценивать работу спецслужб с молодёжью по причинам того, что движущие мотивы здесь преимущественно вполне утилитарные:

1. Спецслужбам никогда никакого дела нет до обережения и продвижения действительно талантливой молодёжи, которая может прославить и продвинуть общество, нацию в науке, искусстве, технологиях, изобретательстве. Этим занимаются только родители, родственники, отдельные энтузиасты, выдающиеся учёные и иные даровитые творческие личности, которых по жизни ведёт совесть, а не честолюбие и алчность. Спецслужбы же в целом и каждого их сотрудника в частности ведёт та же мотивация, что, к примеру, и профессионального боксёра: выиграть очередной бой, чемпионат и получить впечатляющий приз. И повторять это действо столько раз, на сколько хватит сил и здоровья.

2. Спецслужбам наплевать, сколько среди молодёжи наркоманов, ВИЧ-инфицированных, сифилитиков, туберкулёзников, насильников, убийц, импотентов и т. п. Главное — чтоб в собственном социуме в молодёжной среде не было подрывников — смертников. А вот в государствах — оппонентах были, и как можно больше. Более того, ни одна спецслужба не прочь заработать на наркотраффике, нисколько не смущаясь соображениями, что эти наркотики скормят молодёжи их собственной нации. При обилии молодых гомосексуалистов, педофилов или ещё каких дефективных групп особей, спецслужбы только дополняют свой аппарат соответствующими подразделениями, получив на это подобающее финансирование, новую штатную численность.

Как и всякие иные чиновники, руководители иерархий спецслужб никогда не загружают свою голову национальными, цивилизационными проблемами и даже теми служебными задачами, результаты работы над которыми наступят не скоро, через годы, когда они сами пребудут где-то в иных должностях или вовсе в иных сферах жизнедеятельности.

3. Не интересует спецслужбы и то, как и чем неправильно питается молодёжь, обрекая себя в будущем на серьёзнейшие проблемы со здоровьем, тяжёлыми болезнями, передаваемыми по наследству. Спецслужбы встрепенутся и начнут вовсю активничать только когда недокормленная молодёжь начнет изрядно бузить и в её среде появятся эмиссары ортодоксальных политических партий, групп, иностранных спецслужб. Уляжется или удастся подавить смуту — хоть трава опять не расти на этих молодёжных грядках!

Таким образом, спецслужбы и в таком чрезвычайно важном для них секторе социума, как учащаяся молодёжь, ведут себя только, как надзиратели, присмотрщики, каратели, «пользователи» подходящего человеческого материала в своих корпоративных целях. То есть, «пользователи» весьма расчётливые, в целом — вполне равнодушные к опекаемой молодёжи. А в отдельные периоды и по отношению к отдельным категориям молодёжи — непримиримо враждебные, способные уничтожать тех, кто противопоставил себя власти и воспроизводимому ею порядку жизни в обществе.

О том, что такой социальный порядок отнюдь не в пользу большей части молодёжи во многих социумах — достаточно ознакомиться с её положением в сфере образования, здравоохранения, профессиональной подготовки в нынешней России. И российские спецслужбы такое положение никак не заботит — только военные суетятся по своим причинам: армейских генералов море, а солдат почти уже нет.

А те, кого удаётся заполучить в армию, в изрядной доле или дистрофики, или больны и в нормальной стране призыву бы не подлежали. Не говоря уж о психическом здоровье, нравственнодуховном состоянии — из-за издевательств старослужащих и младших офицеров из армии дезертируют целыми группами, покалеченных — сотни и сотни ежегодно. Многих солдат отцы-командиры почти повсеместно по стране сдают в аренду, как дешёвую рабочую силу предпринимателям, а армейские «особисты» в этом никакой угрозы безопасности страны никак не видят.

Но не только в России власть и «элита» для безродной молодёжи — злая, жестокая мачеха:

«Моя работа в области обучения в раннем возрасте убедила меня в том, что наша система образования является ни чем иным, как способом поддержания классовой системы. Она блокирует возможности детей с низким социально-экономическим статусом полноправно участвовать в жизни общества, причём осуществляет это уже в раннем возрасте и весьма эффективно»…[39]

Конечно, в современном мире с одними малограмотными не проживёшь, и далеко не всех капиталистическая система образования обрекает на то, чтобы стать недоучками. Определённые слои молодёжи получают хорошую школьную подготовку, не путают Израиль с Египтом, твёрдо знают, что Москва находится в России, а не в Мозамбике, хорошо владеют иностранными языками. Кто они, эти молодые люди? Это выходцы из привилегированных классов.

Социальная селекция начинает действовать на Западе ещё в школьные годы, хотя буржуазная пропаганда не устаёт повторять, что в период с 60–70-х годов в развитых капиталистических странах проведены реформы, которые якобы ликвидировали «дуализм» школьного образования, обеспечили всем «равные возможности»… Бывший директор Международного института планирования образования ЮНЕСКО Ф. Кумбе писал:

«Социальная обусловленность систем образования, которые внешне выглядят демократичными, была неоднократно показана в исследованиях о социальном происхождении учащихся из стран Западной Европы, которым удалось закончить среднюю школу и поступить в высшие и средние учебные заведения. Во Франции, например, шансы получить университетское образование составляет 58,8 процента для детей лиц с высшим образованием и менее 2 процентов для детей крестьян и рабочих. Такая избирательность особо заметна в более «старых» государствах в Европе и Латинской Америке, в которых давно существует состоятельная образованная элита и сильно дифференцированная социальная система».[40]

Общеизвестно, что самый большой интерес спецслужб всегда привлекает к себе такая социальная группа, как учёные. Само собой разумеется, что спецслужбы во всех странах приставлены охранять военные секреты и тех учёных и разработчиков, что создают самое современное оружие и военную технику. Кроме того, спецслужбы активно привлекают учёных для разработки многообразной специальной техники для своих нужд и тратят на это громадные средства (бюджетные, естественно), сопоставимые с расходами на образование в целом (в России, по крайней мере).

Другой интерес у спецслужб к учёным и тоже есть, но также носит исключительно утилитарный, вполне практический характер:

1. Чтобы не выболтали или не продали военных и других известных им государственных секретов врагу.

2. Чтоб зарубежные учёные за деньги или бескорыстно выболтали свои секреты отечественным спецслужбам.

3. Чтобы помогли побыстрее создавать и усовершенствовать украденные спецслужбами за рубежом образцы новейшего оружия, военной техники.

Иногда спецслужбы имеют насущный интерес уничтожить талантливых учёных в странах оппонентах. Так же, как и в случае с творческими талантами в молодёжной среде, спецслужбы не интересует проблема взращивания национального научного потенциала в целом, полагая, что вырастут сами, как трава на городских газонах.

Примерно такое же потребительское отношение спецслужб и к другой специфической социальной группе — журналистам, вообще к сотрудникам СМИ. Интерес здесь также чётко локализован:

1. Чтоб побольше «растворить» в этой среде (особенно в числе зарубежных корреспондентов) своих сотрудников или агентов).

2. Чтобы без помех и промедлений размещать в СМИ нужные спецслужбам материалы и публикации.

3. Чтобы надёжно блокировать «выход в свет» нежелательных спецслужбам и политической власти публикаций, выступлений.

4. Чтобы вести разноформатные информационные войны. Как внутри собственной страны против отдельных социальных групп, личностей, особей (политиков, финансистов и др.), так и за рубежом с помощью искусно, профессионально сработанных многообразных информационных фантомов. В основном — пугающего характера: о скором нападении террористов, возникновении пандемии новой модификации смертоносного вируса, появлении бактериологического оружия у стран-изгоев, которое они могут тотчас пустить в ход и т. п.

Цель — привести «широкие народные массы» в состоянии тихой паники, в котором они плотно льнут к властям в надежде на защиту. Забывая при этом все свои социальные претензии к правящим элитам.

На остальные группы населения спецслужбы практически внимания не обращают, кроме редких ситуаций, когда необходимо локализовать, к примеру, население, проживающее в районе, пострадавшем от химического, радиационного или иного загрязнения: чтоб не разнесли заразу, и чтоб не болтали нигде лишнего. Аналогично — при «издержках» разнообразных опытов на «человеческом материале» (заключённых, больных, жителях городских трущоб и т. п.).