Он в замешательстве смотрит на меня, как будто действительно о чем-то задумался. Уголки его губ приподнимаются от ухмылки, когда он спрашивает:
— Менеджер по продажам — женщина, да?
Почесывая щеку, я смеюсь.
— Да, женщина. Тем не менее брат женат.
На лице Джейсона мелькает странное выражение, но оно быстро исчезает, прежде чем друг успевает сменить позу. Вздохнув, он шепчет:
— Хреново. — Мимо бара проходит высокая блондинка. Джейсон оглядывается через плечо, пялясь на нее, а затем поворачивается ко мне лицом. — Он всегда был таким?
Я делаю глоток пива и ставлю его на стойку.
— Что значит этот взгляд?
— Что? — Он небрежно кивает головой женщине, которая теперь сидит с группой девушек. Судя по их одежде, они пришли перекусить во время обеденного перерыва. — Просто проверяю, что сейчас есть на «рынке».
Джейсон просматривает свой телефон.
— Нет, я имею в виду твой взгляд, когда я сказал, что брат изменяет своей жене.
— Ничего такого.
Часть меня задается вопросом: не измена ли стала причиной его разрыва с Кейт? Но это не мое дело, и, честно говоря, я не хочу участвовать в этой драме.
— Наверное, мне стоило получше подумать, прежде чем бросить работу, но что-то внутри меня сломалось.
Джейсон кивает и кладет телефон.
— Я знаю парня, который сдает в аренду магазин примерно в миле отсюда. Если хочешь, можем пойти и посмотреть.
— Ага, ладно.
У меня не так много клиентов, но я уверен, что смогу что-нибудь придумать. Также я не знаю, что скажу Келли по возвращении домой, но если я буду пьян, может быть, это упростит ситуацию.
Джейсон несколько минут зависает в телефоне, а затем смотрит на меня. К тому моменту я уже допиваю третье пиво и чувствую, что принял правильное решение. Уверен, когда протрезвею, я буду чувствовать себя иначе.
— Полагаю, мы сегодня идем на ужин.
Уставившись на него, я едва не выплевываю пиво.
— А?
Он поворачивает ко мне свой телефон, и на экране я вижу сообщение от Кейт.
«Ужин в 7. Родители веселятся».
Сглатываю.
— Сегодня вечером я собирался пригласить Келли на свидание.
Джейсон прячет телефон в карман.
— Похоже, планы изменились. — Затем он смеется. — Ты же типа на работе.
— Не смешно.
— А мне кажется, что смешно.
Я улыбаюсь.
— Ладно, немного.
Я не проверял свой мобильный в течение часа, но когда делаю это, то жалею, что не посмотрел раньше. Вижу сообщение от Келли, и ей интересно, где я, черт возьми.
«Чувак, ты уволился и не сказал мне?»
Я поворачиваю свой телефон к лицу Джейсона.
— Быстро новости распространяются.
Наклонившись, он чуть не падает со стула, а затем, облокотившись о стол, ржет. Он читает сообщение, изогнув бровь.
— Твой брат сообщил ей?
— Наверное.
— Может, тебе стоит рассказать его жене, какой он кусок дерьма?
Ладно, может быть, не измена является причиной их развода, потому что зачем тогда Джейсону называть моего брата куском дерьма? Очевидно, из-за пива я анализирую всякую хрень, на которую мне обычно плевать. Меня должно волновать, как я объясню Келли свое увольнение.
Пожелайте мне удачи.
* * *
Помните, я просил пожелать мне удачи? Она мне точно понадобится. Судя по тому, как жена смотрит на меня, моя участь предрешена. Ее взгляд напоминает тот момент, когда Келли сказала мне, что беременна Марой. А это произошло, когда Оливеру исполнилось всего восемь недель. Если вы произведете несложный математический подсчет, то поймете: да, мы трахались, несмотря на шестинедельный запрет. Лично я считаю все эти временные рамки чисто гипотетическими. Вагина Келли намного лучше справляется с трудностями, чем у большинства других женщин. Ясно? (Подмигиваю).
Но вернемся к настоящему моменту. Глядя на выражение лица моей жены, можно подумать, что она снова беременна. Но такое невозможно, потому что мне сделали вазэктомию сразу после рождения Фин. Значит, она не беременна. Копну поглубже и предположу, что ее взгляд означает «чувак бросил работу и ничего мне не сказал». Да, определенно тот самый взгляд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Положив руку на бедро, Келли ждет. В это время дети бегают вокруг, а Элла сидит в зале с Фин. Я ничего не говорю. Жду, когда жена закричит на меня, и знаю, что это скоро произойдет. Я — единственный источник дохода в семье и сегодня уволился, не сказав ей ни слова.
— Прежде чем ты взбесишься, хочу сказать, что у меня есть кое-что на примете, — говорю я ей, чтобы тронулся лед.
— Что?
— У меня есть кое-что на примете, — повторяю я, но потом до меня доходит, о чем она спрашивала. Может, не стоило выпивать пятое пиво? Я подхожу к ней и обнимаю за талию. — Джейсон знает парня, который сдает магазин. Я собираюсь открыть свой бизнес.
— Ладно, — кивает Келли, но я вижу, что на ее лице появляется скованность. Жена вроде, как и хочет верить, что все будет хорошо, но в глубине души знает, что мы не имеем ни малейшего понятия, как все сложится. — Что произошло?
Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что дети не бегают рядом. Их нет.
— Сегодня утром я застукал Ника и Аву. Я сказал, что если он не расскажет Сианне, то уволюсь. Так я и сделал.
— Так ты уволился, потому что у твоего брата противоречия с моралью?
Глубоко вздохнув, я думаю о том, почему бросил работу.
— Думаю, дело не только в этом.
Келли кивает, но ничего не говорит. Не могу сказать, разочарована ли она тем, что я сначала не обсудил это с ней. Уверен, жена расстроена, но что с того? Лучше просить прощения, чем разрешения? Всегда ненавидел это выражение.
— Значит, мы ужинаем с Кейт и Джейсоном?
Келли снова кивает и отстраняется от меня, потянувшись за пиццей на столешнице.
— Да. — Сделав паузу, она разворачивает упаковку пиццы и кладет ее на противень. — В центре города есть ресторан, который Чарли хочет посетить вместе со всеми.
Прислонившись к стойке рядом с женой, я скрещиваю руки на груди.
— Что значит «со всеми»?
Келли тянется в мою сторону и нажимает кнопку на плите.
— Мы, они и Чарли.
— А что насчет Стива?
Келли поворачивается ко мне спиной, и да, я пялюсь на ее задницу. Жена надела джинсы. Она изменила привычным леггинсам Lululemon, которые была просто обязана купить. И хотя я не говорю, что они плохо на ней смотрятся, я все еще не в восторге от их ценника.
— На этой неделе он работает в Тампе, — говорит она, наливая воду в детские чашки и вскрывая пачку одноразовых бумажных тарелок.
Я забираю у жены тарелки и расставляю их на островке, где, как я предполагаю, она будет кормить детей.
— Оу. И никаких Боннера и Эшлинн?
Келли не смотрит на меня, когда отвечает:
— Думаю, Боннер приедет, но Эшлинн сегодня работает.
Я борюсь с улыбкой. По какой-то причине я не могу думать о работе Эшлинн как о работе. Разве нельзя просто сказать, что сегодня вечером она трахается? Кстати, о трахе. Помнится, у нас были планы на вечер.
— Но я думал, что мы собираемся заняться сексом в машине.
Поставив пиццу в духовку, Келли смотрит в мои глаза и подмигивает, положив руку на бедро.
— Может быть, у нас получится. У Кейт есть минивэн.
— Я-я… — замолкаю. И только собираюсь сказать ей, что я в игре, как замечаю, что взгляд жены направлен мимо меня, на задний двор, где играют Хейзел и Оливер.
— Почему она так ходит?
Я оглядываюсь через плечо и вижу, что Хейзел поднимается по ступенькам заднего крыльца, раскинув руки в стороны так, словно несет стеклянный шар. Оливер, держащий в руках детское пневматическое ружье, идет рядом с ней со слегка виноватым видом.
Моя первая мысль: он выстрелил в нее. И я молюсь, чтобы это было неправдой. Я не вижу на дочери крови. Но, опять же, ружье не способно повредить кожу. Я выбегаю посмотреть, что случилось.