– Хелена, скажите, наконец: почему вы здесь?
– Я приехала, чтобы предупредить вас. Дэниел Брукс считает вас предателем и устроил вам ловушку. Мы с Порцией отправились в путь, как только узнали, что он задумал.
– Неужели вы поверили, что я способен предать родину? – Он не сводил с нее испытующего взгляда, а граф тактично отошел в сторону. – Вы ведь подсматривали за мной в таверне? – спросил Адам.
– Я не собиралась делать это специально, но то, что я увидела и услышала, действительно зародило во мне подозрения. Адам, не забывайте, что я – дочь адмирала, отдавшего жизнь за свою страну.
– А когда вы мне поверили?
– Когда на борту яхты появились акцизные чиновники. Я знала, что вы что-то прячете, еще до того, как вы отдали мне сверток с документами. Странно… не знаю почему, но я тогда поверила вам. Я почувствовала, что вы – человек чести, и будь вы приверженцем революции, то открыто сражались бы на стороне Наполеона, а не занимались тайной торговлей ради собственной выгоды.
Она закусила губу и отвела глаза.
– Вы что-то еще хотите сказать? – ласково спросил он.
– Да… Я знала, что вы ни за что не отдали бы мне те документы, если бы в них содержались шпионские сведения. Ведь если бы у меня нашли бумаги, то на виселицу отправилась бы я.
Теперь отвернулся Адам.
– Вы поверили мне, а я повел себя по отношению к вам не по-джентльменски.
– А я – не так, как подобает леди. Вы же сами это сказали в то воскресное утро на берегу. Помните? – спокойно ответила Хелена. – Вы не принуждали меня, Адам. Я знаю, что вы… не воспользовались бы моей слабостью.
– Но Брукс… Почему, черт побери, вы затеяли с ним эту игру? Почему довели дело до помолвки?
– Потому что он меня шантажировал.
– Я это знаю…
– Адам, он грозился не только погубить меня, но и разоблачить вас.
– Вы же сказали, что верите в то, что я не предатель.
– Все не так просто. Откуда мне было знать истинную правду? Вы могли не быть предателем, но заниматься контрабандой! Я не хотела, чтобы вас посадили в тюрьму, а этот человек торжествовал бы.
Адам опустился перед ней на колени и взял в свои теплые ладони холодные руки Хелены.
– Почему же вы не рассказали все это в тот вечер, когда пришли ко мне?
– Я решила не делать ничего, что заставило бы вас жениться на мне, – ответила Хелена. “Несмотря на то, что я люблю тебя”, – кричала ее душа.
– И тем не менее сегодня вы из-за меня подвергаете себя опасности. – Это прозвучало как невысказанный вопрос.
– Адам, я должна была… – Она не успела закончить фразу, так как громко хлопнула парадная дверь, раздался топот сапог по мраморному полу и крики.
Хелена вскочила и толкнула Адама к занавешенному шторами окну.
– Драгуны! Вам обоим надо бежать, а иначе он вас тут же застрелит!
– Драгуны?
– Это дело рук Дэниела Брукса. Адам, я же вам говорила – он считает, что вы предатель, а разоблачив вас, он продвинется по службе. Скорее бегите… оба.
– Черта с два! Этот ублюдок не дождется, чтобы я от него бегал. Подождите здесь, – отрывисто приказал он Хелене и с потемневшим от ярости лицом направился к двери.
Хелена не послушалась его, но француз задержал ее в дверях.
– Не ходите туда. Не нужно, чтобы вас увидели солдаты.
В вестибюле царил хаос. Пожилой дородный дворецкий с красным от волнения лицом и растрепанными седыми волосами преградил путь сержанту драгун и шести солдатам, ружья которых угрожающе поблескивали в свете канделябров. Из столовой появились четверо молодых людей. Они поспешно натянули сюртуки и затолкали за дверь любопытных девиц.
– Что значит ваше грубое вторжение? – потребовал объяснения дворецкий. – Как вы посмели войти без разрешения в дом его светлости?
Сержант нагло рассмеялся ему в лицо и грубо толкнул в грудь.
– Уйди с дороги, дедуля.
Не успел он договорить, как получил сокрушительный удар в челюсть и упал на мраморный пол.
– Это научит тебя быть почтительным со старшими, – произнес Адам, потирая паль-цы. Он бросил суровый взгляд на солдат с ружьями. – Отойдите! Если у вашего сержанта не хватило ума без разрешения не вторгаться в чужой дом, то, надеюсь, у вас хватит.
– Но, мой дорогой Дарвелл, – раздался вкрадчивый голос, – у них есть разрешение – это разрешение короля. А вы добавили к длинному списку своей предательской деятельности еще и нападение на сержанта. – Из тени со злобным видом появился Дэниел Брукс.
Тут же рядом с Адамом встал Анри и, сжав кулаки, сказал:
– Вы оскорбили моего друга, месье, и ответите за это, – это был вызов на дуэль.
Лицо лейтенанта Брукса исказилось от ярости.
– Я не дерусь на дуэли со шпионами и иностранцами – только с джентльменами, – прорычал он.
Один из молодых людей обратился к Адаму:
– Сэр, дело зашло слишком далеко. Выкинуть их вон?
Брукс оглянулся. Выражение его лица можно было бы назвать комичным, если бы не серьезность ситуации. Он в изумлении смотрел на четверых мужчин, стоящих у дверей столовой.
– Френшем? Купер? Боже! Вы здесь?
С пола раздался стон сержанта, и Брукс пнул его в бок.
– Вставай и арестуй всех!
Адам сделал шаг вперед.
– Предупреждаю вас, Брукс, вы совершаете очень большую ошибку.
Хелена, не выдержав напряжения, приблизилась к Адаму.
– А, вот и ваша потаскушка, – ухмыльнулся Брукс. – Весьма неосторожно с вашей стороны.
– Вы сейчас же возьмете свои слова обратно, сэр, и извинитесь перед дамой либо будете держать ответ передо мной, – прозвучал резкий голос.
– Дядя Роберт! – Хелена увидела коммодора в военной форме и кинулась к нему. Он крепко обнял ее, и она уткнулась лицом в пуговицы его мундира.
– Успокойся, милая. Мы с сэром Уильямом отправились сюда, как только я получил твою записку. А теперь вам с миссис Раулетт лучше уйти и поискать экономку, а мы тут сами разберемся.
Потрясенная Хелена уставилась на сэра Уильяма Торна, стоящего рядом с Порцией.
– Драгуны, покиньте этот дом и заберите с собой сержанта, – приказал сэр Уильям. – Я – сэр Уильям Торн, коммодор флота Его величества, и здесь всем распоряжаюсь только я. – Когда за солдатами захлопнулась дверь, сэр Уильям повернулся к сэру Роберту. – Коммодор, вам ведь известно, что морские офицеры не могут драться на дуэли.
– Он нанес моей племяннице ужасное оскорбление и ответит за это, – сквозь зубы произнес сэр Роберт Брейки.
– Он неоднократно оскорблял мисс Уайтт, – раздался голос Адама, – и за это ему бросаю вызов я. Надеюсь, вы согласитесь со мной, сэр, что, поскольку он публично обвинил меня и моих гостей в предательстве, мое право на сатисфакцию – первое.