— Ага.
— Что же, мне это не нравится, но ты должен признать, что в их теории есть логика. То есть, ведь у меня имеются и мотив, и возможность, и глубокие познания в торговле предметами искусства. Насколько трудно будет для ловкого дельца вроде меня обвести вокруг пальца кучку местных вроде Эй-Зед, Вирджила и герольдов? И все, что нужно — это сделать так, чтобы картина исчезла, сказать всем, что ее украли, а потом, через несколько месяцев, когда я перееду в какой-нибудь крупный город, сделать так, чтобы она волшебным образом снова появилась. Алле-гоп, и мое имя внезапно становится легендой в мире современного искусства.
— Нетрудно, — согласился он.
— И никто здесь, в Эклипс-Бэй ни о чем не узнает.
— Никто кроме меня, — мягко поправил он.
— Ты тоже ни о чем не узнаешь. Если только не станешь следить за происходящим в мире искусства.
Он не сводил взгляда с дороги. — Именно это я и сделаю.
— Сделаешь?
— Скажем так, я постараюсь следить за событиями, касающимися тебя.
— О-о. — Она на минуту задумалась над этим, а затем, видимо, не зная, что с этим делать, отбросила эту мысль. Она обхватила себя руками. — Ладно, все равно это ни к чему, потому что я не крала картину.
— Я объяснил это Юджину и Дуэйну.
— В самом деле? — Ее лицо прояснилось. — Как мило с твоей стороны.
— Да, я такой. Мистер Хороший Парень.
— Я серьезно, — сказала она. — Эти сплетни о том, что я, якобы, украла картину, звучат довольно логично, если подумать. Я прямо-таки вижу, как неглупые люди начинают задаваться вопросом, уж не я ли ее украла. В конце концов, я — родственница Клаудии Баннер, а всем известно, что она здесь натворила.
Он ничего не ответил.
— Я признательна тебе за поддержку.
— Эй, ты же клиент. Потеряю тебя, потеряю свой гонорар.
— Какой гонорар? — настороженно спросила она.
— Хороший вопрос. Я и сам об этом думал. Какой гонорар?
— Ты не ждешь никакого гонорара, и сам об этом знаешь, — сказала она решительно.
— Значит так? Никакого гонорара, да?
Теперь они ехали через лес, поднимаясь по холму над городом. В холодном, лазурном небе ярко светило солнце. Он ждал знакомой таблички.
— Перестань превращать все в шутку, — сказала она резко. — Мы оба знаем, почему ты ищешь картину. Ты хочешь помочь Эй-Зед, Вирджилу и остальным.
— Не совсем, — пояснил он.
— Что это значит?
— Значит, что не совсем.
Показался знак с потускневшими словами «Кафе Сноу». Парковка была полна, здесь было все: от велосипедов до Вольво. Большая их часть, он знал, принадлежала студентам расположенного неподалеку Колледжа Чемберлена. Аризона обслуживала именно такую клиентуру, с тех пор как открыла этот ресторан.
Он свернул с дороги и остановился рядом с блестящим маленьким желтым Фольксвагеном.
— Знаешь, — прохладным голосом произнесла Октавия, — загадочный мачо детектив неплохо выглядит в твоих книгах, но не так уж хорош в твоем исполнении.
— Ненавижу, когда это происходит.
Он отстегнул ремень и выбрался из машины, прежде чем она смогла продолжить свой допрос. Он был не в настроении объяснять, что настоящей причиной того, что он играет в частного детектива была она. Ему вспомнились слова, сказанные Юджином. Каково это, когда тебя водят за яйца?
Вот тебе и Юджин, настоящий гуру отношений. Просто гений проницательности.
Он захлопнул дверцу и стал обходить машину сзади. К тому времени, как он подошел с другой стороны, она уже встала с переднего сиденья, и решительным шагом направилась к нему. Она крепко держала сумочку, перекинутую через плечо, и в ее глазах горел опасный огонек.
Черт. Как же он влип.
Он открыл дверь кафе и пропустил ее в приятный сумрак уютной немного неряшливой залы. Опасные на вид рок звезды прошлого века, худые, обозленные и все в коже, смотрели на них с древних постеров, которые украшали стены. Музыка звучала из старых колонок, наверное, появившихся из той же временной дыры, что и постеры, но уровень децибел был довольно низким, так что можно было поддерживать разговор без крика.
В это время Аризона не слишком часто здесь бывала. Она полагалась на работников, нанятых среди студентов Чемберлена. В начале каждого учебного года она тренировала новый штат, и щедро платила им. Очень преданные работники в свою очередь позволяли ей сосредоточиться на том, что она считала главной миссией в своей жизни: ведении учета происшествий в институте.
— Вернемся к тому, как ты все объяснил Юджину и Дуэйну. — Октавия закинула сумочку в одну из кабинок и скользнула на сиденье вслед за ней. — Может, тебе лучше поведать мне, что именно ты им сказал.
— Трудно вспомнить, что именно я им сказал. — Он раскрыл меню в пластиковой обложке.
В меню Аризоны изредка добавлялись блюда, отвечающие новой моде, вроде соевых продуктов и вегетарианских пирожков, но больше всего Эй-Зед любила основные блюда студента: гамбургеры, картошку фри и пиццу.
— Ник, поговори со мной. Я абсолютно серьезна. Что ты сказал Юджину и Дуэйну?
— Почему этот разговор так тебя интересует? — спросил он, не поднимая глаз от меню.
— Потому что чем больше я о нем думаю, тем больше он меня беспокоит. Я плохо знаю этих двоих, но из того, что я о них слышала, меня удивит, если они прислушались к твоему совету добровольно.
— Я постарался их убедить.
Она замерла с другой стороны стола. — Этого я и боялась.
— Послушай, не волнуйся об этом, хорошо?
— Я все равно волнуюсь. — Она протянула руку и вырвала меню из его пальцев. — Что за магические слова ты использовал, чтобы они перестали разносить эти слухи?
Какого черта, подумал он. Она, наверняка, узнает это рано или поздно, в любом случае. Он откинулся на обитую спинку сиденья и с минуту ее разглядывал.
— «Кожа и Лаванда», — наконец сказал он.
— Что, прости?
— «Кожа и Лаванда» — это название гей-бара на Капитолийском Холме неподалеку от Сиэтла, — пояснил он. — Около года назад Юджин и Дуэйн отправились в город, выпили немного пива и решили, что будет забавно побродить поблизости от этого заведения. Они собирались развлечься, оскорбляя его завсегдатаев.
Она вдруг разозлилась. — А я так старалась быть вежливой с ними всякий раз, как вижу их на улице. Мне даже было жаль их двоих.
— Самое интересное то, что, Юджин и Дуэйн, как всегда умудрились недооценить своих предполагаемых жертв. Они выбрали парочку ребят, которые изучали боевые искусства. Короче говоря, Юджин и Дуэйн получили по мозгам. В буквальном смысле. Мне говорили, что зрелище было то еще.